Жесткий ответ - Колычев Владимир

В горле стоял тяжелый колючий ком. Артем попытался его сглотнуть. Но куда там. Горло как парализовало. И кровь остановилась в жилах. Да что там кровь! Вся жизнь его остановилась.

Он преступник. Он совершил преступление. Изнасиловал спящую девушку. И теперь ему придется держать ответ перед законом. А закон суров. Его посадят в тюрьму. А там ужас что творится… Артем где-то читал, что делают в тюрьме с теми, кто попал туда по обвинению в изнасиловании.

Таких превращают в пассивных гомосексуалистов.

— А ведь я могу обратиться в милицию, — подлила масла в огонь Алена. — Скажи, я шумела, когда ты.., когда ты делал это?

— Да, — обреченно кивнул он.

— Соседи, наверное, слышали. И проводник тоже слышал.

Артем думал о том же. О свидетелях его преступления.

Он подавленно молчал. И с ужасом ожидал, когда Алена отправится за милицией. Но она продолжала находиться в той позе, в какой застала его на месте преступления. Только за руку держала его не так крепко.

— Ну чего молчишь? — спросила она.

— А чего говорить? — угрюмо буркнул он. — Мне оправдания нет.

— Мог хотя бы извиниться.

— А это поможет? — с надеждой спросил он.

— Нет. Уже нет, — усмехнулась она. — Если бы ты извинился сразу… А так… Ты мне лучше скажи, как ты дошел до такой жизни? На спящих женщин бросаешься. Скажи, ты маньяк?

— Маньяк?! Я?! Нет, я не маньяк… Просто так получилось…

— У кого получилось? У тебя?.. Или у него…

Алена отпустила его руку. И вдруг вцепилась в его штуку, которая болталась между ног.

— У этой мерзости получилось, да?

Ему было больно, но он терпел.

— Или это не мерзость? — тон ее смягчился.

И хватка ослабла.

— Надо же, отрастил дубину…

Его обмякший отросток вдруг стал наливаться силой.

Артем не хотел этого, но все происходило помимо его воли.

— Зачем, спрашиваю; отрастил?

Артему показалось, будто он попал в параллельную действительность. Алена уже не упрекала его, не осуждала. Она не без восхищения рассматривала его штуку. И, казалось, не просто говорила, а мурлыкала, как возбужденная кошка.

Нет, Алена не такая. Она не может вести себя так. В милицию его сдать может. А вот так держать его за корень… Но ведь это происходит. С ним и с ней. Она уже не думает о милиции, она думает о нем. Или даже о том, что у него между ног…

— Почему молчишь?

А что он мог ей сказать?

— Нет слов? — продолжала допытываться она.

В глазах ее бесились чертики. Озорные и похотливые.

Артем уже знал, что произойдет дальше.

— Нет слов, одни эмоции, да? А какие у тебя эмоции?..

Меня хочешь? Скажи, ты хочешь меня?..

Ее глаза горели жарким огнем.

— А ты как думаешь? — Неожиданно для себя Артем набрался смелости и сам пошел в наступление.

Он взял ее за обнаженные плечи и перевернул на спину.

— Что ты делаешь? — с разрешающей улыбкой спросила она.

— Ты спрашиваешь, я отвечаю…

— А ты нахал!

И все же он был недостаточно смел. Последняя фраза отпугнула его. Он подался назад.

— Ты куда? — Она схватила его за руку, снова притянула к себе. — Не надо так. Раз начал, доводи дело до конца…

До конца так до конца. Приободренный ее податливостью, Артем лег рядом с ней. А дальше… Дальше случилось то, что и должно было случиться.

Поезд продолжал уносить их на юг.

Подозрение в краже легло на Севу Клеща. Здоровенный парень, обувь у него как раз сорок пятого размера. Совсем недавно вернулся из мест не столь отдаленных. Как раз по сто пятьдесят восьмой статье туда «ходил».

Севу взяли без проблем. У местной шалавы Зоськи. «Малина» еще та. С ним еще троих взяли. Все со славным уголовным прошлым. Один числился в федеральном розыске.

Пристанище ему уже нашли — за казенный счет и на долгие годы вперед. А Севу взяли в разработку.

Саня Кулик был полон решимости вырвать из него признание. И Сева бы раскололся. Но ему в этот раз повезло.

Он знал, кто на самом деле взял квартиру. И чтобы не загреметь на нары самому, сдал крадуна.

Федоту не очень хотелось ночью выезжать за каким-то Костиком Саянским. Только служба есть служба. На пару с Куликом он отправился за вором. И ведь взял голубчика. Да еще и расколол его по полной программе до наступления утра.

Но ночь прошла. Ночь, которая нужна человеку, чтобы спать. А Федот ее на ногах провел. Не то чтобы вымотался.

Но на боковую тянуло здорово. Поэтому он даже обрадовался, когда узнал, что бизнесмен Вячеслав Борисович Рысьев на работу в этот день не вышел. Будет завтра, сказали ему в офисе, куда он позвонил И Федот со спокойной душой отправился домой добирать часы сна.

А сегодня с утра он в его офисе. Навис каменной глыбой над секретаршей — Пришел Вячеслав Борисович. У себя он, — поторопилась сообщить женщина.

И с опаской, но не без уважения посмотрела на Федота.

— Только он немного не в себе, — уже тише добавила она.

«Перепил мужик», — подумал Федот. И решительно вошел в кабинет.

Диагноз похмельного синдрома не оправдался. Хотя на первый взгляд можно было подумать, что Рысьев только что вышел из штопора крутого запоя. Под глазами мешки и нездоровая синева, щеки слегка запали, губы едва заметно подрагивают Только вот глаза у него не похмельные. В глазах глубокое внутреннее переживание, граничащее с безумием.

Такое впечатление, будто бизнесмен слегка тронулся умом.

Рысьев тупо смотрел на Федота. И не узнавал его.

— Вы написали заявление? — усаживаясь, спросил Комов.

— А-а, заявление… — задергался Рысьев. В глазах вспыхнул суеверный страх. — А надо?

— Конечно, надо. Мы же договаривались…

— Да? Договаривались?.. В прошлый раз договаривались.

А в этот раз нет… Но коли уж вы пришли, тогда ладно… Вы подождите, я сейчас….

Он достал из ящика стола лист бумаги. И начал быстро его заполнять. Пока он писал, ни разу не поднял глаза на Федота. Будто боялся встречаться с ним взглядом.

Заявление было готово минут через пять. Быстро. Даже подозрительно быстро. Федот взял лист бумаги, прочел вслух:

— «Я, нижеподписавшийся, заключаю договор с фирмой «Воланд» на сдачу в аренду своей души…» Что это за чушь? — вскинул недоуменный взгляд на Рысьева.

Мужик явно был не в своем уме.

— А разве вы не за этим пришли? — так же недоуменно посмотрел на него Рысьев.

— А что, вы снова хотите сдать свою душу?

— Хочу…

— Что, опять неприятности?

— Допустим… Вы же из фирмы «Воланд»? — уже более внимательно всмотрелся в него Вячеслав Борисович.

— Допустим…

— А вот и не надо! — с полоумным ехидством помахал он пальцем перед лицом Федота. — Вы из милиции. Я узнал вас!

Вы майор Комов!

— Да, — деваться некуда, пришлось сознаться.

А ведь Федот уже собрался всерьез прикинуться представителем злосчастной фирмы. Войти в роль, так сказать.

— Майор Комов, уголовный розыск. Мне нужно ваше заявление…

— А-а, нет! Заявления не будет! — подленько так хихикнул Рысьев. — Ничего не было…

— Что ничего?

— Я, конечно, вас понимаю. До вас дошли слухи, что позавчера ночью было неспокойно. Потому и пришли. Только не надо заводить уголовное дело. Потому что ничего не было…

Позавчера ночью с Рысьевым что-то случилось. Федот об этом ни слухом ни духом. Но бизнесмену это знать не обязательно.

— А я знаю, что было. Из очень надежных источников знаю…

— Ну, было, — после недолгого раздумья сознался Рысьев. — Дьявол приходил. Избил меня… Но только, учтите, никакого заявления не будет…

— Почему? Вы боитесь?..

— Боюсь, — с ужасом во взгляде кивнул Вячеслав Борисович. — Очень боюсь… Снова чертовщина начинается…

Он с опаской огляделся по сторонам. Ничего страшного не обнаружил. Но идиотская подозрительность не исчезла.

Безумный взгляд остановился на Федоте.

— А вы правда из милиции? — недоверчиво спросил он.

— Вы же сами сказали, что я оттуда…

— Ну я вас запомнил. Вы майор Комов… Только ведь вы могли перевоплотиться…

— Мог, — решил подыграть Федот.

— А-а, я знал! — С маниакальной радостью Рысьев воздел указательный палец к потолку. — Вы оттуда…

— Оттуда…

— Ну и хорошо… Вам душа моя нужна?

— Зачем?

— Ну, чтобы у меня снова все было хорошо.

— А у вас плохо?

— Плохо. А вы будто не знаете…

— Пока только предполагаем…

— Плохо все, — обмяк Рысьев. — Очень плохо. Снова эта цыганка. Жена изменила. Сын опять куда-то исчез. Жду, когда заправки снова гореть начнут. Бандиты опять придут…

— Бандиты?!

— Ну эти, которые с Сафроном. Ступор и этот.., как его… ну этот… Не помню уже… Коров чем кормят?