Основной инстинкт - Серегин Михаил Георгиевич

«Ладно! – попыталась она договориться сама с собой. – В последний раз. Сегодня посмотрю, что он будет делать, и все! Больше никогда!»

Виктор повел ее прежним маршрутом – до метро, вновь вышел на «Арбатской», но на этот раз пошел не на Арбат, а сразу свернул к Сивцеву Вражку.

Вера ничуть не удивилась, когда Виктор привел ее к тому же недоразрушенному дому и скрылся за огораживающим его забором. Она знала теперь, что он поднимется на восьмой этаж, в ту же самую комнату, в которой был вчера. Поэтому и сама она поднялась значительно быстрее, чем вчера.

Она не ошиблась. Он был на восьмом этаже и вновь напряженно всматривался в окна стоящего напротив дома.

«Наверное, он собирает на кого-то компромат, – решила Вера, по ее представлениям, это было самое обычное занятие для сотрудника спецслужбы. – Может быть, человек, за которым он следит, сейчас с такой же, как я, проституткой развлекается! А Виктор его снимает камерой, а потом будет заставлять его что-то такое делать для ФСБ…»

Версия показалась ей убедительной, несмотря на то, что была половина восьмого утра, и кто в такое время мог развлекаться с проституткой, трудно было предположить.

Виктор вдруг оживился и взял что-то стоящее у стены.

«Ну вот и видеокамера!» – решила Вера, но тут же поняла, что ошиблась.

В руках у Виктора было оружие. Вера очень плохо разбиралась в оружии, но отличить видеокамеру от того, из чего можно стрелять, она смогла бы запросто.

То, что держал в руках Виктор, не было похоже на автомат или винтовку. Вера смотрела боевики и смутное представление об автоматах имела. Нет, это было что-то посерьезнее. Виктор установил эту штуку на плече, держа обеими руками за какую-то ручку снизу, и прицелился.

«Что он делает!? – мелькнуло в голове у Веры. – Он кого-то хочет убить!»

Но тут грохнул выстрел. Комната, в которой стоял Виктор, наполнилась дымом. Почти в то же мгновение со стороны дома, в который целился Виктор, послышался звук взрыва. Криков Вера не услышала.

«Наверное, промахнулся! – подумала она. – Господи! Что же он делает?!»

Она вышла из своего укрытия в соседней комнате и крикнула:

– Виктор! Это я, Вера! Где ты?

Дым понемногу рассеивался, но Виктора в комнате не оказалось. Вера хотела выглянуть в окно, но тут из дома напротив затрещали выстрелы, и пули выбили штукатурку из стены в нескольких сантиметрах от ее головы.

«Мама!» – беззвучно закричала Вера и бросилась бежать к лестнице.

Она успела сбежать на первый этаж и выбраться из подъезда, когда через забор посыпались омоновцы в защитной форме и оглушили ее криками, в которых матерных слов было куда больше, чем каких-либо иных.

– На землю! Быстро, сука! Ложись! Руки назад! – заорал на нее подбежавший вплотную здоровый омоновец и замахнулся автоматом.

Вера тут же плюхнулась на пыльный разбитый асфальт, едва представила, что будет, если он опустит свой автомат ей на голову.

– Руки! – прорычал над ней тот же голос.

«Что он от меня хочет?» – попыталась сообразить Вера, но омоновец уже заламывал ей руки за спину. Она почувствовала, как запястья охватили наручники.

«Почему? – испуганно подумала она. – Я же ничего не сделала!»

– Лежать! – крикнул омоновец и сильно пнул ее тяжелым ботинком в спину.

«Козел! – подумала Вера. – Теперь синяк останется! Сволочь тупая! Он думает, что это я, что ли, стреляла? Идиот!»

Она слышала крики омоновцев, но ничего не видела, кроме пыли на асфальте, в которую ей пришлось уткнуться лицом. Омоновцы что-то кричали, но, судя по их голосам, никого они не нашли. Вера поняла, что Виктор успел скрыться.

Она услышала, как кто-то подошел.

– Кто это? – раздался над ней спокойный, но жесткий голос.

«Слава богу, начальник пришел! – подумала Вера. – Может быть, этот поумнее?!»

– Задержанная, товарищ капитан, – ответил голос омоновца. – Обнаружена рядом с домом, из которого велась стрельба, непосредственно после выстрела.

– Оказала сопротивление? – спросил капитан. Вере показалось, что она услышала иронию в его голосе.

– Н-нет! – ответил смущенный омоновец.

– А наручники ты ей зачем надел? – спросил капитан.

Омоновец молчал.

– А ну, подыми ее! – прикрикнул на него капитан. – И руки ей освободи!

Вере показалось, что капитан сдерживается, чтобы не добавить: «Идиот!» Или это ей самой хотелось обозвать так омоновца?

– Спасибо, товарищ капитан! – обиженно сказала Верка. – Не успела выбраться на улицу – тут же хватают, носом в грязь кладут! Дурдом какой-то! Ничего не скажешь – нашла я место, где переночевать!