Право на месть - Мазин Александр

За дверью раздались голоса. Один – возражал, другой настаивал. Рыжий оборвал свою речь, насторожился. Ласковин – тоже.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался… Колян!

Ласковин сжал подлокотники, готовый к перевороту, но Колян попросту его не заметил. Подскочив к столу, он принялся быстро сыпать словами, подавляющее большинство которых Ласковин не понимал. Во-первых, потому что феню знал в очень ограниченных пределах, во-вторых, потому что дикция Коляна и в прежние времена оставляла желать лучшего, а нынче, когда нижняя челюсть его непомерно раздулась…

Корвет, похоже, также мало что понимал. Но по тому, как он похлопывал по столу широкой ладонью, все сильней и сильней, человек проницательный сразу понял бы: лучше Коляну заткнуться и уйти.

Колян не был проницательным человеком. Поток «кирзух», «падл», «черножопых», «петухов» и прочего не иссякал, пока ладонь Корвета с треском не ударила по столу.

Колян осекся.

– Значит, все-таки – твой? – сказал Ласковин в возникшей тишине.

Колян повернулся на знакомый голос, и перекошенное лицо его дернулось. И еще раз – когда бандит перевел взгляд на своего вожака.

С неприятной улыбкой Корвет извлек на свет револьвер и заточку.

– Твое?

– Угу.– Колян потянулся к револьверу, и тут кулак рыжего молотом обрушился на пальцы бандита.

Колян вскрикнул, отскочил назад, баюкая ушибленную кисть. Револьвер остался на столе.

– Подойди,– негромко сказал Корвет.

Колян не осмелился ослушаться.

Рыжий поднялся из-за стола. Быстрое движение – и голова Коляна оказалась приплюснутой к столешнице. Испуганные глазки его пялились на Ласковина.

Свободной рукой Корвет взял заточку и поднес ее к выпученному глазу Коляна.

– Спортсмен,– произнес он тихим голосом,– пришел сегодня ко мне и рассказал, как кто-то сунул свое хавло к нему домой. Я сказал,– рука Корвета нажимала на Коляново ухо все сильнее,– что мои бойцы такого сделать не могли. А ты – мой человек. Как же так? Выходит, ты меня подставил?

– Извини меня, Спортсмен,– повернулся рыжий к Ласковину.– Я обманул тебя!

Сказано было с чувством.

Корвет повернулся к Коляну:

– Ты подставил меня! Что за такой косяк бывает? Знаешь?

Колян пробормотал что-то неразборчивое.

– Ах, ты не знал,– с наигранным пониманием произнес Корвет.– А теперь ты знаешь, да?

– Это не я… Братан… Барабан…

Пальцы Корвета сжались на Коляновой шевелюре, рывок – и приземистый бандит с воплем перелетел через всю комнату и шмякнулся о стену.

«Здоровый бык!» – подумал Ласковин о рыжем.

В дверь заглянул дежуривший снаружи.

– Сгинь! – сердито рявкнул Корвет и с оттяжкой, смачно пнул лежащего Коляна в живот. И еще раз – по ребрам.

– Прости меня, Спортсмен,– проговорил он с широкой улыбкой.– Ты был прав, а я – нет. Больше не повторится.

И треснул ботинком по голове Коляна. Как по мячу. Тот мгновенно вырубился.

– А над предложением моим – подумай,– другим, обычным тоном произнес Корвет.– Столько, сколько я дам, тебе не даст никто. Никто тебе настоящей цены не знает,– он усмехнулся,– кроме меня! Рад был с тобой поболтать! – Лидер «тобольцев» протянул руку.– Надумаешь – заходи.

Руку Корвета Ласковин пожал. Но без всякого удовольствия. Просто потому, что не хотел усложнять отношения. Не похоже, что Корвет хотел его убить. Хотя… может, вариант психологической обработки?

– Я был не прав,– сказал Ласковин Наташе вечером того же дня.– Придется тебе поучиться самообороне. Или выходить из дому только вместе со мной.

– Я предпочту снова заняться каратэ,– сказала Наташа.– Кстати, кое-что я намерена в танцевальную программу включить, как ты думаешь?

Андрей пожал плечами.

– Давай начнем, не откладывая,– предложил он.

Разминалась Наташа сама. Этому ее учить не надо. Затем Ласковин отсмотрел базовую технику: стойки, блоки, удары. Терпимо, но… никак. «Балет»,– как говаривал некогда «большой сэнсэй». Балет и есть.

– Подготовься к кумитэ,– распорядился Андрей. Опустившись на ковер, постарался настроиться на нужную волну. Давненько он уже никого не учил!

Наташа экипировалась полностью: шлем, накладки, наголенники – юный рыцарь! Ласковин оглядел ее скептически и сказал:

– Потрясающе. Во-первых, сними с рук эти нашлепки: мне ты не повредишь. И шлем тоже сними. Если я захочу тебя достать – шлем не спасет, а если не захочу – он не нужен. Нагрудник тоже сними. Оставь только обмотки на руках и наголенники.