Возвращение с того света - Воронин Андрей

Впрочем, на все эти подробности Слепому было в высшей степени наплевать. Непонятно было только, зачем Аркадий врет так беззастенчиво и неумело. Конечно, всему на свете можно найти объяснение. Боль в боку могла быть следствием неприятностей, говорить о которых не принято. Аркадий мог, например, нарваться на чьего-нибудь мужа или каким-то образом переусердствовать в своих ночных молениях… Да мало ли что могло произойти!

Некоторые стесняются вслух говорить о том, что у них грыжа. Ну и что, собственно? Вот только зачем же так волноваться?

– Слушай, Аркадий, – сказал Слепой, испытывая мучительную неловкость за завравшегося сменщика, – это все ладно, понятно это все"

Ты – вот что… Может, ты домой пойдешь, отлежишься? А я бы за тебя подежурил. А то мало ли как оно повернется…

– Да брось, Федя, – все с тем же неестественным оживлением сказал Аркадий. – Чего мне будет-то? Елы-палы, Федя, ты что, забыл? Здесь же кругом больница, чуть что – и «скорую» звать не надо! Десять шагов – и ты в приемном покое! Да и проходит уже. Я дома таблеток нажрался, так что все путем. Ты иди отдыхай. И так ты из-за меня засиделся. Агрегат-то в порядке?

– Куда он денется, – сказал Слепой, вставая и потягиваясь. – Скоро вообще заглушим.

– Да, – сказал Аркадий, – теперь уже совсем скоро. На улице благодать, лето скоро. Люблю лето.

– Угу, – согласился Слепой и покосился на Аркадия. Аркадий по-прежнему сидел на стуле, оглаживая бок.

Краски вернулись на его лицо, а испарина, наоборот, исчезла, но вот взгляд, которым он смотрел на своего сменщика, Слепому не понравился. Аркадий глядел с нехорошим прищуром, словно прикидывая, какой части его вранья Слепой поверил, а какую станет проверять. «Да что они сегодня, с цепи все сорвались? – начиная раздражаться, подумал Слепой. – Смотрят, как солдат на вошь. Что им всем от меня надо?»

– Да, – неопределенно сказал Аркадий, придавая лицу обычное лениво-дружелюбное выражение, – дела. Так ты ничего не вспомнил?

Это был дежурный вопрос, повторявшийся во время каждой пересменки, и ответ на него всегда был один и тот же. Но сегодня Слепой решил немного поиграть на нервах у сменщика – просто тяжело было удержаться после той комедии, которую тот ломал перед ним добрых пятнадцать минут.

– Кое-что вспомнил, – сказал он, глядя на сменщика в упор.

– Ну?! – воскликнул тот, и в его голосе и выражении лица не было ничего, кроме живейшего интереса. Слепой понял, что эта пуля ушла «в молоко» и безразлично пожал плечами.

– Ничего особенного, – демонстративно зевнув, сообщил он. – Вспомнил, что люблю крепкий черный кофе. Вспомнил, что когда-то умел его классно варить. Не так уж много, как видишь.

– Ну да, немного, – взволнованно сказал Аркадий. – Все-таки это уже что-то про тебя, а не про историю КПСС.

– И правда, – немного удивленно согласился Слепой, – про меня. А я и не подумал. А толку-то!

Всей моей зарплаты на банку хорошего кофе не хватит.

– Вот чудак, – сказал Аркадий. – Зарплата, кофе… К тебе память возвращается, а ты про кофе.

Надо бы ее подтолкнуть, чтоб поживее поршнями шевелила.

– Кого ее, память, что ли? – переспросил Слепой. – Это, брат, не тачка с углем, на нее пузом не наляжешь.

– Зачем – пузом, – миролюбиво отозвался Аркадий. – К специалисту сходим.

– Это на собрание? – переспросил Слепой. – Ты извини, Аркаша, я против твоей секты".

– Церкви, – твердо поправил Аркадий.

– Ну хорошо, церкви… Так вот, я против вас ничего не имею, но во все эти чудеса просто не верю.

Не верю, понимаешь?

– Понимаю, – ничуть не обидевшись, сказал Аркадий. – Не веришь – пойди и проверь. Что у тебя, ноги отвалятся? Или боишься, что придется поверить, когда своими глазами убедишься?

– Глазами не убеждаются, – устало сказал Слепой, – глазами смотрят. И вообще, я не пойму, тебе-то это зачем?

– Помочь тебе хочу, дурень, – ответил Аркадий, – просто помочь, как человек человеку. Ну и любопытно, конечно же. Чего мы, в Крапивине нашем сидючи, видим-то? Да ни хрена мы тут не видим, кроме пьянки, мордобоя да президента по телевизору. Скучно, Федя! Вот так, елы-палы.

– Ладно, – сказал Слепой, – я подумаю.

– Подумай, подумай, – не стал спорить Аркадий. – Ступай-ка ты домой, думатель, да пожри как следует. На сытый желудок очень хорошо думается.

– На сытый желудок спится хорошо, – возразил Слепой. – И потом, я знаю одного, который уже наелся.