Мне душу рвет чужая боль - Колычев Владимир

– Давай в машину! – потребовал он, вталкивая пострадавшего в салон.

Пока Бобыль заводил «Ниву», Артур стоял рядом. Как чувствовал он, что появится хозяин и с ружьем. Матюкаясь, мужик выскочил на крыльцо, вскинул свою берданку… На этот раз Артур выстрелил из автомата. Хозяин машины вскрикнул и задом ввалился в темноту за распахнутой дверью. В это время завелся мотор. Можно было ехать…

Не хотел бы Артур жить в стране, где не было бы лесов. Темнохвойная пермская тайга помогла ему скрыться от гуиновских вояк на вертолетах, смешанными лесами он добирался до Москвы, уходил из нее – где на машинах, где пешком. И сейчас он чувствовал себя здесь как дома. Березки шумят, птахи щебечут, трава на полянке такая зеленая и сочная, что лежать бы на ней и лежать. Деньги уже вытащены из схрона, уже поделены – если не по-братски, то уж точно по справедливости.

– Ну что, братуха, давай! – потрясая перед ним колодой карт, предлагал, нет, требовал Бобыль.

Глаза как у голодного наркомана, завидевшего дозу, рот раскрыт, руки мелко трясутся.

– Я говорил тебе, что собака бешеная, – недовольно посмотрел на него Артур.

Хорошо-то как в лесу, а этот как клещ в него вцепился, покоя не дает.

– Да нет, не бешеная, нормально все, – мотнул головой Бобыль.

– Слушай, может, тебя пристрелить? – вслух подумал Артур. – А то еще укусишь ненароком?

– Не укушу! Давай банк размочим, а?

– Не здесь… Хату сначала найдем, а то здесь не с руки…

– Зачем искать? Есть хата…

Им обоим всерьез приглянулась деревенька на живописном берегу реки. Деревянные дома, коровы, сады и огороды. Дома крашеные, заборы справные, никакого хлама во дворах – как будто жители всерьез боролись за звание «деревня образцового содержания». Но больше всего им понравился дом на отшибе деревни у заросшего кладбища. Добротная изба, но с заколоченными окнами, двор, правда, запущенный. В огороде бузина, а хозяин в Киеве у дядьки. Именно такой вариант Артура и устраивал. Если, конечно, дом пригоден для жилья…

– Ты в этом уверен? – он пытливо посмотрел на Бобыля.

– Ну да.

– Тогда поехали.

Бобыль готов был согласиться с чем угодно, лишь бы поскорей сесть за карточный стол. Но, тем не менее, его слово оказалось решающим…

К месту они подъехали ночью; оставили машину в лесу, а дальше пешком до самой хаты. Где-то в деревне лают собаки, а на отшибе тишина, и мертвых с косами не видать, хотя до погоста рукой подать. Луна в небе, воздух теплый – хороша ночка. Бабу бы сейчас, подумал Артур, и на сеновал…

Но бабы в доме не было и быть не могло. Они аккуратно вскрыли дверь, зашли в избу. Артур не побоялся включить фонарь: ставни плотно закрыты, да и до ближайшего дома, как минимум, полкилометра. Запах крестьянской старины далекой, сухо, приятная прохлада. Пыли, правда, много, паутины, зато полы крепкие и скрипят тихо-тихо. Русская печь в половину горницы, стол, буфет, старый шаткий диван, допотопный ковер на стене с изображением псовой охоты, ковровые дорожки на полу. В комнатке поменьше – железная кровать с периной, покосившийся шкаф, сундук, стул…

– А что, неплохо, – сказал Артур.

Не сказать, что ему очень понравилось здесь. Но пожить в этом доме недельку-другую – не самый плохой вариант. Отсидеться, отдохнуть, а там видно будет, что дальше делать…

– Нормально, – кивнул Бобыль и плюхнулся на диван.

В свете фонаря было видно, как из-под его задницы вздыбились клубы пыли.

– Не пыли.

– Давай лучше за стол…

Бобыль перебрался на стул, достал из кармана колоду карт.

– Твоя фамилия, случайно, не Достоевский? – кисло посмотрел на него Артур. – А то уже достал…

– Ты же сам сказал, хату найдем и раскинемся…

– Не раскинемся, а перекинемся. И по мелочи, чисто для тонуса… Карту кинем, у кого меньше, тот марафет здесь наводит…

Бобыль кивнул и начал тасовать карты, но Артур забрал у него колоду. Пальцами, едва касаясь, провел над «рубашкой» первой карты – ничего. Но уже вторая оказалась меченой – туз червей.

– А колода крапленая, – жестко сказал он. – Я тебя самого крапить сейчас буду…

Артур приставил к голове Бобыля ствол пистолета.

– Я… Я не знал, – в панике заскулил парень. – Это Жмака колода…

– Ну, если Жмака, тогда живи. Но с тебя штраф. Марафет на хате наведешь…

Артур заставил Бобыля шуршать, но и для самого себя нашел работу. Сначала он приготовил в сарае место для машины. Сходил в лес, пригнал угнанный позавчера древний американский джип с кенгурятником и фарами на крыше. Почти новая «Нива» была лучше, но ее пришлось бросить: собака и ее подраненный владелец – все это показалось Артуру дурным предзнаменованием. Тем более что на пути им попался внедорожник, с которым Бобыль справился на раз-два…

К дому он ехал с выключенными фарами, загнал машину во двор, затем и в сарай. Ему бы успокоиться, но его потянуло на кладбище. Общение с покойниками его не интересовало, ему нужно было руками и ногами прощупать запасной путь к отступлению, в обход основного проселка.

Он прикинул, как машина будет выезжать из сарая, как по жесткой дернистой земле заброшенного огорода доберется до дальнего забора, который, кстати сказать, был достаточно прочным. Дальше – соседство не из приятных: старая часть кладбища. Забор они с Бобылем подпилят, чтобы джип легко мог снести его.

Кладбище вплотную подступало к дому, и за одним забором сразу же начинался другой – чуть более высокий, но менее устойчивый. Даже подпиливать ничего не надо, машина запросто справится с ним. А что дальше?

В траве между могилами Артур обнаружил плохую, но все же пригодную для джипа дорогу. По ней он прошел через все кладбище до поваленных ворот. Дорога продолжалась и уходила в лес… Запасной путь найден, осталось только показать его Бобылю.

Артур презрительно усмехнулся. Сам он покойников совершенно не боялся и сейчас на кладбище чувствовал себя ничуть не хуже, чем в ночном лесу. Дискомфорт, но страха нет. И предательский холодок не бередит душу…

Он возвращался обратно, когда услышал шум за спиной. Обернувшись, в свете луны увидел смутный силуэт, скользнувший за дерево у могильного креста. Или человек это, или чья-то неупокоенная душа.

– Эй, кто там? – обеспокоенно спросил Артур.

Как ни крепился он, а в душе все-таки захолонуло. И потяжелевшие вдруг ноги отказались нести тело к дереву, за которым таилось нечто.

Никто не отозвался на его вопрос.

– Жмак, ты, что ли?.. Никитос?..

Это могли быть души его погибших дружков… Но вместо того, чтобы испугаться еще больше, Артур лишь рассмеялся. Какая чушь? Не может быть здесь ни того, ни другого… Правда, смех больше напоминал истерику, нежели веселье. И ноги сами понесли его к дому.

Изба утопала в ночи, и только через одну щель в ставне едва просачивался свет. А электричество, как оказалось, было включено в каждой комнате. Заделать одну-единственную щель, и светомаскировку можно считать идеальной…

Бобыль шуршал вовсю – в руках тряпка, полы мокрые.

– Давай, давай, наяривай…

Пыльный диван был накрыт покрывалом, перина, похоже, была выбита.

– И в сенях еще покрась, – сказал Артур и повалился на койку.

От старой перины пахнуло плесенью и сыростью, зато пыли по минимуму.

– Какой покрась, мы так не договаривались…

– Договоримся. Завтра.

Артур закрыл глаза и провалился в сон.

Проснулся он уже после полудня, ближе к вечеру. Видать, хорошо дала по мозгам усталость… А в доме – ставни открыты, в комнатах дневной свет, из горницы доносится мясной дух – уж не жареного ли это запах?

– Твою мать! – вскочив с кровати, выругался он.

Бобыль разошелся не на шутку. В растомленной печи закипал чугунок с каким-то варевом, на столе два пакета молока, колбаса, яйца, сыр, чай, сахар, гора печенья…

– У тебя что, крыша съехала? – выставился на Бобыля Артур.

– А что такое? – искренне возмутился тот.

– Ставни зачем открыл?.. Ты что, в сельпо ходил?

– Так, а кто заметит? Ну, в смысле ставни… А в сельпо я не здесь ходил. Это, я по карте посмотрел, тут село рядом, семь километров по прямой через лес. Утром пошел, к обеду вернулся…

– Все равно баран… Ставни закрыть надо…

– Надо так надо.

Обескураженный Бобыль направился к двери, но Артур его остановил.

– Да не сейчас… И печку сейчас затуши. Дым из трубы, ну ты точно валет…

– Да, кстати! – встрепенувшись, просиял Бобыль. – Я в сельпо пару колод взял, нулевые, нецелованные… Сейчас подхарчимся и начнем, да?

– А точно нецелованные? – с коварной мыслью спросил Артур.

– А ты глянь, да…

Артур вскрыл колоду и, делая вид, что изучает карты на вшивость, сам ногтем пометил большую часть из них. Он умел это делать, как мог раскатывать таких лохов, как Бобыль.

Правда, после сытного обеда или, вернее, ужина его снова потянуло в сон. Шутка ли, горячая каша с тушенкой. Не деликатес, конечно, но с голодухи – рябчики под сырной корочкой рядом не летают… И он бы слег, если бы Бобыль не поставил на стол бутылку коньяка.