Сплетающие сеть - Гладкий Виталий Дмитриевич

Однако это ему не удалось. Миниатюрный летательный аппарат резко снизился, едва не задев верхушки деревьев, на последнем издыхании перепрыгнул рощицу, под сенью которой пряталась моя изба, и по достаточно пологой траектории спланировал в озеро, разбудив казалось навечно уснувшие волны.

Но перед самым нырком в воду из решетчатого чрева стрекозы вывалился незадачливый летун и шлепнулся в мою "недвижимость" почти около берега, примерно в тридцати метрах от поплавков. (Поскольку на озеро никто из деревенских не претендовал, я, возомнив себя удельным князем, самочинно и втайне от всех его приватизировал, так сказать, де-факто, заразившись дурным примером Зосимы).

Пораженный невиданным зрелищем, я остолбенело уставился на человека, который делал слабые попытки удержаться на поверхности. Видимо, падение оглушило его.

Наконец до меня полностью дошел смысл происходящего; я бросился в озеро (благо раздеваться не нужно было, так как моя одежда состояла из плавок и панамы) и быстро поплыл на помощь утопающему.

Я подоспел вовремя – человек уже скрылся под водой. Мне пришлось нырнуть, чтобы зацепить его за шиворот. Летчик оказался тяжелым; я даже запыхался, пока вытащил его на узкую полоску песчаного пляжа.

Спасенный был без сознания. Не мешкая ни мгновения, я начал делать искусственное дыхание, ритмически нажимая на его грудную клетку. Этому меня в свое время обучили еще в школе, когда я принимал участие в пионерской игре "Зарница". А затем, для большей эффективности манипуляций, принялся вдувать воздух в легкие своего подопытного кролика, уже начавшего подавать признаки жизни.

Эффект оживления оказался ошеломляющим: едва открыв глаза, мой утопленник тут же съездил меня по физиономии. И это в весьма ответственный момент, когда я, прижавшись ртом к его губам, выдавливал из себя последние молекулы кислорода. Ничего себе благодарность!

От неожиданности я быстро отпрянул и неуклюже опрокинулся навзничь. Спасенный летчик порывисто сел.

От резкого движения летный шлем, пряжку которого я успел расстегнуть, свалился с его головы… и по плечам летчика рассыпались длинные светлые волосы. Женщина!?

Ну, конечно же! Вот осел… Я ведь сразу почуял, что пухлые губы летчика источали приятный запах дорогой помады.

Но этот несущественный нюанс в столь ответственный момент мигом пролетел мимо сознания, оставив гдето в глубине мозга только крохотный тревожный импульс. Почему именно тревожный, мне пока было неясно. Но когда я рассмотрел ее лицо в деталях, этот самый импульс вдруг вырос до необъятных размеров.

Она была красива. Ну просто импортная фотомодель. А я всегда относился к красивым женщинам с опаской, даже неприятием.

И тому подтверждением был весь мой немалый житейский опыт. Это я сейчас стал затворником, а раньше был совершенно нормальным мужиком с вполне нормальными инстинктами и желаниями. И, конечно же, противоположного пола не чурался. Скорее, наоборот.

Красивые женщины сильно отличается от симпатичных; а иных в природе просто не существует. (Не спорю, встречаются и уродливые, но это уже большая редкость, генетический феномен). То, что Бог поскупился на мозги для красавиц, общеизвестно. Где в одном месте что-то прибудет, то в другом убудет. (Конечно, бывают и приятные исключения).

Но главная беда заключается в том, что у по-настоящему красивой женщины весьма властный и капризный характер. Она становится счастливой (и то ненадолго) только тогда, когда на мужчине ошейник, он стоит перед нею на коленях, а ее каблук у него на шее.

Но такая "идиллия" обычно продолжается недолго. Красавицу всегда подзуживает бес неудовлетворенности. Об этом хорошо сказал великий русский поэт Пушкин в своей гениальной "Сказке о рыбаке и золотой рыбке". Правда, там главным персонажем выступает выжившая из ума старуха, но Александр Сергеевич, конечно же, этот образ склеил под кого-то иного.

Будь я депутатом Государственной думы, немедленно внес бы новый законопроект, предусматривающий бесплатную выдачу этой "Сказки" вступающим в брак девицам как обязательного приложения к официальному документу. И чтобы печать на свидетельстве о браке ставили только в случае, если невеста прочитает сказку наизусть. Может, тогда меньше бы стало разбитых корыт и разводов.

– Помогите! Нечего валяться на песке, изображая дохлого краба. – Голос у нее был хрипловатый, но сильный.

Я как шлепнулся на спину, так и лежал в нелепой позе, совершенно обалдевший от увиденного. Ее слова вернули меня из мира ассоциаций в грубую действительность. Я молча помог снять ей туго набитый рюкзак (вот почему она показалась мне тяжелой) и деликатно отошел в сторону. А затем и отвернулся, чтобы дать ей возможность без стеснения снять мокрый комбинезон.