Сплетающие сеть - Гладкий Виталий Дмитриевич

– Блеск! – Не дожидаясь приглашения, девушка быстро уселась на мой личный стул с высокой резной спинкой и начала накладывать на тарелку всего понемногу.

Нет, скромность точно не являлась ее главной добродетелью. Но я промолчал, чтобы не портить себе аппетит. Мой завтрак состоял из чашки чая и сухариков, потому я был голоден не в меньшей степени, нежели эта бесцеремонная девица.

Немного подумав, я вынул из холодильника еще и графин с отменным самогоном, изготовленным все тем же Зосимой по особому рецепту и настоянным на травах. Под такую шикарную закуску просто грех было не выпить.

У меня были и вина разных сортов, но предлагать их этой дамочке я категорически не захотел. Пожадничал, честно говоря. Если я буду поить всяких приблуд, то мой винный погребок в скором времени прикажет долго помнить о себе.

– Как вы относитесь к самогону? – спросил я с мстительной радостью, наполняя настойкой два вместительных лафитника.

Я почему-то решил, что эта залетная фифочка просто не может так низко опуститься, чтобы глотать самопальное спиртное. Но я просчитался.

– Временами очень даже положительно, – ответила она, и тяпнула рюмку одним махом, даже не поморщившись.

Ни фига себе! Ну, народ пошел… Демократия на марше. Свободу раскрепощенной женщине! Эмансипация в финальной стадии развития. Бедные мужики…

– Меня зовут Каролина, – объявила, как бы между прочим, девушка, усиленно работая челюстями. – Плесните еще чуток, – указала она глазами на свой лафитник. – Бодрящая вещь.

– Да уж… – буркнул я в изумлении, и снова наполнил рюмки до краев.

Самогон был тройной очистки и обладал крепостью никак не ниже пятидесяти градусов.

Да-а, сильна девица… Характер у нее если и не нордический, то истинно русский – точно. Вторая рюмка тоже прошла без остановок, и девушка с явным удовольствием захрустела соленым груздем.

Я молча справлялся со своей порцией. Каролина по-прежнему была для меня загадкой. Мне очень хотелось расспросить девушку кое о чем.

Для начала, например, я бы поинтересовался, как ее угораздило залететь в наши забытые Богом и родным правительством места. И что находится в рюкзаке, на который она украдкой, время от времени, тревожно косилась, будто кто-нибудь мог его слямзить. Но я решил держать марку до конца.

Захочет – сама расскажет, а нет – скатертью дорога и перо ей в хвост. Мне только и не хватало таинственной незнакомки с манерами бой-бабы.

Чужие тайны в нашем захолустье могут обернуться большими неприятностями, способными разрушить мой хрустальный мирок в мгновение ока. Увы, моя прошлая жизнь превратила меня из романтика в самого заурядного реалиста-прагматика.

Обед мы завершили хорошо сваренным кофе. Это я умел делать мастерски – когда-то турки научили. А затем я с наслаждением закурил. Мне некуда было торопиться, и я выжидающе посматривал на свою незваную гостью.

По идее, как воспитанная женщина, она должна была помыть посуду, чтобы избавить меня от очередной головной боли – этот процесс я терпеть не мог.

Временами мне казалось, что грязная посуда размножается самопроизвольным делением: не успеешь оставить в мойке чашку или тарелку, как спустя час-другой там уже громоздится целая гора немытых кастрюль, мисок и стаканов.

Нередко, отчаявшись бороться с таким феноменом, я оставлял все, как есть, пока посудный шкаф не становился пустыней, а немытые тарелки, вилки, ложки, стаканы и прочая образовывали маленький Эверест. Иногда меня выручала бабка Дарья, после чего я долго мучился угрызениями совести и старался победить в себе неприятие посудомоечного процесса.

Но спустя очень недолгое время все возвращалось на круги своя. Я признавал себя побежденным бытом и, чтобы уменьшить количество грязных тарелок, ел прямо из кастрюль и сковородок. Получалось не очень интеллигентно, зато практично.

Каролина напрочь проигнорировал мой немой призыв. Втянув носом сигаретный дым, она спросила, явно ерничая:

– Кадетик, не угостите ли даму сигареткой? А то мои размокли. У вас "Мальборо"?

– Так точно! – ответил я, изобразив повышенное рвение, и дал ей прикурить.

– Кстати, вы так и не представились, – сказала она, закинув ногу на ногу.

– Зовите меня Робинзоном, – нахально ухмыльнулся я в ответ.

– Экий вы лгунишка. – Она лукаво погрозила мне изящным пальчиком. – Так не пойдет. Ничего себе имечко – Робби… – Каролина хихикнула.