След тигра - Воронин Андрей

— Рад за тебя, — сказал Федор Филиппович. — Так, может, и ты меня успокоишь? Я, собственно, затем и пришел.

— Да ну? — удивился Корнеев и едва заметно переменил позу, усевшись чуть свободнее. Со стороны заметить и верно оценить это движение было трудно, но Федор Филиппович заметил и оценил. — Слушаю тебя, Федор. Я полностью в твоем распоряжении — как говорится, готов всячески содействовать. Чем же, позволь узнать, я тебя озадачил?

— Об этом после, — сказал Федор Филиппович. — Да ты не волнуйся, это так, робкие попытки дилетанта разобраться в узкоспециальных вопросах. Скажи лучше, оттуда, из тайги, какие-нибудь новости есть? У Корнеева удивленно округлились глаза.

— Это ты об экспедиции? Да нет, конечно! Их и не должно быть. Какие оттуда могут быть новости? Теперь настала очередь Федора Филипповича удивленно округлять глаза.

— То есть как это — не должно быть? — изумился он. — Добрались нормально, потерь нет, пройдено столько-то километров, замечено столько-то тигров, зафиксировано энное количество фактов браконьерства… или, наоборот, не зафиксировано… У вас что, связь не предусмотрена?

— Да ты что, Федор! — Корнеев даже всплеснул руками. — Какая связь? Там же тайга, глушь, дичь, сто километров напрямую до ближайшей электрической лампочки, а ты — связь… Ей-богу, удивил! У них, конечно, есть рация, обычная армейская «Р-107»…

— Место ей в музее радиосвязи, — пробормотал Федор Филиппович.

— Вот именно… То есть что я говорю? Ты меня не сбивай, генерал! Ты меня просто, огорошил… «Сто седьмая» — отличная рация, простая, надежная и неприхотливая, и с ее помощью наши люди в любой момент могут связаться с ближайшим населенным пунктом — вызвать милицию, спасателей, медиков, если понадобится…

— В наше время существуют и другие средства связи, — вставил Федор Филиппович.

— Да зачем?! Зачем они им, эти средства связи? На кой черт им прямая связь с Москвой, до которой полторы тысячи километров? Это же просто лишняя тяжесть и, между прочим, лишний потребитель электроэнергии, которую там, в тайге, добыть просто неоткуда. Ведь им же двигаться надо, тащить весь этот груз! А зачем им, скажи на милость, суперсовременный спутниковый телефон, по которому они могут связаться с Москвой, но не с соседним райцентром, откуда только и может прийти помощь! И вообще, я не понимаю, что тебя так удивляет. Это же не полярная станция! Они — кочевники, им нужно за короткое время пройти очень приличное расстояние, и, естественно, идти они предпочитают налегке. Дорог там нет, автотранспорт бесполезен, а на лошадей много не навьючишь. Да и острой необходимости в поддержании постоянной связи с ними нет. Поставленные перед ними задачи не предполагают постоянной передачи полученных данных в Москву. — Он помолчал, отхлебнул чаю и захрустел печеньем. — Ну что, удалось мне развеять твои недоумения?

— Лишь отчасти, — сказал Федор Филиппович. — Есть некоторые вопросы относительно задач, стоящих перед экспедицией…

— И дернул же меня черт связаться с тобой! — в сердцах воскликнул Корнеев. — Ты извини, Федор, но если бы я только мог предположить, что твоя помощь обернется допросом, я бы к тебе ни за что не обратился!

— А чего ты так взвился? — очень натурально удивился Федор Филиппович. — Я пришел к тебе как частное лицо, задаю совершенно невинные, на мой взгляд, вопросы на интересующую меня тему… И потом! К черту частное лицо. Поставь себя на мое место. Я, генерал ФСБ, начальник отдела, старый служака с безупречной — да, да, представь себе, безупречной! — репутацией, фактически участвую в деле, о котором почти ничего не знаю. Согласись, это выглядит странно, особенно если учесть количество и качество стволов, в этом деле фигурирующих.

— Ха, стволы! — Корнеев опять хлебнул чаю, и Федору Филипповичу показалось, что он сделал это нарочно, чтобы ненадолго спрятать в чашке лицо. — Стволы… Это же тайга, Федор. И занимаются наши люди не кроликами, а тиграми. Кстати, все стволы зарегистрированы и оформлены честь по чести, можешь проверить.

— Уже, — скромно признался Федор Филиппович, точно зная, какой эффект произведет это признание.

В кабинете повисла нехорошая тишина. Потом Корнеев откашлялся в кулак и осторожно спросил:

— А что, если не секрет, послужило причиной проверки? Федор Филиппович замахал на него руками.

— Господи, Николай Степанович, да что с тобой сегодня? Что ты все время дергаешься, как будто тебя шилом в зад тычут? У тебя что, совесть нечиста? Ты пойми, когда мы с тобой разговаривали насчет этого дела, у меня голова была совсем другим забита. Работа, черт бы ее побрал! Так что встречу нашу я вспоминаю как сквозь туман… Выслушал тебя, отдал необходимые распоряжения и забыл. А теперь со старыми делами покончил, новые еще только на подходе, вот я и заинтересовался: во что же это меня друг Коля втравил? Навел кое-какие справки… И, знаешь, некоторые моменты меня не то чтобы насторожили, но удивили изрядно.