Кровавые жернова - Воронин Андрей

Смерть ничего не меняет в мире, она меняет лишь души оставшихся людей. И я уже другой, и Марина. Хотя, казалось бы, не так уж часто Сергей бывал рядом с ней. Уезжал, улетал… Но для меня все равно оставался рядом. Я чувствовал его присутствие, когда обнимал Марину, целовал ее. А она не чувствовала. А теперь? Для меня он перестал существовать, а для нее, возможно, стал еще более реальным, чем прежде.

Раньше если он уезжал от нее, то уезжал, давал свободу, а теперь он никуда не уедет, всегда будет рядом с ней".

Полуянов почувствовал, куда его влечет, – в строительный вагончик возле «Паркинга».

Маленький островок в городе, принадлежавший только ему и Марине. Пешком он добрался туда за полчаса. Остановился у ярко-синей, выкрашенной масляной краской двери. В окнах желтели занавески. Ключ он сжимал в потной ладони.

– Эй, земляк, – послышалось у него за спиной.

Антон оглянулся и увидел довольно потрепанного мужика в мятом пиджаке.

– Извините, конечно, но у вас не найдется пяти рублей?

– Зачем? – машинально спросил Антон.

Мужчина улыбнулся и пригладил нечесаные седые волосы:

– Вы не подумайте, я не алкоголик какой-нибудь. Пенсионер, один, без женщины живу, вот и некому за мной присмотреть. Вышел в магазин, а водка, которую вчера брал, кончилась.

Другой сорт. Пяти рублей не хватает, а денег в обрез прихватил.

Антон чувствовал, мужчина не врет. Обычно попрошайки придумывают другие истории, да и суммы просят большие.

– Я вот вижу, вы человек интеллигентный, состоятельный, для вас пять рублей – мусор, уроните, не нагнетесь. А в них мое счастье.

Обычно Полуянов никогда не подавал попрошайкам. Нищим – мог, убогим тоже. Он словно откупался от судьбы деньгами, чтобы не превратиться в таких же смирившихся с жизнью людей.

"Судьба, – подумал он, – она повсюду. Посылает испытания, большие и малые. Смерть Сергея – большое испытание, а мужик – малое.

Не дашь пяти рублей, не откупишься вовремя и получишь…" – холод прошел по его спине.

Мужчина весело смотрел на Полуянова:

– Ну что? Счастье за пять рублей – это так мало! В другое время, если встречу, отдам.

Антон раскрыл бумажник и вытащил десятку:

– Возьмите. Других нет.

Новенькая купюра хрустнула в пальцах любителя выпить.

– Вы не думайте, я вам пять рублей отдам.

– Не надо.

– Хороший вагончик, – мужчина уже счастливо улыбался. – У меня раньше, когда жена еще жива была, на даче такой стоял. Другие дома строили, не отдыхать приезжали, а работать. С утра до вечера с топором и гвоздями в зубах на крышах сидели. А я готовый вагончик привез, и больше мне ничего не надо. А потом, когда жена умерла… – мужчина вздохнул и махнул рукой. – Что я вам рассказываю, разве вам интересно? А вот у вас жизнь интересная, сразу вижу.

– С чего вы взяли?

– С людьми встречаетесь, человек вы деловой. Да и мир, наверное, посмотрели. А я дальше дачи из Москвы, считай, не уезжал. Даже в армии служил неподалеку. Может, выпьете со мной? – предложил мужчина.

– Нет, не хочу, – Антон не стал заходить в вагончик и зашагал по улице.

«Я же хотел зайти, – думал он, – но испугался, что попрошайка потащится за мной. А то, что внутри, – это только наше с Мариной. Кажется, так просто – послал бы его к черту, а нет, боюсь. Боюсь, что его подослала судьба».

– Я просто схожу с ума, – вслух проговорил Антон. – Мы так и не поговорили толком с Мариной. А что говорить? Я знаю, что она думает – мы виноваты в его смерти. Мы не хотели, но так получилось.

Глава 13

Все три дня Антон ни на минуту не расставался с телефоном, ни разу не отключил его. Он с головой погрузился в работу, приезжал на стройки даже тогда, когда в этом не было необходимости.

Боялся остаться наедине с собой. Жена ни о чем не расспрашивала, даже о болезни. Бинты все еще стягивали его грудь. Что делается под ними, Антон не ощущал. Уверенности, что воспаление прошло, у него не было. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь видел его в тот момент, когда он снимет бинты, – ни жена, ни Марина.

Утром, когда вышел срок, назначенный Ястребовым, Антон купил в магазине ножницы и поехал к еще не достроенному «Паркингу».

Заперся в строительном вагончике. Все здесь ему напоминало о Марине. Вот чашка, из которой она пила кофе, вот позолоченная ложечка, а вот маленький ножик для фруктов. Марина никогда не кусала фрукты, она ела их маленькими кусочками, отрезая ломтики.