Сплетающие сеть - Гладкий Виталий Дмитриевич

– Ты свой язык затачиваешь, когда намереваешься съязвить, или он у тебя действительно похож на шило?

– Это моя маленькая женская тайна.

– Мне кажется, ты вся соткана с тайн, – ответил я несколько раздраженно.

Она промолчала – сделала вид, что не расслышала.

– Каким берегом пойдем, левым или правым? – переключился я на Зосиму, который не стал раскуривать трубку, лишь держал ее во рту.

Когда его и Пал Палыча подняли из постелей, им повезло, что бандиты дали возможность одеться.

Чиновный дачник был облачен в легкий спортивный костюм, а сам Зосима, будто предчувствуя дальнейшее развитие событий, натянул на себя походные, так называемые "охотничьи", шаровары.

В них была уйма карманов, где старик держал кисет с табаком, походную трубку, спички, соль во флакончике из-под лекарств, шило в чехольчике, крохотный мелкозернистый оселок, иголку с ниткой, рыболовные крючки, леску, перочинный нож и еще черт знает что.

Короче говоря, шаровары успешно играли роль вещевого мешка. Очень удобно: и руки свободны, и разные мелочи, весьма необходимые в скитаниях по лесам, всегда с собой. Поэтому забыть что-либо из этого перечня, отправляясь на охоту, просто невозможно.

– Пойдем по правому, – глубокомысленно наморщив лоб, ответил Зосима – Почему?

– Ну… я так думаю, что по правому берегу идти будет легче.

– Блажен, кто верует, – буркнул я, не хуже Зосимы представляя, что нам предстоит.

Впереди нас ждала, пожалуй, самая тяжелая часть пути. Тропа только называлась тропой. По ней почти никто и никогда не ходил. За редкими исключениями, и то в основном зимой.

Главная ее прелесть (для нас) заключалась в том, что с обеих сторон тропы находились практически непроходимые топи. Поэтому устроить на нас засаду или застать врасплох было очень трудно, если не сказать невозможно.

Тропа шла по узкой, местами каменистой гриве, поросшей лесом. Однако она не представляла собой сплошную прямую линию, удобную для ходьбы. Сухие участки тропы перемежались болотистыми прослойками, нередко коварными и непредсказуемыми, с кочками, ямами и трясинами.

Мне довелось побывать здесь не только в зимнее время, но и по весне, когда земля уже оттаяла, и начали возвращаться из южных стран дикие гуси. Зосима сагитировал меня поохотиться на дикарей, соблазнив рассказами о необычайно вкусном гусином мясе.

В наши края прилетали на гнездовье гуси какой-то редкой и крупной породы; паштет из печени этих дикарей считался большим деликатесом. Не говоря уже обо всем остальном. В чем я, собственно говоря, и убедился.

Во время перелета гуси кормились на заброшенных колхозных полях (фиг его знает чем), и отдыхали на крохотных озерках, разбросанных вдоль тропы как бусины жемчужного ожерелья. Иногда они так плотно набивались на эти водяные пятачки, что стрелять их можно было с закрытыми глазами, просто наставив в сторону озерка ствол заряженного ружья и нажав на курок.

Тогда Зосима не рискнул идти далеко по тропе. Впрочем, в этом и не было необходимости. Облюбовав одно из ближних озер, мы за два часа взяли семь птиц, на чем и успокоились.

А зачем нам больше? Тем более что охота в весеннюю пору была самым настоящим браконьерством. Но разве человек виноват в том, что ему хочется кушать, притом каждый день?

– Подъем, друзья по несчастью! – скомандовал я, озабоченно посмотрев на небо. – Хватит прохлаждаться, пора в путь.

Солнце почему-то не ползло по небосводу, а летело. Если так пойдет и дальше, нам придется заночевать посреди топи под открытым небом. Зная размеры и кровожадность местных комаров, мне вовсе не хотелось, чтобы они подвергли нас экзекуции.

Нам нужно было до наступления темноты выйти к безымянному ручью, где стоял один из моих шалашей.

Там можно будет развести костер, подбросив в него побольше сырых веток и листьев, – чтобы едкий дым разогнал крылатую нечисть.

На мое удивление, команда подобралась очень даже ничего. Зосима шел ходко, легко, будто и не было у него за плечами семи десятков прожитых лет – может быть, с перепугу.

Каролина проявляла чудеса стойкости и выносливости. Она и впрямь была хорошо подготовлена физически, но ходьба по бездорожью, в особенности по болотам, требует несколько иных навыков и методов подготовки, нежели гимнастические упражнения, пусть и регулярные.

Иногда я замечал, что она превозмогает усталость, стиснув зубы. Но даже в сложных ситуациях, когда Каролина проваливалась в невидимые подо мхом ямины, заполненные жидкой грязью, она терпеливо, как муравей, старалась выбраться из них сама. При этом девушка даже не заикалась о том, чтобы мы ей помогли.