Удар из прошлого - Троицкий Андрей

Он победил. Зудин поднял руку с оружием, приставил ствол к голове своего тюремщика. Боков находился в полуобморочном состоянии, до конца не понимал того, что произошло. Он согнулся, уткнувшись в ладони, закрыл окровавленное лицо, хлюпая сломанным носом. Кровь с рассеченной брови тонкой струйкой стекала вниз, на брюки, на светлую рубашку.

Свободной рукой Зудин раскрыл заднюю дверцу, опустил ноги на землю. Держа Бокова на мушке и пятясь задом, он выбрался из машины. Праведный гнев и жажда мести душили Валентина Петровича. Сейчас он пристрелит этого молодого отморозка, вышибет ему мозги. Зудин согнулся, Боков, кажется, безучастный к собственной судьбе, не сдвинулся с места, продолжал сидеть, прижимая ладони к лицу и, выдувая из носа кровавые пузыри. Зудин держал пистолет в вытянутой руке и скрипел зубами.

– Я тебе деньги предлагал? – спросил он.

Боков в ответ забулькал носом.

– Дурак, надо было соглашаться, – прошипел Зудин. – Но теперь поздно. Потому что уже ты покойник.

До Бокова, наконец, дошло, что жизнь его неожиданно подошла к концу. В это мгновение захотелось провалиться сквозь землю, оказаться за тысячу верст от этого гиблого места. Или сесть в поезд, в котором объявят: «Следующая станция – Париж». Но те счастливые поезда не останавливаются в здешней глуши. Зудин рассмеялся коротким смешком, больше похожим на чахоточный кашель.

– А теперь сдохни, – сказал он. – На, сука, получи свою пулю.

Зудин приблизил ствол к виску Бокова ещё на несколько сантиметров. Теперь пуля не пролетит мимо цели. И надавил пальцем на спусковой крючок. Но вместо грохота выстрела услышал лишь сухой щелчок опустившегося курка. Патрон что ли перекосило? Зудин снова и снова нажал на спусковой крючок. Он попятился, вытащил из рукоятки пистолета обойму. Господи, да она же пустая.

Кажется, Зудин испугался своего открытия больше чем Боков близкой смерти. Валентин Петрович вскрикнул, отшвырнул пистолет, будто держал в руке не оружие, а ядовитую змею, готовую ужалить. Пистолет взлетел вверх и упал в высокую траву. Боков поднял глаза, не понимая, почему он до сих пор жив.

Зудин, раздвигая камыши, путаясь ногами в траве, бросился бежать к дому. Через несколько секунд он достиг запертых ворот, дернул ручку калитки, изо всех сил стал молотить кулаками по доскам.

– Откройте, откройте. Помогите. Это я.

* * * *

«Волга» с азербайджанцами и метрдотелем Муравьевым подкатила к наглухо закрытым воротам, когда Зудин успел охрипнуть от крика и отбить кулаки о толстые доски. Валентин Петрович оглянулся, увидел, как, поднимая клубы пыли, по степной дороге мчит светлая «Волга», то несказанно обрадовался, решив, что все неприятности кончились. «Свои едут», – подумал он и едва сдержался, чтобы не замазать руками.

Муравьев с заднего сидения показал пальцем на своего начальника.

– Вот он, Зудин. Вот, кто вам нужен. Отпустите…

Валиев выскочил из машины. Теперь Зудин через лобовое стекло увидел своего метрдотеля, незнакомых кавказцев, сидящих в салоне машины на заднем сидении, и понял, что обрадовался он раньше времени. Валиев подошел к Зудину на расстояние шага. И без лишних предисловий съездил его по морде. Зудин ударился спиной о ворота, но устоял на ногах. Валиев одной рукой сгреб его за воротник, другой рукой сдавил горло.

– Где Тимонин?

– Там, там… Он в доме.

Зудин показал большим пальцем себе за спину. Валиев развернулся и так треснул Зудина в челюсть, что у того из глаз посыпались горящие кремлевские звезды. Если бы не рука, сжимавшая горло Зудина, он бы рухнул в дорожную пыль и больше не поднялся.

– Как туда войти?

– Ворота заперты, – прохрипел Валентин Петрович. – Замок висит…

– Кретин, ублюдок чертов.

Валиев повернул Зудина лицом к воротам, ухватил его за шкирку, вытащил из-за пояса «ТТ». Отступив на шаг, закрываясь грудью Зудина от возможного рикошета пули, дважды выстрелил, висячий замок разлетелся на запчасти. Валиев ударил ногой в ворота, правая створка, заскрипев ржавыми петлями, отворилась.

Братья Джафаровы выволокли из «Волги» полумертвого от страха метрдотеля. Старший брат Габиб ударил Муравьева под ребра. Младший Али отвесил два увесистых пинка ему в зад. Муравьев, получивший слишком мощное ускорение, сначала повалился на колени, приготовился получить пулю в затылок. Но, оглянувшись, сообразил, что о нем уже забыли, от него отвернулись. Муравьев поднялся и припустился бежать без оглядки. Он летел над землей, словно по облаку, не чувствуя под собой твердой почвы, ещё не веря в чудесное неожиданное спасение, не осмеливаясь оглянуться назад.