Подумай об этом завтра - Володарская Ольга

– Тогда почему он вломился к нам? – недоуменно проговорила Лена. – У нас же…

– А у вас дверь была не заперта, – перебил ее Головин и обратился к Сергею: – Я прав?

Тот медленно кивнул.

– Я хотел забежать к соседям только на минутку, – пояснил он. – Поздравить и назад. Поэтому дверь не только не захлопнул, а даже не прикрыл до конца…

– И вор этим воспользовался, – подхватил эстафету разговора Константин, которому не терпелось вновь попасть в центр внимания. – Вошел, увидел, что в прихожей и кухне никого нет, и стал хватать все, что подворачивалось под руку: берет, часы, шкатулку…

– И не боялся, что его застукают? – кудахтнула Светочка.

– Как говорится, кто не рискует… – глубокомысленно заметил ее муж. – К тому же он всегда мог притвориться смертельно пьяным, а у нас благодаря Рязанову, – он ткнул пальцем в работающий телевизор, по которому в тысячу первый раз показывали «Иронию судьбы», – к нетрезвым незваным гостям в новогоднюю ночь принято относиться с симпатией и пониманием…

– Я бы так не сказал, – мрачно усмехнулся Евгений. – Если судить по нашему незваному гостю…

– Кто же его, а? – тихо спросила Катерина. – А главное, за что? Не из-за блендера же?

– Сдается мне, убили его по ошибке, – уверенно молвил всезнающий Константин. – Со спины он точная копия Потапова. Рост, комплекция, халат, шапка, мешок. Злоумышленник увидел Деда Мороза, решил, что это Сергей, схватил нож, бросился на него и… Убил! – Он испытующе посмотрел на Головина. – Я прав, товарищ милиционер?

Стас пожал плечами. В принципе его личное мнение совпадало с мнением Серухина, но нельзя было исключать и другие варианты (например, вора мог убрать его подельник), поэтому он решил пока воздержаться от категоричных высказываний, а задать вопрос Потапову:

– Как ты считаешь, у тебя есть враги?

Сергей, секунду подумав, помотал головой.

– То есть, по твоему мнению, никто не мог желать тебе смерти?

Потапов покрутил головой еще раз.

– И тем не менее, – вновь влез в разговор Константин, – всего двадцать минут назад некто пытался тебя убить. Благодари бога за то, что у соседей задержался, иначе с ножом в сердце сейчас лежал бы ты…

– Сережа! – вскричала Лена визгливо. – Кто-то из твоих друзей хотел тебя убить, представляешь?

– Скорее, это была твоя жена, – процедила Марта Кольцова, воспылавшая к Лене жгучей ненавистью после того, как узнала, что та спит с ее мужем. – Ведь именно она труп обнаружила!

– И что? – с вызовом спросил Кольцов, считая, что тем самым защищает любовницу от нападок Марты.

– А то, что она могла его сначала ножом пырнуть, а потом уже шум поднять.

– Его и ты пырнуть могла, – с ненавистью прошипела Лена. – Я помню, как ты из комнаты выбежала якобы подкраситься, а вернулась без помады на губах…

– Из комнаты многие выходили, – всполошилась Кольцова. – Кто покурить, кто в туалет, и что, всех обвинять будешь?

– Всех, у кого нет алиби!

– Его ни у кого нет, в том числе и у меня, – сказал Головин. – Я сидел один в комнате, и единственный человек, кто мог бы это подтвердить, сейчас лежит перед нами. – Он в двух словах рассказал, как перепутал вора с Потаповым, а затем вернулся к главному: – Только у меня нет мотива для убийства, как и у моей жены, поэтому отсутствие у нас алиби еще не повод вносить нас в список подозреваемых…

– А может, ты маньяк? – подал голос Женя. – Или твоя жена? Мы вас не знаем и понятия не имеем, что вы собой представляете, так что исключать вас из этого списка тоже не стоит.

Головин хотел было сказать, что это не ему решать, но тут впавший в ступор Потапов вдруг ожил.

– А у меня есть алиби! – воскликнул он, хлопнув себя по боку рукавицами, которые держал в руках. – Его подтвердят наши соседи Смирновы. Я был у них все это время! Мы играли в «Холодно-горячо»… Ну, знаете, наверное, такую игру? Когда один из комнаты выходит, остальные прячут предмет, и тот, кто выходил, вернувшись, должен его найти, – скороговоркой выпалил он. Затем глубоко вздохнул, переводя дух, и с облегчением добавил: – Так что у меня алиби!

– Тебе-то оно зачем? – хмыкнул Константин. – Ты же никак не мог убить сам себя, правильно?

– Да никто из нас не мог, – всполошилась Марта. – Кроме Ленки, конечно…

– Это почему же?

– Убийство произошло во сколько? – спросила она у Головина.

– Давайте вместе прикинем, – откликнулся он. – Вор ввалился в комнату, где я сидел, в час ноль шесть (я видел время на экране телевизора), а крик Лены раздался через двенадцать минут. То есть в час восемнадцать. В этот промежуток времени его и убили…

– Ну вот! А в это время мы все находились в комнате, танцевали. – Марта покосилась на Лену. – Подкрашиваться я выходила гораздо раньше. Еще до часу…

– Вовсе нет! – запальчиво возразила Потапова. – Ты пошла в ванную во время медленного танца. Пригласить-то тебя на него некому было, муж твой на балконе курил, а больше дураков нет…

– И что?

– А то, что сразу после медляка я пошла в кухню, чтобы взять в холодильнике сок, и… – Лена поежилась. – И обнаружила труп!

– О-о-о, – довольно протянул Константин. – Выходит, нашего воришку и Мартин муж мог пришить. А может, они вообще действовали сообща?

– А до медленного танца ты сам из комнаты выкатывался. Чтобы в холле на стульчике отдышаться, – хмуро заметил Кольцов. – И если учесть, что композиция звучит где-то три-четыре минуты, то и ты…

– И твоя жена! – подхватила эстафету голословных обвинений Марта. – Которая убегала в туалет чулочек подтянуть…

– Послушайте! – вскричал вдруг Женя. – А давайте проведем что-то типа следственного эксперимента?

– Это как? – заинтересовался Серухин.

– Как в детективах. Вспомните, что делают герои, например, Хмелевской, чтобы вычислить убийцу?

– Я не читаю детективов, – пренебрежительно скривился Константин. – А уж бабских и подавно! Галиматья одна…

Головин мысленно Серухину поаплодировал. Он тоже был весьма невысокого мнения о криминальных романах, написанных женщинами (пролистал как-то ради интереса парочку и долго потом смеялся). Однако идея Евгения ему не показалась такой уж бредовой. Убийцу вычислить они, конечно, не смогут, но хотя бы ситуацию прояснят…

– Надо вернуться в комнату, – продолжил свою мысль Женя, – где мы танцевали, и детально восстановить события, произошедшие в период между уходом Сереги и обнаружением трупа.

– Хорошо, пойдемте, – согласился Константин. И первым двинулся по коридору в сторону прихожей.

Все остальные гуськом потопали за ним.

– Ты не там стояла, а вот тут! – верещала на Катю Светулька.

– Нет, не тут, – из последних сил перекрикивала отставную модель Потапова. – Я лучше знаю…

– Девочки, успокойтесь, – пытался утихомирить двух фурий Константин.

– Тебя вообще в комнате в то время не было, – не обращая на него внимания, продолжала кричать Лена. – Ты свои чулки подтягивала в туалете! Да так долго, будто они у тебя совсем сползли… Хотя в этом ничего удивительного нет, на таких тощих ножонках ни одни чулки не удержатся!

– Зато у меня ноги прямые! В отличие от твоих, – уела Светочка Лену, у которой ноги действительно не отличались модельной ровностью. – И муж твой, между прочим, с моих ног сегодня глаз не сводил!

– Еще бы! Ты ж сегодня без юбки пришла!

– А это что? – дернула себя за подол Светочка.

– О! А я думала, это широкий пояс, – притворно удивилась Лена и тут же визгливо припечатала: – А в комнате тебя, что ни говори, в тот момент не было!

– А ты тут не стояла!

– Девочки, прекратите! – начал кипятиться Серухин. – Все это не имеет отношения к делу! Ну, какая разница, кто где стоял?

– Как это? – всплеснула руками Светочка. – Мы же восстанавливаем хронологию…

– Константин, подари своей жене толковый словарь, – съязвила Марта. – Они не знает значения элементарных слов…

– Почему же? Знаю! Значение слова «ожирение»! – не осталась в долгу Серухина.

Головин застонал и заткнул уши. Слушать непрекращающуюся ругань у него не было сил. С того момента, как они вошли в гостиную, прошло уже десять минут, а все только и делали, что орали друг на друга. Более бестолкового следственного эксперимента и представить было нельзя! Но несмотря на это, Головин уяснил совершенно четко, что любой из гостей мог совершить убийство, так как за тот период, который он обозначил как ориентировочное время совершения преступления, из комнаты выходил каждый. Сначала Светочка подтягивать чулочки, потом ее муж проветриваться, затем Катя причесываться, вслед за ней Кольцов курить, а Марта краситься. Ольга Головина и та покидала гостиную! Заглядывала в спальню, чтобы обои рассмотреть и запомнить, как наклеены бордюры. Предпоследним из комнаты выходил Женя, а последней – Лена Потапова, которая труп и обнаружила…

Головин выдохнул через рот – ему это помогало успокоиться – и оторвал руки от ушей. В них тут же ворвался охрипший от беспрерывного ора голос Катерины: