Черника на снегу - Данилова Анна

Рите стало стыдно за свое поведение. Она почувствовала себя ужасно, ей захотелось извиниться перед Наташей, даже обнять ее, прижать к себе, давая тем самым понять, как она раскаивается в случившемся. Но, с другой стороны, после разговоров с Мирой и мамой ей показалось, что она на самом деле поступила неосмотрительно, позволив незнакомой полусумасшедшей девушке пожить у нее. Подумаешь, портрет… Можно встретиться с ней позже, когда Наташа выкарабкается из своей депрессии, и договориться о сеансах.

Но что с ней делать теперь? Как правильно поступить? Отправить ее домой, вызвав такси? Или отвезти на своей машине? Или же вообще попросить Марка, когда он вернется, отвезти ее домой… Так. Стоп. Он же не приедет сегодня в Пристанное. Как жаль! Она бы рассказала ему о Наташе, посоветовалась. Хотя… Разве она не знает, что он ей скажет? Он, так же, как и Мира, и мама, станет упрекать ее в том, что она ведет себя, как ребенок, доверяясь всем подряд, что она, взрослая женщина, впускает в свой дом, набитый ценными вещами и своими работами, посторонних людей. И самое ужасное, что это – чистая правда. Но, с другой стороны, если во всех видеть преступников, так недолго и сойти с ума… Что же это получается? Теперь ей придется просить Марка проверять всех ее натурщиков? Или же забыть про портреты и вернуться к натюрмортам?

– Пойми меня правильно, Наташа. Сейчас, когда я понимаю, что тебе стало значительно лучше и что ты вполне владеешь своими чувствами и находишься в здравом рассудке, я могу признаться в том, что меня насторожило в тебе… Слишком много совпадений. К примеру. Как могло такое случиться, что ты оказалась рядом с моим домом, да к тому же еще и в таком вызывающем виде, что я, художница до мозга костей, просто не могла бы не обратить на тебя внимания? Ты до сих пор не можешь объяснить, как здесь оказалась. Еще: откуда тебе известно о древней римлянке, занимающейся благотворительностью, – Фабиоле? Моя дочь носит это имя, причем имя чрезвычайно редкое. И я назвала ее так не в честь этой вполне достойной уважения женщины, а скорее из-за его оригинального звучания. Мне показалось, что у девушки с таким именем будет интересная жизнь, судьба… Я уверена, что мало кто во всей России знает хотя бы что-нибудь о Фабиоле. Создается впечатление, будто бы ты хорошо подготовилась к тому, чтобы появиться в моем доме, понимаешь? Или же кто-то, на кого ты работаешь, подбирается ко мне, к моему дому, к моим картинам. Что скажешь?

– Мне нечего сказать… Самое лучшее в создавшейся ситуации – это отправить меня домой. К тому же я действительно уже чувствую себя хорошо.

У Риты зазвонил телефон.

– Рита? – услышала она голос Марка и обрадовалась.

– Ты приедешь?

– Рита, мне только что позвонила Ксения Илларионовна и рассказала мне, что ты снова впустила в дом какую-то сумасшедшую… – Чувствовалось, что Марк сильно нервничает. – Она сидит и ждет, когда ты принесешь ей телефон со снимком этой девицы, а ты все не идешь и не идешь. Она не знает, как себя вести, переживает за тебя, а ты, моя дорогая, как всегда, в своем духе – всем веришь, всех собираешься облагодетельствовать. Лучше бы ты больше времени уделяла нашей дочери, вот!

Рите, чтобы голоса Марка не услышала Наташа, пришлось выйти из комнаты.

– Послушай, я отправлю ее домой. Отвезу сама…

– Нет, ни в коем случае. Вызови такси, и все. То, что мне рассказала Ксения Илларионовна, полный бред! К тому же эта девица так и не объяснила тебе, каким образом она оказалась в Пристанном. Да это же чистой воды подстава! Тебя разводят, как девочку! Смотри, чтобы она не обокрала тебя, не унесла какой-нибудь твой натюрморт. Может, ты забыла, что на прошлой неделе несколько газет писало о том, что твои работы будут выставлены на аукционе Доротеу в Зальцбурге? И что? Тебя не смутило, что буквально через несколько дней после этих публикаций в нашем доме появляется эта странная особа, имитирующая душевное заболевание…

– Хватит тебе, Марк, отчитывать меня, как девочку! Хорошо, я сделаю так, как ты говоришь, отправлю ее домой. Вот прямо сейчас и вызову такси… А ты? Когда ты приедешь? Мы же договаривались, что ты будешь возвращаться в Пристанное. Я переживаю за тебя…

Она хотела сказать: а вдруг и у тебя появилась на стороне какая-нибудь балерина? Но сдержалась. Побоялась оскорбить Марка своим недоверием.

– Вообще-то я собирался позвонить тебе по другому поводу, – сказал Марк и, как показалось Рите, вздохнул.