Танцы марионеток - Михалкова Елена

Он назидательно поднял палец, хлопнул Ерофеева по плечу так, что тот затрясся, будто желе, и вышел, вспоминая, где находится ближайший от редакции книжный магазин.

– Вот же маленькая дрянь!

Сергей ходил по комнате, едва не задевая многочисленные углы шкафов, стола, дивана и стульев, успевая уворачиваться от них в последний момент, а Маша, поджав коленки, сидела в кресле и смотрела на него. Десять минут назад по просьбе мужа она перевела с английского статью, найденную им в интернете, в которой подробно описывалось преступление Агнессы Сахаровой, бывшей жены Олега Борисовича Тогоева, и сведения угнетающе подействовали на них обоих. Сергей заявил, что теперь понимает, в кого пошла Юля Сахарова, но не знает, что ему с этим делать.

Он раздраженно отпихнул Костин портфель, попавший под ноги.

– Ты Макару позвонил? – нахмурившись, спросила Маша.

– Разумеется. Первым делом.

– И что он?

Бабкин махнул рукой.

– Он, похоже, влюбился в тихогорскую девицу, и ему ни до чего нет дела. Илюшин так и сказал: не наше это дело, и лезть в него не надо. Тогоев запретил вступать в какие бы то ни было контакты с Конецкой, поэтому заявиться пред светлые старушкины очи с рассказом о том, что замышляет ее юная родственница, я не могу.

– То есть надо, чтобы девочка убила свою двоюродную тетю? – уточнила Маша.

– Ты же знаешь Илюшина… Он тот еще циник.

– А ты?

Сергей остановился и укоризненно посмотрел на нее.

– Извини, – поспешно сказала Маша. – Но я действительно не понимаю… Самое естественное, по-моему, это рассказать обо всем Конецкой. Она – потенциальная жертва, ее нужно предупредить. Встретить ее, сообщить о том, что ты был свидетелем разговора ее племянницы с наемным убийцей… Старушка перепишет завещание, и убийство потеряет смысл.

Бабкин покачал головой.

– Где гарантия, что Конецкая мне поверит? К тому же, Маша, не забывай – у меня запрет заказчика на любое общение с нею.

– Да пропади он пропадом, ваш бизнесмен! – в сердцах воскликнула она.

– Нет, так не пойдет. Если бы я работал один, то уже встретился бы со старушкой. Но на карту поставлена и моя репутация, и репутация Илюшина. Извини, этим я не могу рисковать. Черт возьми, что за идиотская ситуация!

Бабкин опустился на диван рядом с женой, и та, утешая его, провела рукой по колючим коротким волосам.

– Ты можешь пойти к своим оперативникам? – осторожно предложила она. – Написать заявление…

– Могу, только пользы от этого будет ноль целых ноль десятых, – мрачно отозвался он. – Помнишь, герой «Красной жары» говорил… – Он передразнил с акцентом: – «Какие будут ваши доказательства?» Понимаешь?

Маша кивнула.

– Тьфу, надо же так попасть… А я, знаешь, обрадовался: девица найдена, расследование закончено!

– Но расследование и впрямь закончено.

– Верно. Только у меня, помимо необходимой информации, имеется избыточная, и непонятно, что с ней делать. Дай-ка я Илюшину позвоню еще раз и заставлю его очнуться от влюбленности и обсудить положение, в котором я оказался.

Громкий телефонный звонок заставил обоих вздрогнуть.

– Легок на помине, – проворчал Бабкин, взяв телефон и увидев определившийся номер Илюшина. – Да, Макар, привет! Как раз хотел тебе…

Он замолчал, и по лицу его Маша поняла, что происходит что-то странное.

– И надолго задержишься? – спросил Сергей голосом человека, который пытается пошутить, сам понимая, что шутка не удалась.

Выслушал ответ, выключил телефон и посмотрел на Машу.

– Что? – торопливо спросила она. – Сереж, что сказал Макар?

– Сказал, что остается в Тихогорске.

– Надолго?

– Лет на десять. Может быть, приедет на год раньше.

В комнате повисла пауза.

– То есть как?.. – наконец растерянно спросила Маша. – Он пошутил?

– По-моему, он был совершенно серьезен.

– Нет… подожди… Макар не может остаться в Тихогорске! Что он там будет делать?!

Бабкин лег на диван, уставился в потолок.

– Маш, давай сначала разберемся с тем, что я буду делать.

Он вспомнил, как легко Юля Сахарова уговорила парня, и подумал, что времени на принятие решения остается не так уж много.

– Почему-то мы с тобой не рассмотрели самый очевидный вариант, – сказал он Маше, в ошеломленном молчании переваривавшей новость об Илюшине, – поговорить с девчонкой. Формально Тогоев не запрещал с ней встречаться, к тому же я не собираюсь сообщать, что занимался слежкой. Вряд ли она настолько уверена в своем плане, чтобы не испугаться, узнав, что есть свидетели ее разговора с исполнителем.

– А если нет?

– А на этот случай мы подстрахуемся, – деловито сообщил Сергей, в голове которого логично выстроились все предстоящие действия. – Служить остаток дней телохранителем при Конецкой я не собираюсь, а значит, нужно сделать так, чтобы на Сахарову надавил кто-то еще, кроме меня.

– Ты имеешь в виду Тогоева?

– Больше некому ее приструнить.

– Подожди… Сережа, а ты сможешь найти того парня, с которым разговаривала Сахарова?

Бабкин задумался. Поначалу ему казалось, что это почти невыполнимая задача. Но по здравом размышлении он признал, что ничего не выполнимого в этом нет. При одном условии…

– Они же учились вместе… – пробормотал он.

– Что? – не поняла Маша. – Ты о чем?

– В разговоре Сахарова сказала парню, что он даже списывать у нее боялся.

– Так они бывшие одноклассники!

– Да, скорее всего. А Тогоев предусмотрительно предоставил мне все данные о том, где училась его дочь и с кем общалась.

– А ты сможешь узнать парня по фотографии? – живо спросила Маша.

– Смогу. Вот только, боюсь, парень ни в чем не признается, а девчонка найдет другого исполнителя, вот и все.

– Тогда действительно остается только один вариант, – подумав, сказала Маша. – Поговорить с ней, а затем доложить Тогоеву, что его задание выполнено.

– И пусть дальше сам разбирается со своей дочерью, – подытожил Бабкин.

На этот раз ему пришлось дожидаться Юлю у подъезда гораздо дольше. Сахарова не показывалась до шести часов вечера, и Бабкин уже начал опасаться, что сегодня она совсем не выйдет из дома. Когда вслед за молодой женщиной, держащей за руку мальчишку в съехавшей на глаза кепке, вышла Юля, Сергей не сразу ее узнал.

Сегодня она выглядела иначе. Исчезли ботинки на платформе, спортивная куртка – их сменил тонкий черный плащ, рукава которого были ей чуть длинноваты, как всем невысоким девушкам. Изменилось и что-то еще, но Бабкину некогда было оценивать внешность Сахаровой – его куда больше занимали другие вопросы.

Он специально хлопнул дверью машины, чтобы привлечь ее внимание, и добился своего – девушка обернулась. На секунду задержала на нем оценивающий взгляд и уже собралась уходить, но Сергей окликнул ее:

– Подождите, пожалуйста.

Она остановилась, заинтересованно глядя на него.

– Вы не уделите мне пару минут? – Бабкин применил метод Илюшина, вспоминая то, чему Макар учил его: стоять расслабленно, не приближаться к «объекту» вплотную, держать руки вынутыми из карманов, не улыбаться, но сохранять приветливое выражение лица.

– А что вы хотите успеть за пару минут? – Она выжидательно наклонила голову набок. – Что-нибудь продать мне? Спасибо, но я без денег.

– Нет, не продать. Рассказать вам о том, что недавно я оказался в кафе на верхнем этаже торгового центра возле метро. И там услышал очень занимательный разговор. Одна девушка предлагала своему приятелю убить ее пожилую родственницу…

Лицо Юли Сахаровой не окаменело, но приобрело странное выражение – она дернула уголком рта, словно хотела улыбнуться, но передумала, а затем губы ее сжались в узкую полоску. В глазах что-то промелькнуло, и она словно повзрослела за несколько секунд.

– Девушка обещала, что деньги он получит после того, как она вступит в права наследования, – как ни в чем не бывало, размеренно продолжал Бабкин, не нарушая дистанции между ними. – Я достал телефон и записал этот любопытный разговор, потому что у меня такая модель… знаете, с диктофоном. Современные мобильники включают в себя много интересных функций.

– Сколько?

– Что – сколько? – не понял Сергей.

– Сколько вы хотите?

«Быстро же она пришла в себя, – удивленно подумал Бабкин, полагавший, что огорошит ее своими словами. – Молниеносная реакция для девчонки ее возраста…»

– Думаете, я собираюсь вас шантажировать? Нет, не собираюсь. Можете считать меня доброй феей вашей родственницы, которую вы задумали отправить в могилу. Если вы не хотите сесть в тюрьму за убийство, не советую вам претворять в жизнь ваш план.

Тирада была подготовлена заранее, и Бабкин произнес ее неторопливо и веско, как и собирался. Но реакция девушки снова оказалась не такой, как он предполагал.

Она улыбнулась милой улыбкой.

– Сесть в тюрьму за убийство… – повторила Юля Сахарова и негромко рассмеялась. – Значит, вы не шантажист! Вы прекрасная фея! Фея-спасительница!