Отвергнутый дар - Володарская Ольга

– Что со мной не так? – спросила Нина, едва опустившись в кресло.

– Даже не знаю, как сказать, – вздохнула Ванда.

– Скажите как есть…

– Ты мать свою знала? Бабушку? Прабабку?

– Всех. Но прабабку не помню, маленькой была, когда она умерла. А что?

– Чем занимались твои прародительницы?

– Мама в детском саду работала воспитателем. Бабушка в деревне провела всю жизнь, хозяйство имела, скотину, тем и жила…

– Ты ее хорошо знала?

– Да. Каждое лето у нее. И в зимние каникулы меня мама отправляла в бабке.

– И как к ней относились соседи?

– Вроде нормально.

– Дружила она с кем?

– Не припомню… – растерянно протянула Нина. – А к чему эти вопросы?

– Не боялись ее люди?

– Нет… – Затем уже не так решительно сказала: – Не знаю. Вроде нет. Хотя… – Нина надолго задумалась. – Настороженность какая-то чувствовалась. Деревенские были с бабушкой вежливы, приветливы, но держались на расстоянии, как будто не знали, чего от нее ждать. Не доверяли, что ли?

– Или боялись.

– Да чего ее бояться? Старая больная женщина. Она неудачно упала в шестьдесят лет, позвоночник повредила и ногу. Стала горбатенькой и хромой. Бабушка, даже если б и захотела, ничего плохого никому сделать не смогла бы. Она бы и с ребенком не справилась…

– Таким, как твоя бабушка, физическая сила не нужна.

– Каким таким?

– Наделенным даром, – со значением проговорила Ванда. – Он и в тебе есть.

– Я не очень хорошо понимаю… – начала Нина, но ей не дали договорить:

– Бабка твоя ведьмой была.

Водянова нервно рассмеялась. Что за чушь?

– Не веришь? – спросила Ванда.

– Честно признаться, нет. Я вообще не верю в ведьм.

– Странно слышать это от человека, обращавшегося к колдунье для снятия венца безбрачия.

– Это на меня какое-то помутнение нашло…

Но Ванда не дала ей договорить. Жестом заставила замолчать. И продолжила:

– Ты, девонька, не сомневайся в словах моих. Я дар наследственный вижу.

– Да нет у меня никакого дара.

– Просто ты его принимать не хочешь. Твоя мать, судя по всему, тоже, раз воспитала тебя такой атеисткой и материалисткой. Но есть он в вас. Неужели ты не замечала его никогда? Вещие сны тебе не снились? Не посещало предчувствие скорой беды? А мысли нехорошие не материализовывались в скором времени? Не выходило так, что ты человеку зла пожелала, а потом узнаешь: он заболел или того хуже – умер?

Первой на ум Нине пришла хозяйка галереи и сегодняшний инцидент. Но потом стали всплывать в памяти и другие случаи. Когда Нина училась в первом вузе, ей не давал житья один преподаватель. Придирался, заваливал. Она уже не чаяла сдать ему экзамен. И когда он предложил ей интим взамен на пятерку, она так разозлилась, что послала его далеко и надолго. А утром узнала, что он в аварию попал. А один однокурсник, который чуть ее не изнасиловал на вечеринке, вылетел из универа, загремел в армию и там потерял ногу. Ее несостоявшийся муж сразу после женитьбы на другой девушке захворал, стал инвалидом второй группы. Жена от него ушла, он начал пить. Нина даже пожалела его. Но она и мысли не допускала, что причиной несчастий этих людей стала она.

Ванда прочитала на лице Нины сомнение и кивнула.

– Да, девонька, ты можешь такое. Это еще хорошо, что человек ты не злой и намеренно никому вреда не приносишь. А если такую силу, да кому-то другому… – Она покачала головой. – Но была в твоем роду и настоящая ведьма! Черная! От нее все ваши несчастья. Кармический долг на вас. За ее грехи расплачиваетесь.

– А на мне правда венец безбрачия?

– Да.

– И порча?

– Скорее, проклятие. Давнее. Передающееся по наследству от матери к дочери. Я не смогла его снять. Хотя и пыталась.

Тут Ванда слишком внимательно посмотрела на Нину. Будто увидела что-то, чего раньше не замечала.

– Другая ты стала… – задумчиво проговорила она, проведя рукой над головой Нины. – Не пойму, что такое…

Колдунья встала и начала ходить вокруг Водяновой, взмахивая своими красивыми руками пианистки.

– Вчера за тобой одни женщины стояли, а сегодня мужчина появился.

– Как это стояли? – испугалась Нина и даже обернулась. Но никого не увидела.

– Я так вижу присутствие умерших родственников. Твои бабки, прабабки будто всегда с тобой. А сегодня мужская энергетика чувствуется. Да хорошая такая…

Тут в комнату заглянула дочь Ванды и сказала:

– Клиент пришел. Ждет.

Ванда со значением посмотрела на Нину. Та все поняла и поднялась со стула.

– А можно еще вопрос? – выпалила она, прежде чем уйти.

– Если только один.

– Я вчера после визита к вам желание загадала: чтоб моя жизнь изменилась. И она тут же начала меняться. Не могу пока сказать, в лучшую или в худшую сторону, но все же. Это как-то связано с обрядом, который вы провели?

– Вряд ли. Ты просто по-настоящему захотела изменений. Вот и все.

– Я и раньше хотела…

– Значит, не так сильно. Девонька, пойми, ты можешь добиться всего, чего захочешь. Главное – хотеть.

Она похлопала Нину по плечу, не только подбадривая, но и направляя ее к выходу.

Оказавшись в прихожей, Водянова увидела худую женщину. Под глазами синие круги, руки нервно теребят ручки сумки. Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять – она алкоголичка, пришла избавляться от зависимости.

Покинув квартиру и выйдя на улицу, Нина присела на лавочку возле подъезда. Скамейка была вся в снегу, но Водянова все же опустилась на нее. Ей хотелось осмыслить услышанное, а на ходу сделать это сложно. Нина привыкла рационально воспринимать действительность и теперь пребывала в замешательстве. Родовые проклятия, кармические долги, наследственный дар, сколько новых словосочетаний! А сколько информации для размышления. Просто голова кругом!

Нина просидела на лавке минут десять, но так и не смогла до конца понять, верит она Ванде или нет. И тогда она решила поговорить с мамой. Если та подтвердит слова колдуньи, то…

«То я обдумаю это еще раз, – закончила мысль Нина. – Вот только на чем ехать в деревню? Сейчас не сезон, автобусы не ходят. А с электрички до деревни добираться пешком часа полтора…»

Водянова вытащила мобильник и стала листать телефонную книжку. Она думала о том, кого можно попросить свозить ее в деревню. Номеров оказалось достаточно, но она перебирала в уме их владельцев и отметала каждого. Ни один не бросит свои дела ради нее, в списке либо клиенты, либо художники. Дэн, пожалуй, согласился бы оказать ей услугу, но он находится с мачехой в больнице. Один из постоянных клиентов не отказал бы. Но после потребует расплаты в виде ночи любви, а Нину воротит от него.

Нина подумала: «Вот бы сейчас кто-нибудь позвонил! Я бы обнаглела и…»

Она собралась убрать сотовый в карман, как вдруг он замигал экраном, а секундой позже издал бодрый звонок. Номер определился незнакомый. Нина поднесла трубку к уху и сказала:

– Алло.

– Здравствуйте, Нина, – услышала она приятный мужской голос.

– Добрый день.

– Это Роман Акимин. Помните меня?

– Журналист? Конечно, помню.

– Вы мне оставили свой номер вчера. Вот решил позвонить, справиться о самочувствии.

– Я в порядке.

– И температура спала?

Нина уж и забыла о том, что вчера горела вся. Сегодня ее физическое состояние было удовлетворительным.

– Да, я отлично себя чувствую. А вы как?

– А мне-то что будет? – усмехнулся он.

И тут Нина решила, что пора наглеть.

– Роман, вы сейчас очень заняты? – спросила она.

– Нет, а что?

– Да вот попросить помощи у вас хотела… – Нина встала с лавочки и направилась к находящейся неподалеку закусочной. Ей захотелось чаю. – Но стыдно немного. Мы же почти незнакомы.

– Чем смогу, помогу.

– У вас есть машина?

– Вот сейчас в ней сижу. Еду домой.

– Не могли бы вы отвезти меня за город?

– Без проблем. Говорите, куда подъехать.

Нина назвала адрес. Акимин пообещал явиться на место через полчаса и отсоединился.

А Водянова зашла в бистро, взяла себе чай и пирожок с капустой, села за столик у окна. Перед тем, как начать трапезу, вспомнила слова Ванды: «Ты можешь все, девонька! Главное – хотеть!», и усмехнулась.

Похоже, на самом деле может!

Дом, в котором сейчас жила мама, Нина помнила с детства. А как иначе, если в нем она проводила каждое лето? Дарье он достался в наследство от ее матери. Той, в свою очередь, от своей. А построила избу прапрабабка. И было это еще в девятнадцатом веке.

Нина вышла из машины, подошла к калитке. Пока открывала задвижку, смотрела на дом. Она привыкла видеть его летом. В это время года он утопал в зелени. Плодовых деревьев, как и сирени, в палисаднике и саду не росло, зато было много лип и осин. Высадила их еще прапрабабка, и спустя сотню лет они стали исполинами. Деревья высотой превосходили дом в три раза. И он терялся среди них, как будто стоял посреди леса. Сейчас же, ранней весной, когда деревья были голыми, картина оказалась совсем иной. Все уныло, мрачно. Деревья без листвы походили на мертвых стражей… Стражей заброшенного дома с привидениями! Бабкина изба на самом деле производила впечатление необитаемого строения, в котором живут лишь духи. А все из-за того, что дом несколько десятков лет не ремонтировали, не красили. Потемневшие от времени бревна, подслеповатые окна, покосившаяся крыша…