Бизнес-леди и чудовище - Ольховская Анна

Ведь главное что? Главное – выглядеть достаточно отвратительно, чтобы похотливый кабан не возжелал ее раньше времени.

Поэтому пленница всего лишь не стала убирать роскошные вьющиеся волосы в хвост, а выпустила гриву на волю, завесив ею половину разбитого лица.

Надевать веселенькое платьице в ромашки, купленное «женихом», Лана не стала, ее брюки и топик были еще вполне носибельны. Судя по их состоянию, сюда пленницу везли в салоне автомобиля, а не в багажнике.

Трепетный ты наш! Бережет невестушку.

Лана была уже полностью готова и даже успела заскучать, когда в дверь постучали, и послышался механический голос Кирилла:

– Вы уже готовы?

– С ума сойти! – фыркнула девушка. – Что-то вчера я подобной деликатности не наблюдала.

– Сейчас утро, – ровно пояснил помощник Скипина, открыв дверь, – и вы вполне могли быть не совсем одеты.

– Но я и вчера вполне могла быть не совсем одетой, – съехидничала Лана. – Вдруг я люблю ходить по дому неглиже?

– Но вы же не ходили, – сегодня Кирилл снова не проявлял ни заботы, ни дружеского участия, все тот же киборг.

Видимо, хозяин просигналил «отбой».

– Ладно, – махнула рукой пленница, – проехали. Меня другое интересует – где полюбившаяся мне тележка с едой?

– Виктор Борисович приглашает вас позавтракать с ним, в столовой. По-семейному.

Показалось, или в ровном голосе диссонансной ноткой прозвучало презрение? Вот только к кому?

– А если я не хочу в столовой?

– Тогда останетесь голодной.

– Это в мои планы не входит, – усмехнулась Лана и направилась мимо Кирилла к лестнице.

Боже мой, как это мило! Просто прослезиться хочется, растроганно сморкаясь в уголок скатерти. Любимый ждет свою нареченную, не прикасаясь к еде!

В столовой господина Скипина Лана еще не была, накануне она с мимолетным визитом посетила только гостиную. Которая, как успела заметить пленница, смиренно несла на своих кирпичных плечах те же следы помпезности и тотального отсутствия вкуса, что и будуар, и шарахнувшая дуплетом по чувству прекрасного столовая.

Судя по всему, Виктор Борисович решил сэкономить на услугах профессионального дизайнера и занимался оформлением интерьера сам.

Потому что вряд ли профессионал разместил бы мумифицированные головы звериных трупов в месте, где принимают пищу.

Очевидно, что Скипин стремился превратить свою нору в некое подобие замка европейских аристократов, вообразив себя графом, бароном или, чего уж там, крон-принцем. И тошнотный будуар, куда поместили пленницу, и монументальный камин в гостиной, и отделанные деревянными панелями стены, украшенные отрезанными головами убитых животных в столовой… Оставалось только самому жирику обрядиться в бархатный камзол и панталоны, прикрыв лысину кудряшками парика.

И Лана скончалась бы от смеха, не выполнив намеченного.

Но, к счастью, Виктор Борисович погрузил свое разбухшее тело в широченные парусиновые штанцы и цветастую гавайку. Не забывайте – второй день рабочей недели, август, солнце по-прежнему палит с дурным энтузиазмом.

– Доброе утро, лапа, – подниматься из-за стола при виде вошедшей женщины, как принято в кругу европейских аристократов, да и просто воспитанных людей, Скипин не стал.

Еще чего не хватало! Самец занят главным в своей жизни делом – жрет, чавкая и рыгая, и отрываться от него ради девки?!

А вкушал Виктор Борисович с утра пораньше яишенку из фиг его знает скольких яиц с большим количеством жирного бекона. Сало по подбородку, во всяком случае, стекало, и довольно резво.

Жирная пища? С утра?! В жару?!! Лану аж передернуло от отвращения.

– Ну, чего встала, – лопата с сардельками приглашающе похлопала по сиденью стула рядом с хозяином дома и положения.

Лана приглашением, конечно, воспользовалась, но без фанатизма. Стульев вокруг огромного стола было более чем достаточно, и хотя сервирована была только ближняя к Скипину часть стола, приближаться к сальному во всех отношениях «жениху» пленница не спешила. Впрочем, как и «наслаждаться» запахами жирной пищи.

Поэтому и села на максимально позволяющем сервировкой стола расстоянии от жирдяя.

Тот особенно не расстроился, Виктор Борисович вообще обладал счастливой для себя способностью не реагировать на оскорбительные выходки в свой адрес. Во всяком случае, не реагировать внешне, поскольку девушка не заблуждалась насчет этого ублюдка. Добродушия в господине Скипине было не больше, чем в тарантуле.

И обильно заросшие черной порослью руки тоже напоминали лохматые лапки этого арахнида.

Но сейчас Виктор Борисович лишь снисходительно усмехнулся, не прерывая жора, отчего дикция его слегка пострадала:

– Характер показываешь? Ну-ну, шали, пока можешь, мне даже нравится. А то, знаешь, чавк-чавк-чавк, покорность и доступность уже надоели, хлюп-хряк-чвяк. Яичницу тебе не предлагаю, вряд ли ты любишь, в отличие от своего будущего мужа, плотно кушать по утрам, поэтому для тебя есть творог, йогурт, яйца всмятку и мед. В стакане – апельсиновый сок, свежевыжатый, разумеется. Кофе Кирюша принесет попозже. Ты кушай, кушай.

Лана едва удержалась от сокрушительного разгрома стола. Во-первых, незачем так реагировать на бесконечное безграмотное «кушай», с манерами Виктора Борисовича мы уже определились. А во-вторых, отказываться от завтрака, не зная, что ждет сегодня, глупо.

Поэтому и занялась им. Завтраком.

– Кстати, девочка моя, – Скипин как-то странно улыбнулся, – как ты вчера, хорошо отдохнула? В ванне полежала или просто душ приняла?

Похоже, началось. Хватит отмалчиваться.

– А что, есть разница? – не глядя на визави, пробурчала Лана.

– Собственно, никакой. А как тебе крем, подошел?

– Никто ко мне не подходил, я кремами не пользуюсь, предпочитаю на лицо наносить натуральные продукты.

– В смысле? – волосатые гусеницы над глазами удивленно задвигались. – Какие еще продукты?

– Сметана, яйца, оливковое масло, овсяная мука, ягоды, фрукты, овощи – дальше перечислять?

– Нет, я понял, – Скипин досадливо поморщился. – Может, ты и голову простоквашей моешь, как представители среднеазиатских народов?

– Ну зачем же, – пожала плечами Лана, доедая творог с медом. – Не путайте меня с фанатками программы доктора Малахова, я предпочитаю брендовые шампуни и гели для душа, а также пены для ванн. Кстати, что за безымянную ерунду вы держите в ванной комнате?

– Ну почему же ерунду, – усмехнулся Виктор Борисович, – вон как у тебя волосы блестят! Так бы и любовался всю жизнь!

– Обойдетесь, – интересно, говорить о том, что средствами в ванной она не пользовалась?

Нет, пока не стоит. Уверенности в сговоре Кирилла и Скипина не было, а сдать хозяину его помощника, если тот действительно хотел помочь пленнице – самое свинское гадство.

– Ну почему же сразу обойдусь! – пузан откинулся на спинку стула и, оглушительно рыгнув, погрузил в недра пасти зубочистку, выковыривая остатки бекона. – Или ты собралась остричь свои роскошные волосы? Нет уж, не дам! Не люблю стриженых теток, они какие-то мужеподобные.

– А меня совсем не интересует ваше мнение, неужели непонятно?

– Ну что ж, думаю, пора кое-что объяснить одной строптивой лапуле, – очередной утробный звук, доказывающий родство жирдяя с засоренным унитазом. – Кирилл! Кофе подай! Сейчас появится Кирюша, – снова повернулся к девушке Скипин, – присмотрись к нему повнимательнее. Да, знаю, ты его уже видела, но, как и все воспитанные дамы, старалась не обижать парня слишком пристальным разглядыванием. Теперь можешь обидеть, разрешаю, а потом я тебе кое-что объясню.

Дверь, ведущая, по-видимому, в кухню, распахнулась, и появился Кирилл все с той же сервировочной тележкой. Интересно, как он ее по лестнице с едой таскает?

А никак. Посмотри на комплекцию хозяина, вспомни количество этажей и в результате интенсивного мозгового штурма сообразишь, что не предусмотреть обустройство лифта в своем замке одышливый помпон не мог.

Кирилл подкатил тележку вплотную к столу, причем походка у него снова была старческая, да и на ручку своей сервировочной каталки он опирался слишком явно.

А на лицо его Лана смотреть не стала.

– Поднять глаза! – рявкнул вдруг Скипин. – Я кому сказал! Велено глядеть на эту морду – гляди!

– Слушаюсь, фельдмаршал! – в тон ему проорала девушка и демонстративно уставилась на лоснящуюся от жира физиономию хозяина дома. – Только вот ничего нового на вашей морде не наблюдаю! Такая же отвратительная, как и раньше!

Кирилл невозмутимо расставлял кофейник, кувшинчик с подогретыми сливками, руки его даже не дрогнули. Он словно не слышал оскорблений хозяина.

Закончив сервировку, мужчина молча вышел.

А Лана продолжала преданно таращиться на багровеющий блин Скипина. И укоризненное покашливание разума осталось ею незамеченным.

Да, собиралась заключить перемирие с жиртрестом, чтобы не провоцировать лишний раз его агрессию, так нечего было орать! И унижать обезображенного человека не стоило.