Delete - Данилова Анна

Она позвонила сестре.

– Представляешь, – даже не выслушав Риту, поспешила поделиться новостью Ната, – Мишка снова в командировке…

– Но он же только вчера должен был, по идее, вернуться… Не слишком ли часто он оставляет тебя одну?

– Ну и пусть… Потом сам будет расхлебывать…

– Что ты хочешь этим сказать?

– Леша звонил, Гох этот… он сказал, что его предложение остается в силе и у меня скоро будет своя машина, представляешь?! Мне же нужно позаботиться о правах. Пойти на курсы вождения и все в таком духе… – тараторила Натка.

– А ты подумала, как объяснишь, откуда у тебя машина?

– Вот об этом-то я и хотела с тобой поговорить… Но, Рита, это же не телефонный разговор. Ты сейчас очень занята?

– Да не знаю…

– Приезжай ко мне. Я пирожки испекла, сижу одна, ем… А?

И она приехала. Натка встретила ее радостным возгласом и бросилась сестре на шею.

– Если бы ты только знала, как же хорошо иметь такую сестру, как ты! Проходи.

– Как вкусно пахнет! Чувствую, я не зря приехала…

За пирожками с чаем Натка рассказала ей свой план.

– Ну, кто мне может подарить машину, как не ты?

– Я?

– А ты предлагаешь мне рассказать Мише о Леше? И обо всей этой грязной эпопее с диктофоном и твоей журналисткой? Ну уж нет… Может, я где-то и неуважительно отношусь к мужу, но не до такой же степени. Предположим, тебе какой-то поклонник решил подарить машину… Хотя, нет, почему же поклонник? Покупатель. Да, у тебя кто-то захотел купить картину, а денег нет. Вот человек и решил расплатиться машиной.

– Вообще-то, мои покупатели – люди не бедные…

– Ладно тебе, Ритка, ты все отлично понимаешь. У меня нет другого выхода.

– Наверное, ты права. Но если обман раскроется…

– Как он может раскрыться? Можно подумать, Мишка знает, какие у тебя картины и кто их покупает… Ерунда! Все получится наилучшим образом. Да он сам ужасно обрадуется, когда узнает…

– Тогда надо будет предупредить маму.

– Мама вообще свой человек.

– Скажи, ты совсем не любишь своего мужа?

– Почему же, люблю, – каким-то скучным тоном ответила Натка. Она была в этот вечер такая красивая, прямо-таки роскошная, переливающаяся, переполненная желаниями. Даже дома она всегда носила халаты с большим вырезом, открывавшим красивую полную грудь, словно готовая в любую минуту встретить очередного мужчину своей мечты. – Но, понимаешь…

– Понимаю. Ты неисправима.

– А как у тебя-то? Марк снова на работе?

– Дома.

И она рассказала сестре о ссоре.

– Да он же просто любит тебя!

– Понимаешь, я не могу так… Он словно сомневается во мне, не верит… Это оскорбительно. О каких-то мужиках говорит. О каких? Да, я морочила мужчинам головы, развлекалась в свое время, но это все в прошлом… Я хотела рассказать ему сон, чтобы плавно перейти к Масленникову и попросить разрешения…

– Рита, я тебя не узнаю! Ты – и просишь разрешения?

– Понимаешь, надо знать мужчину, чтобы лишний раз не причинить ему боль… Что стоит мне попросить разрешения?

– А как же твой независимый характер?

– Он уже давно зависимый. Так-то вот, Натка. Какие же чудесные пирожки ты испекла…

– Так что ты хотела у него спросить? Какое разрешение?

– Встретиться с Масленниковым, чтобы расспросить его о Вале. Ты же вчера малость перебрала и ничего не знаешь, я не стала тебе рассказывать… Помнишь фотографа, Валентина, который сделал маме альбом?

– Помню. И что?

– Его убили, удушили удавкой. А тело нашли у него дома. Марк говорит, что никто квартиру не взламывал, следов борьбы нет.

– Значит, кто-то из своих, – вздохнула Ната и отправила в рот еще один маленький теплый пирожок.

– У него был брат, Аркадий, психиатр. Так вот, его тоже убили… Но только тело нашли в лесу неподалеку от Кумысной поляны…

– Рита… У меня такое впечатление, что, как только ты познакомилась с Марком, так в городе стали происходить повальные убийства… – Ната от удивления поперхнулась, закашлялась.

– Вот и я тоже так думаю. Хотя на самом деле все обстоит гораздо проще – мы ничего не знали… Жили своей жизнью, радовались… Вот и представь, какие нервы должны быть у Марка, ведь он постоянно сталкивается со смертью…

– Да, мать, ты права… И ты еще ему нервы треплешь… Марк… Знаешь, он редкий мужчина. И я была не права, когда говорила тебе о твоем характере. Это когда ты одна жила, могла поступать так, как хочешь… А сейчас все по-другому, ты должна его беречь…