Финальный танец, или Позови меня с собой - Крамер Марина

Расставшись с Ильей Владимировичем, Марго направилась в сквер, где должна была гулять с Машей Ирина. Не обнаружив их поблизости от входа, Марго пошла по дорожке среди голых деревьев, высматривая синюю курточку дочери и бирюзовое пальто няни. Нашла она их у небольшого пруда на мостике – Ирина придерживала Машу за капюшон, а та старательно задирала ногу, пытаясь забраться на перила.

– Машенька, смотри, а кто это идет? – заметив приближающуюся Марго, громко спросила Ирина, отвлекая Машу от ее занятия.

Маша обернулась и, увидев мать, радостно завопила. Марго присела на корточки, и дочь со всех ног кинулась к ней, едва не пробороздив носом по бревнышкам моста.

– Осторожнее, куда ж ты так торопишься? – Марго подхватила ее на руки и поцеловала в румяную от легкого морозца щеку.

– Все, Маргарита Николаевна, я свободна? – Ирина подкатила к ним прогулочную коляску, служившую только для доставки Маши к месту прогулки и потом сиротливо стоявшую где-нибудь в сторонке, так как девочка, рано вставшая на ноги, предпочитала передвигаться самостоятельно.

– Конечно, Ирина, спасибо. А хотите, мы вас до метро проводим? Я прогуляюсь, а то сижу, сижу…

– Ну, конечно, идемте. Вам и правда нужно двигаться, вы бледная в последнее время. Не заболели?

– Вроде нет.

Марго усадила Машу в коляску, застегнула ремень, чтобы непоседливая дочь не вывалилась ненароком на асфальт, и они двинулись по дорожке в сторону выхода из парка.

Они загулялись допоздна, уже стемнело, зажглись фонари, а включенные фары автомобилей сделали улицу похожей на искрящуюся реку. На самом деле это была обычная московская пробка из-за случившейся в самом узком месте улицы аварии, но воодушевленная удачей сегодняшнего дня Марго во всем видела только хорошее.

Однако хорошее закончилось ровно около подъезда. Именно там Марго обнаружила отсутствие в сумке ключей от квартиры. Ключ от машины лежал в карманчике, а связки с ключами от домофона, входной двери и почтового ящика не было. Марго, чуть не плача, рылась в сумке – она хорошо помнила, как бросила ключи сюда, замкнув дверь. Забыть их дома она не могла, входная дверь замыкалась, а не захлопывалась. Выхода не было, к вечеру похолодало, у самой Марго не было ни перчаток, ни шапки, а на Маше – не очень теплая курточка, и потому Марго со вздохом достала мобильный.

Алекс ответил не сразу и таким тоном, что у нее душа ушла в пятки:

– Что на этот раз? Или вся самостоятельность заканчивается на уровне выхода из квартиры? Только на это хватает смелости и решимости? А потом снова нужен я?

Марго моментально пожалела о звонке – проще было набрать в службу спасения и попросить прислать кого-нибудь, чтобы вскрыли дверь. Но теперь поздно, Алекс в курсе, что у нее проблемы. Она набрала побольше воздуха в грудь и забормотала:

– Прости, если не вовремя, но… у меня ключи пропали, я стою у подъезда с коляской, Машка уже носом хлюпает…

– Понятно. Сейчас приеду.

Чтобы не замерзнуть окончательно, Марго пошла в «стекляшку» и долго бродила по небольшому магазинчику, выбирая фрукты, молоко и сыр. Маша хныкала в коляске, терла кулачками глаза – ей пора было поесть и оказаться в кровати. Алекс позвонил минут через двадцать:

– Ты где? Я подъехал, стою во дворе.

– Я в магазине в левом въезде, сейчас…

– Я сам зайду.

Он появился буквально сразу, Марго даже не успела сложить покупки в корзину коляски.

– Идем домой. – Он сам выкатил коляску на улицу и двинулся к подъезду.

Марго еле успевала за ним. Оказавшись в квартире, она сразу занялась Машей, совершенно не обращая внимания на Алекса. А стоило бы…

Когда, выкупав и накормив дочь, Марго уложила ее в спальне и вышла, выключив свет и закрыв за собой дверь, то обнаружила, что Алекс, как ищейка, обшаривает полки в большой комнате.

– Что… что ты делаешь? – выдохнула она в изумлении и услышала:

– Пытаюсь понять, что у тебя пропало.

– В смысле?

– В твоей квартире кто-то был.

Марго пошатнулась, схватилась руками за косяки.

– Что?!

Алекс обернулся от полок и повторил:

– Неужели ты не чувствуешь? В твоей квартире пахнет чужими духами.

Марго шагнула к дивану и присела на край – ноги не держали. Ирина не пользовалась духами, у нее аллергия, и в те дни, что она должна сидеть с Машей, духами вынужденно не пользовалась и сама Марго… У Алекса же было обостренное обоняние, он чувствовал самые тонкие запахи, а потому Марго безоговорочно ему поверила. Он шагнул к ней, наклонился и встряхнул за плечи:

– Давай рассказывай подробно, где и с кем была сегодня, все пошагово – как вышла, как пошла, что видела – ну? Ты понимаешь, что у кого-то твои ключи?! В любой момент сюда явится неизвестно кто и неизвестно, с какой целью! Не усложняй мне жизнь, Марго, рассказывай все.

Она стала припоминать все мелочи сегодняшнего дня, но ничего необычного сказать не могла. И только дойдя до случая с подменой сумки в кафе, она вдруг все поняла. Ей и в голову не пришло проверить содержимое сумки после того, как она вернула ее, а ключей, скорее всего, там уже и не было. И взяла их именно эта женщина в очках с толстыми стеклами…

– Когда ты уже станешь взрослее, Марго? – тяжело вздохнул Алекс, погладив ее по волосам как ребенка. – На сутки тебя нельзя оставить, чтобы с тобой не случилось чего-то. Ладно, не плачь, чего уж… – Он распрямился и потянулся, закинув руки за голову: – Ненавижу этот диван, но выхода нет – сегодня опять сплю здесь.

Марго взглянула на него с благодарностью – мысль о том, что ей придется остаться одной в квартире с перспективой, что сюда легко может войти кто угодно, вызывала у нее ужас и тошноту.

Сумку свою Марго, не раздумывая, выбросила – после того, как в ней рылись чужие руки, она уже не могла убедить себя прикоснуться к вещи.

– Новую куплю, – объяснила она вопросительно наблюдавшему за процедурой Алексу, и тот кивнул. – Может, чаю?

– А давай, – согласился он, направляясь в кухню и усаживаясь в угол, чтобы не мешать.

Марго засуетилась, ставя чайник, вынула печенье и джем, достала тонкие чайные чашки, которые Мэри купила как-то из-за удивительного рисунка в виде едва заметных перышек, словно падавших с края чашки на блюдце. Алекс покрутил одну из них, вернул обратно и вдруг спросил:

– Ты скучаешь, Марго?

– Ты о чем? – Она обернулась от навесного шкафчика, и Алекс невольно залюбовался ее лицом, ставшим на миг детским и открытым.

– О Мэри. Скучаешь о ней?

Марго помолчала пару минут, машинально взяла полотенце, скомкала и бросила обратно на стол.

– Ты знаешь… я ведь до последнего не верила, что ее нет больше. Я надеялась… я так надеялась, что однажды она позвонит и скажет – ну, что ты, Марго, как ты не поняла – я ведь живая, просто так было нужно. Я думала, что это ты… – она запнулась, смахнула слезы с глаз и продолжила: – увез ее и инсценировал смерть. Но время шло, Мэри не звонила, ты исчез. И тогда я поняла – а все, не будет чуда. Даже ты не способен ничего сделать. Знаешь, я, наверное, именно тогда стала понимать, что ты не всесилен, что я тебя придумала – понимаешь? Я тебе приписала такие черты, каких у тебя не было. И быть не могло, – Марго развернулась к раковине, открыла воду и наклонилась, ополаскивая заплаканное лицо. – Но даже не это важно. Понимаешь, ты убил во мне надежду на то, что Мэри жива. И тогда я взялась за ее роман. Я перечитала его заново, и тут мне стало по-настоящему страшно. Я увидела в нем то, чего раньше не заметила. Мэри расписала свою собственную смерть с пунктуальностью маньяка, продумывающего преступление. Она все рассчитала – как умрет, от чего, что будет написано в официальном заключении. И доверила роль убийцы тому, кому всегда хотела. Тому, кто гарантированно справился бы. Тебе, Алекс, – Марго посмотрела ему в глаза и тихо добавила: – А ты не понял и сыграл.

Алекс молчал. В глубине души он был согласен с Марго – он действительно не разгадал хитрого плана Мэри. Она чувствовала, что рано или поздно семейка Кавалерьянц или те, кто там еще выжили, найдут ее и поквитаются за Костю и Артура. И прикинула, как может развиваться ситуация. Правда, в ее романе, который Алекс тоже дочитал до конца, героиня попадала под машину, вот тут Мэри ошиблась. Не просчитала, что Вартан Кавалерьянц решит получить удовольствие и собственноручно сломает ей шею. Но сцена в больнице ею расписана до мелочей, до таких подробностей, что Алекс, читая, сомневался в собственной адекватности – ну, не могло же это быть сперва написано, а потом случиться…

Мэри действительно сделала его марионеткой в своих тонких пальцах, выступила в роли кукловода, а он, считавший себя таковым, оказался всего лишь послушной деревянной куклой, безропотно выполнявшей команды.

– Марго, ты ошибаешься, – только и смог выговорить он, и Марго, тяжело и устало вздохнув, махнула рукой:

– Ну, как знаешь. Хочешь носить это в себе – на здоровье. Только помни – наверное, это я не прощу тебе так же, как и то, что ты сделал с моей жизнью. Ладно, хватит. Давай чаю попьем, в горле пересохло.