Бизнес-леди и чудовище - Ольховская Анна

– Ну так вот! – Вениамин Израилевич горделиво напыжился, пытаясь, судя по засунутой между пуговицами халата ладони, изобразить Наполеона. – Всего каких-то пять дней – и третью можно смело переводить в коттедж, на амбулаторное, так сказать, долечивание.

Лана с трудом удерживала обезумевшую надежду, которая с упорством маньяка прорывалась сквозь выстроенную силой воли изгородь хладнокровия и сдержанности.

Господи, пожалуйста, пусть эта третья окажется Иришкой! Ну пожалуйста! Ведь все совпадает – подруга исчезла пять дней назад и тоже пользовалась всего лишь шампунем другой марки! А тот сломанный мизинец – просто совпадение.

Душа, сговорившись с надеждой, пыталась увести тело туда, к неведомой третьей. Стоит только попросить экскурсовода, и он не откажется показать очередной экспонат своей кунсткамеры.

Вот только как поведет себя Иришка, увидев подругу? Вряд ли сообразит не показывать, что они знакомы. А вручать в потные лапы Скипина возможность манипулировать ею было бы глупо.

– Хотите посмотреть, в качестве альтернативы, так сказать, на удачу нашего доктора? – Корнилов словно прочел мысли спутницы.

– Прямо сейчас вряд ли получится, – Каплан прекратил изображать из себя статую Наполеона и снова захлопотал вокруг обезображенного тела. – Третья сейчас на лазеротерапии, освободится через полчаса.

– Нет, это долго! – экскурсовод снова вцепился в предплечье пленницы. – К тому же самое полезное для нее Лана уже увидела, это мы удачно зашли. – Вот же скотина! – А с третьей, если захочет, сама познакомится. Мы, скорее всего, их в один коттедж поселим.

– В «Жасмин»?

– Да, только он свободен. Третью точно туда, а насчет своей невесты решит Виктор Борисович лично, – усмехнулся Корнилов. – Идемте, Лана.

Трудно устоять перед столь настойчивым приглашением, особенно когда предплечье словно в стальные тиски попало.

Правда, сопротивляться Лана и не собиралась, слишком уж трудно было дышать в этом переполненном болью и страхом помещении.

– Ну что ж, – закрыв дверь под номером шесть, директор преисподней направился к выходу из карантинного блока, – думаю, на этом основную часть нашей экскурсии можно считать законченной. Приятного, конечно, в происшедшем мало, но зато меньше чем за полчаса вы смогли увидеть и узнать почти все. И мой рассказ в страшненьких иллюстрациях больше не нуждается. Поэтому я сейчас введу вас в курс дела, которым вам предстоит заниматься. А потом вы позвоните отцу.

– Почему вы со Скипиным так уверены в моем согласии? – еле слышно проговорила девушка.

– Потому что вы умная, избавленная от излишка эмоций, хладнокровная, а главное – деловая женщина, умеющая трезво, без истерик, взвешивать все «за» и «против». Или я ошибаюсь?

– Допустим, нет, – хрустнула сухой веточкой голоса Лана.

– Потому что я никогда не ошибаюсь в людях. И завидую Виктору Борисовичу все больше. – Они уже миновали вход в бункер, и сейчас Корнилов вел свою спутницу в противоположное карантинному блоку крыло здания. – Давайте-ка мы с вами выпьем кофейку с коньячком, я вкратце ознакомлю вас с бизнесом, а потом мы прогуляемся по территории. Если, конечно, Виктор Борисович нас раньше не позовет. Я бы на его месте надолго от себя такую красавицу не отпускал, – к концу фразы голос Игоря Алексеевича снизился до бархатистого воркования.

– Вы что же это, – ехидно улыбнулась Лана, – пытаетесь подложить свинью шефу, отбивая у него невесту?

– А это возможно? – поиграл бровями Корнилов.

– Понимаете, какая штука, – больше всего хотелось врезать очередному возбудившемуся самцу по похотливой роже, но – нельзя. Все потом. – Ни вы, ни ваш дорогой шефуля не вызываете у меня положительных эмоций. Ну вот никаких. Отрицательные – сколько угодно.

– И какие же, позвольте полюбопытствовать?

– Рвотный рефлекс устроит?

– Для начала неплохо! – рассмеялся Корнилов, подводя пленницу к монументальной дубовой двери, надменно сообщающей всем плебсам, что она имеет честь служить самому ДИРЕКТОРУ! – Вот мы и на месте.

Он отпустил руку девушки и полез в карман. Давно пора, между прочим. Неужели они искренне опасаются, что пленница попытается сбежать и будет дурноватой молью носиться по переполненной охранниками территории? Это вроде никак не вяжется с образом хладнокровной и лишенной избытка эмоций, верно?

Выбраться отсюда без ощутимого ущерба для здоровья и внешности – вот наша задача. Как говаривал юный Володя Ульянов: «Победим, но пойдем другим путем». Как-то так.

Эта дверь тоже открывалась с помощью магнитной карточки. Видимо, устроители этой преисподней являлись фанатами всех «Невыполнимых миссий». Представив вместо Тома Круза тушу Виктора Борисовича Скипина, болтающегося над полом на корабельных цепях, Лана не удержалась и хихикнула. Наверное, больше подходит слово «прыснула», но уж больно ассоциации оно, слово, противные вызывает – раздавленный клоп, к примеру.

– И что именно вызвало веселье прелестной мадемуазель? – поинтересовался Корнилов, пропуская спутницу вперед. – Неужели увиденное в карантине?

Отвечать девушка не сочла нужным.

– Ну-ну, повеселитесь, но недолго. Нас в любой момент может вызвать Виктор Борисович. Прошу вас, – директор указал на довольно низкий разляпистый кожаный диван, и Лана снова порадовалась выбору наряда – в брюках можно садиться куда угодно и как угодно.

А вот в юбке, да еще и укороченной, на этом провокационном посадочном месте было бы не очень уютно. Пленнице вспомнился разговор насчет доступности здешних женщин, и сидеть на кожаном траходроме расхотелось совсем.

Поэтому Лана проигнорировала приглашение хозяина кабинета и села на один из стульев, стоявших вокруг Т-образного стола, намеренно дистанцируясь от Корнилова. Теперь в любом случае между ним и пленницей возвышалась офисная преграда.

– Господи, Ланочка! – укоризненно покачал головой Игорь Алексеевич. – Неужели вы всерьез полагаете, что я либо господин Скипин способны насильно добиваться женской благосклонности?

– Боже мой, какой слог! – фыркнула Лана. – Просто литературный салон девятнадцатого века.

– А почему нет? – пожал плечами Корнилов, занявшись кофеваркой. – Или вы думаете, что мы тут лаптем щи хлебаем?

– Ага, – кивнула девушка. – А еще – лыком шиты.

– О’кей, поупражняйтесь в остроумии, пока я занимаюсь приготовлением кофе.

Лана с гораздо большим удовольствием поупражнялась бы в метании дротиков, выбрав в качестве мишени тощий филей директора данного медицинского центра, но увы – в наличии имелась только мишень.

Долго переживать по поводу отсутствия метательных снарядов не пришлось, кофе был готов очень быстро.

Корнилов поставил перед девушкой чашку с ароматным напитком:

– Коньяк? Ликер?

– Нет, спасибо.

Но пить не стала, молча наблюдая за тем, как хозяин кабинета добавляет в свой кофе коньяк и чайную ложку ликера. И, едва тот закончил приготовления, перегнулась через стол и ловко цапнула его чашку, подвинув к нему свою:

– А это вам.

Корнилов усмехнулся:

– Вы что, боитесь…

– Боюсь, – невозмутимо кивнула пленница. – Вот так прощелкаешь клювом, а потом превратишься черт знает во что.

– Не бойтесь, вы, мадемуазель, скорее всего уже, как вы выразились, прощелкали клювом, – Корнилов холодно усмехнулся, наблюдая за реакцией пленницы. – Виктор Борисович у нас человек предусмотрительный, дело на самотек пускать не привык. Тем более находясь во временном цейтноте.

– Что вы имеете в виду? – включилась в игру Лана.

– Вы сколько времени находитесь в гостях у Скипина?

– Со вчерашнего дня.

– Вечером принимали душ или ванну?

– Допустим.

– И пользовались стоявшими в ванной комнате моющими средствами?

– Чем же еще? – надменно фыркнула девушка.

– Добро пожаловать в наши ряды! – ухмыльнулся Корнилов. – Теперь вы никуда от нас не денетесь.

– Это еще почему? – продолжала разыгрывать неведение Лана.

– Потому что в противном, в самом противном случае вы станете похожей на безвременно покинувшую нас Ксению Ильину.

Он еще и ерничает, скотина!

Лана промолчала, с трудом удерживая себя в рамках приличий. Вернее, соответствия выбранной линии поведения. Не забывай, ты – холодная и расчетливая бизнес-стерва.

Кофе оказался вкусным. В отличие от рассказа милейшего Игоря Алексеевича. И хотя Лана уже знала большую часть тошнотворного повествования господина Корнилова, ощущение, что на нее надвигается пузырящийся гнилью мрак, становилось все сильнее.

Потому что не могут, не должны люди творить такое!

– Смею предположить, – хозяин кабинета, поудобнее устроившись в эргономичном директорском кресле, с удовольствием отпил кофе, – что Виктор Борисович в общих чертах обрисовал вам историю создания косметического суперпродукта – линии под названием «Свежая орхидея»…