Кобра - Сильвен Доминик

Алекс уже не придет. Дело Кобры откладывается до понедельника. Левин вернулась домой на улицу Клапейрон. По дороге она решила, что возьмет кое-какую одежду и махнет на мотоцикле в Довиль, Трувиль или еще какой-нибудь «виль», [Ville - город (франц.).] лишь бы он находился на берегу моря и не слишком далеко от Парижа. Там, на пляже, она побегает трусцой, подышит соленым воздухом и полакомится мидиями. Она всегда обожала море в зимнее время года.

15

- Алекс? Это Тома. Дельмон хочет, чтоб мы поднажали. Через час я буду вскрывать твоего клиента. Придешь?

- Конечно.

- Сожалею, старик, что испортил тебе выходные.

- Скорее ты себе портишь выходные. Твоя жена и дети…

- Да что ты! Матильда сама сводит двоих наших птенчиков в Диснейленд. Я дешево отделался. Ты сейчас где?

- С Виктором, в «Сен-Бернар».

- Как он?

- Выглядит ничего. Иногда даже улыбается. Мне кажется, он видит много приятных снов. Похоже, Виктор на правильном пути.

- Да конечно. Ты не переживай. Если б какие осложнения, было б уже известно. Ну, старик, до встречи.

В ту же субботу в Везине Жюстен Лепек беседовал с Марко Ферензи в своей библиотеке, одновременно служившей ему кабинетом. Он все еще был в джелабе - самой подходящей одежде для «объятого дивным сном», как он себя называл. Когда Дани сказала об этом Марко, тот не смог удержаться от смеха и заявил, что Жюстен, несмотря не свой респектабельный вид, так и остался хипарём. Федерико Андрованди поехал ставить в гараж свой «ягуар» и должен был присоединиться к ним с минуты на минуту. Стоя у окна, Ферензи видел Дани в длинном меховом манто. Она курила, прогуливаясь по выложенной камнем дорожке вокруг бассейна, в это время года накрытого полосатым брезентом. Жюстен не разрешал жене курить в доме. И другим не разрешал. Это было очень мучительно, Ферензи чувствовал, как у него зреет непреодолимое желание выкурить некрепкую сигарету.

У Дани была изысканная походка. Время от времени она одной рукой взбивала свои густые волосы. На ногах у нее были очень изящные лодочки на высоком каблуке. Марко Ферензи в который уже раз пожалел о том, что не встретил ее в молодости. Наверное, она была неотразима и уж конечно не такая нервная и меньше курила. Все считают, что она - воплощение спокойствия. Что она толстокожая. Ферензи прекрасно знал, что это неправда. Она необыкновенно ранима.

- Мы в дерьме, Марко. А тебе, похоже, все равно.

- Я думаю.

- Надеюсь, старик, ты впервые задумался об том не пять минут назад. Я так всю ночь не сомкнул глаз. А сегодня утром - легавый, вот он, голубчик, тут как тут.

- Ты мне уже говорил. Он еще не раз пожалует…

Что касается Жюстена, то он в окно не смотрел. Он стоял спиной к этой прелестной нимфе, он уже давно забыл, что Дани красива. Он даже забыл, что она существует. Конечно, если б он узнал, что его партнер спит с его женой, он бы заволновался. Может, сделал бы из этого драму. Но это был бы лишь вопрос обладания, инстинкт собственника. Его размышления по поводу отступных в виде ценных бумаг легавому из уголовной полиции красноречиво об этом свидетельствуют. Дани была красивой вещью в красивом доме Жюстена. Красивый дом - это дело вкуса. А вкус у Дани превосходный, но с годами она перестала заниматься украшением их виллы. Все, что ей нравилось, стоило дорого, а Жюстен был слишком скуп, чтобы полностью реализовывать ее намерения (скуп в отношении всех, кроме самого себя). Странное качество для человека, выросшего в достатке. И потом, Дани было наплевать на окружающие ее интерьеры. Единственное, чего ей хотелось, - это одеваться у лучших модельеров. К счастью, Жюстен с готовностью украшал Дани. Его жена была в прошлом моделью, и ее присутствие на деловых обедах с клиентами производило на тех неизгладимое впечатление. Необходимо было тратить определенный минимум средств на внешний вид Дани, это было составной частью работы по связям с общественностью.

- И что будем делать? - допытывался Лепек.

- Эта история с Коброй явно связана с Венсаном Мориа.

- Блестящее заключение, старик. Я просто ошарашен.

Марко Ферензи вежливо улыбнулся, Жюстен с незапамятных времен славился высокомерием. Производит ли это еще на кого-нибудь впечатление? Надо ли с этим что-то делать? Niente. [Ничего (ит.).] Ферензи небрежным тоном продолжал:

- Это ведь для тебя, Жюстен, убрали с дороги Венсана Мориа. Чтобы ты мог переживать свой опыт. А ты отвечаешь неблагодарностью.