Черника на снегу - Данилова Анна

Я показал Вениамину его визитку, спросил, когда он в последний раз видел Сашу. На что он ответил мне, что даже не помнит, когда. Но все это, как ты понимаешь, предстоит еще проверить. Потому что, услышав мой вопрос, Валентина, ее мать, как-то вдруг встрепенулась, странно посмотрела на Вениамина и спросила, мол, ты что, снова с ней?

– А муж ее не мог отравить? Из ревности, к примеру?

– Мог, конечно. К тому же у него, в свою очередь, тоже была любовница, так что мотив, сам понимаешь, налицо. Но спросить его об этом нельзя – он тоже, как ты знаешь, кем-то отравлен. Секретарша сказала, что в день убийства Гарашина к нему в кабинет заходила его жена – убитая ныне Саша. Поэтому я хотел бы задать тебе несколько важных вопросов: когда наступила смерть Гарашина и его жены?

– Значит, так. Смерть Юрия Гарашина наступила вчера, между шестнадцатью и семнадцатью часами.

– То есть как раз тогда, когда секретарша уже отсутствовала. Другими словами, он попросил секретаршу приготовить ему чай, и после того, как он его выпил, он умер. Кстати говоря, чем был отравлен Гарашин? Тоже атропином?

– Крысиным ядом, который можно купить в обычном хозяйственном магазине.

Локотков сделал себе пометку в блокноте: спросить у секретарши, в чем она подавала Гарашину чай, в чашке ли, в маленьком чайнике?

– Постой… Кажется, я вспомнил еще кое-что… Лена сказала, что когда к Гарашину пришла его жена, то она сразу попросила воды. И секретарша пошла за водой. То есть Лена вышла из приемной. Жена Гарашина, Саша, могла отправить ее за водой по двум причинам: первая – она действительно захотела пить, вторая – ей понадобилось зачем-то, чтобы в приемной никого не было. Если верно второе, она собиралась что-то сделать, то есть вполне вероятно, что как раз в то время, пока секретарши не было, Саша и подсыпала яд… Только вот куда?

– Может, в заварочный чайник?

– Но тогда секретарша бы увидела. Во всяком случае, чтобы сыпануть яд в заварочный чайник, требуется, чтобы он оказался пустым, без старой заварки, и чистым. Но тогда тем более невозможно воспрепятствовать тому, что секретарша, перед тем как насыпать туда чаю, непременно увидела бы донышко чайника.

– Значит, куда-то в другое место…

– Но и не в чай, это точно, потому что секретарша бросила такую фразу: «Я купила еще сахару и чаю, у нас все как-то разом закончилось». То есть чая на момент прихода Александры Гарашиной в приемной не было. И не в черничный джем яд положили, потому что секретарша купила его уже после ухода Саши.

– Черничный джем… – пробормотал Борис и пожал плечами. – Как странно!

– Словом, надо еще кое-что проверить, подумать… Когда наступила смерть Гарашиной?

– Тринадцатого декабря, между девятью и десятью часами утра, как я и предполагал в самом начале. То есть на следующий день после смерти мужа.

– Получается такая картина. Двенадцатого декабря в приемную приходит Александра, подсыпает яд в питье мужа и спокойно уходит. После ее ухода, около пяти часов вечера, ее благоверный погибает от яда и остается лежать за диваном в своей комнате отдыха… Ночевать он, естественно, домой не возвращается. Но это не огорчает Гарашину. Утром она спокойно, заметь, проделывает все свои домашние дела, выходит из дома, отправляется на свидание, по дороге заходит в банк, берет деньги, сорок пять тысяч рублей, встречается со своим любовником, проводит с ним время, потом возвращается домой, на обратном пути посещает магазин, покупает продукты. На следующий день, утром она, возможно, завтракала, и вместе с едой или питьем приняла смертельную дозу атропина…

– …лошадиную дозу, – согласился Борис Анджан. – Причем атропин можно купить в любой аптеке. Достаточно показать рецепт от офтальмолога. А может, и получить бесплатно… Несколько флаконов, в разных аптеках.

– Это понятно. Но как раз в то самое время, когда ей было совсем худо, в квартире находился кто-то еще, кто пытался ее спасти… Завтра, когда будут готовы результаты экспертизы, мы, может, узнаем, кто это был. Предполагаю, что отпечатков осталось много – там вся кухня перевернута… такой беспорядок… Это мог быть кто угодно, кроме мужа, поскольку к тому времени он был уже мертв. Однако я не исключаю, что именно он, перед тем как покинуть дом, еще двенадцатого декабря, мог подлить этот атропин…

– …предполагаю, в чай с шиповником, – подхватил Борис.

– Знаешь, а я видел термос с этим чаем, его тоже взяли на экспертизу, – заметил Локотков.