Ночь опасна - Малышева Анна

Он замялся. Оставить Нину одну невозможно. Она может выкинуть какую-нибудь очередную глупость — например, попытается склеить осколки своей семьи… «С нее станется», — хмуро подумал Олег, следя за тем, как она подходит к стойке. Нина взяла свой кофе, вопросительно посмотрела на Олега. Но он отвел глаза — специально, чтобы отомстить.

— Не можешь приехать? — расстроилась Тамара. — А. я тоже не могу. Правда, я не знаю, где ты живешь, но это безразлично. Ко мне в час придет ученик, а предыдущего я только что спровадила. Как раз свободное окошко!

— Я могу приехать, но… Не один.

— С подругой? — моментально догадалась Тамара. — Конечно, бери ее! Ей тоже будет интересно послушать. Значит, вы все-таки вместе? Она вернулась?

Узнав, что они немедленно отправляются с визитом к родственнице убитой, Нина оцепенела. Потом спросила, нельзя ли ее избавить от этого испытания? В конце концов, это Олег наладил с нею связь, а она, Нина, не имеет к этому никакого отношения.

— Все еще боишься? — перебил он.

— Чего мне бояться? Просто неприятно…

— Думаешь, она станет тебя обвинять в смерти Марии? Это не тот случай. Уверяю, никаких сцен не будет. Это очень разумная девушка, и она хочет тебе помочь.

Нина отмахнулась:

— Все хотят мне помочь, если тебе верить. Я не желаю с нею видеться, и точка. Кто она вообще такая?

— Я уже говорил тебе — Тамара была замужем за сыном покойной.

— Весьма дальнее родство. — Нина немного остыла. — Вообще, покойной очень повезло с дальними родственниками и случайными знакомыми!

— Я бы на твоем месте не острил.

— Что ты имеешь в виду? — Она подняла тяжелые темные ресницы. Ее взгляд стал почти угрожающим. — Хочешь прочитать мне мораль? О мертвых либо хорошо, либо ничего, так? Так вот, я выбираю «ничего». И ничего не желаю знать об этой Марии. И вообще, на сегодня у меня были другие планы.

— Можно узнать, какие?

И Олег услышал то, чего боялся. Нина долго думала, сомневалась, но все-таки решила, что самым разумным выходом будет поговорить с мужем начистоту. В том числе передать ему все подробности своего вчерашнего визир в милицию..

— Я хочу знать, чем ему так досадила, что он решил меня убить. И потом… Все равно скрываться дольше невозможно.

— Значит, ты решила вернуться домой? — У него упало сердце.

Но Нина его успокоила. Она сказала, что для начала хотела просто встретиться с мужем на работе. Не станет же он убивать ее в присутствии стольких свидетелей, хотя они всего лишь его подчиненные! Олег попытался ее отговорить, убедить, что это вовсе не самый лучший выход, что разумнее будет еще раз сходить к следователю и выложить ему все, что до сих пор Нина пыталась скрыть. Но та стояла на своем: прежде всего — разговор с мужем.

— И кстати, — ввернула она. — Я вовсе не собираюсь оставаться без защиты. Ты пойдешь со мной?

— К нему?!

— А что тут такого? — безмятежно спросила она. — Коля давно знает о твоем существовании. А мне нужно, чтобы рядом был кто-то… Верный.

Это предложение не нравилось ему так же, как Нине не хотелось ехать к Тамаре. Наконец они пришли к компромиссу — решили выполнить желание друг друга. Нина поедет с ним к учительнице-речевичке, а он будет сопровождать ее к мужу на службу.

— И все равно я в проигрыше, — хмуро заметил Олег, садясь за руль. — Меня с Тамарой никакие отношения не связывают, а вот тебя с твоим Николаем… Ты никогда не думала, что существует такая вещь, как ревность?

Нина повеселела. Она легко и быстро чмокнула его в щеку, весело сказала, что в подобные глупости вообще не верит. Ревности нет. Есть ущемленное чувство собственности. А ни она сама, ни ее Николай никогда не были жадинами. Скорее всего, она просто шутила, но Олег давно заметил, что не понимает некоторых ее шуток.

— Присаживайтесь, я сейчас принесу кофе. — Тамара стряхнула с дивана несколько цветастых подушечек, освободив место гостям. — Олег, я не помню — тебе с сахаром? А вам?

Получив ответы, она ушла на кухню. Нина приподняла бровь, насмешливо и лукаво глядя на своего спутника:

— Вы на «ты»? Ого…

— А кто только что говорил, что ревности не существует?

— Ее и впрямь не существует, — быстро ответила Нина. — Меня только удивляет, что вы так быстро сблизились. Мы с тобой перешли на «ты» не так оперативно. Это что — родство душ?

Он не успел ответить — Тамара внесла на подносе кофейник и чашки. Расставляя посуду на столе, она предупредила, что времени у нее осталось не больше часа, потом начнется урок. Но обсудить ее новости они все-таки успеют.

— Во-первых, и это самое важное. — Она подала чашку Нине, потом Олегу. — Тебя, Олег, разоблачили.

Он застыл. Заметив его смятение, хозяйка поспешила его успокоить. Кто он такой — никто до сих пор не знает, зачем приходил к Валерию и расспрашивал о его матери — тоже никому не ясно. Выяснилось только одно — что Олег не имеет никакого отношения к милиции.

— К Валере снова приходил следователь, и тот спросил, кого это они присылали. Ну и сам понимаешь, что все сразу обнаружилось. Следователь очень недоволен, задавал кучу вопросов. О Валере и говорить нечего. Он жутко перепугался.

— Принял меня за убийцу?

— Вряд ли. Скорее за сообщника. Думает, ты хотел из него вытянуть, что именно известно следствию.

— А я тебе говорила! — вмешалась до сих пор хранившая молчание Нина. — Я предупреждала, что ты ведешь себя подозрительно!

— Лучше подозрительно, чем никак! — отрезал Олег. — Я ведь заботился о тебе!

— А я не просила об этом!

Тамара следила за ними со смутной, едва уловимой улыбкой, чем-то похожей на усмешку Джоконды, созерцающей посетителей через бронированное стекло. Наконец она посоветовала Нине не беспокоиться.

— Его имени никто не знает, машину не запомнили. Валерий всего лишь описал его внешность. Ну и что? Теперь главное — не встречаться с ним. А это нетрудно. Не думаю, что им устроят очную ставку.

Олег был полностью с этим согласен, но его подруга никак не могла успокоиться. Она продолжала бормотать, что добром это самостоятельное расследование не кончится. Раз милиция работает, зачем ей мешать?

— Во-вторых, — как будто не слыша ее, продолжала Тамара, — мне удалось найти одного свидетеля. Не слишком важного, но все-таки…

И она с торжеством поведала, что практически поголовно опросила соседей покойной свекрови, причем всем задавала одни и те же вопросы. Не встречался ли кто-нибудь с Марией ближе к вечеру в тот несчастный вторник, когда она погибла? Если встречался — как себя при этом вела Мария? Может быть, что-нибудь рассказала? Упоминала, что куда-то собиралась вечером?