Ночь опасна - Малышева Анна

— Но я занялся ею только из-за тебя!

— Может быть, — заметила она. — А может быть, и нет.

— Ты о чем?

— Я подозреваю, что, ты просто не хочешь оставаться здесь со мной. Ищешь любой повод, чтобы исчезнуть из дому. И эта женщина — тоже повод.

Олег покачал головой:

— Думай, что хочешь. Я просто хочу доказать, что твой муж не имеет отношения к этому убийству. Или… Наоборот.

Нина взвилась:

— Ты мне надоел! Почему ты все время пытаешься выставить Колю убийцей? Мне с ним, между прочим, еще жить и жить! И твое мнение меня не волнует!

Олег молча вышел из кухни. Реакция Нины была именно такой, какой он и ожидал. Она даже не захотела его выслушать.

«Она идет навстречу собственной смерти. — Олег уселся за стол, разложил бумаги, раскрыл книгу. Но не увидел там ни единой строчки. — Я пытаюсь ее остановить, помочь, а она не хочет слушать. Но почему она прибежала прятаться именно ко мне? Сумасшедшая. Она не желает видеть очевидного».

Новые шторы невыносимо его раздражали. Он был готов сорвать их с петель и выбросить за окно. Но мало-помалу успокоился. И когда ярость прошла, он услышал на кухне слабые, приглушенные всхлипывания.

«Она плачет. Нужно пойти и… А что толку? Успокаивай или нет — она все равно будет считать, что права, а я хочу очернить ее мужа. Еще бы — у меня есть для этого основания. Ох, если бы я просто был ее знакомым, другом! Она бы выслушала меня совсем по-другому!»

Рыдания понемногу затихали. Олег ждал, что Нина вернется в комнату, но она не приходила. Время тянулось невыносимо медленно. На кухне звякнуло стекло, полилась вода. Потом снова тишина, а затем — скрип открывшейся дверцы холодильника. Ее шаги — идет в комнату.

Он обернулся — Нина открывала шкаф. Она достала оттуда свой сиреневый свитер, сложенные джинсы, белье. С непроницаемым лицом бросила все это в объемистый пакет. Добавила туда косметичку, фен, массажную щетку. Олег не выдержал:

— Далеко собираешься?

— Домой.

— С ума сошла?! — Его напускное безразличие мигом испарилось. Из-за своей дурацкой гордости она может попасть прямо в лапы к маньяку!

Может, и сошла, — отчеканила Нина. — Но не больше тебя. Ты шатаешься по родственникам усопшей, причем усопшая тебе даже незнакома! А я вот желаю вернуться туда, где меня пытались отравить газом. Попытка не пытка — может быть, теперь у него получится.

Олег вырвал у нее пакет:

— Никуда ты не пойдешь!

— Почему это?

— По крайней мере, поезжай к матери, если тебе здесь невмоготу! Дома ты будешь одна, тебя никто не спасет!

— Ты же считаешь, что главная опасность исходит от моего мужа? — Нина невозмутимо вырвала руку и продолжала собирать вещи. — Значит, пока его нет в Москве, я могу быть спокойна.

— Но…

— Ты, как маленький мальчик, играешь в следователя! Это глупо и жестоко!

— Приди в себя! — упрашивал он. — Скоро ночь, ты не сможешь там уснуть! Ты же так боялась там оставаться!

Но Нина была непреклонна. Он впервые видел на ее лице выражение такого бешеного упрямства и с трудом ее узнавал. Ему вспомнились слова ее матери. Стервозная? Упрямая? Сложный характер? Возможно, та знала, о чем говорила.

— Поезжай к матери, — уже бессильно повторил он. Но Нина только покачала головой и сжала губы. Олег не выдержал: — Ну что ж, в таком случае на твои похороны я не приду.

Доверху набитый пакет полетел в сторону. Она побледнела, но старалась держать себя в руках.

— Давай смейся! Очень легко смеяться, когда тебе ничего не могут ответить!

— По-моему, ты все время отвечаешь.

Ты меня ставишь в такое положение, что я просто вынуждена уйти, — зло продолжала она. — А куда мне идти — ты не думаешь. К маме я не могу — она сразу набросится на меня, начнет выматывать душу. Она это умеет — ты же с ней познакомился. Подруг у меня не осталось. Других любовников нет.

При этих словах она смерила его выразительным, почти ненавистным взглядом.

— Значит, мне остается снова ночевать на улице или идти домой. Я предпочитаю домой.

Он больше не пытался ее удерживать. Нина помедлила на пороге, будто хотела еще что-то сказать. Но в итоге не сказала ничего. Открыла дверь и ушла.

Первые полчаса Олег ждал, что она вернется. Он даже не подошел к двери, чтобы запереть замок. Но ожидание затянулось. На улице совсем стемнело, к оконному стеклу сухо и резко прикасалась снежная крупа, закрученная сильным ветром. В голове вертелась поговорка насчет погоды, собаки и хорошего хозяина.

«Я ведь ее выгнал. Она права. Выгнал своими расспросами, все время пытался склонить ее на свою сторону. А она этого не любит. Нина и так долго терпела, просто ей некуда было деться. А теперь не выдержала, ушла. Я просто убийца!»

«Нужно ехать вдогонку! — Олег снова подошел к окну, всматриваясь в темноту. — Она не должна оставаться там одна! А если все-таки поехала к матери?»

В конце концов он подошел к двери и запер ее, причем, поворачивая ключ, ощущал себя предателем. Нина убежала расстроенная, оскорбленная, вряд ли осознавая грозившую ей опасность. Может быть, сейчас она уже жалеет о своем бегстве. А он ничего не делает, чтобы ей помочь.

Олег страшно устал, глаза у него слипались. Чтобы не уснуть, он снова уселся за перевод и проработал над ним до полуночи. Когда он опомнился, поднял голову от книг и обнаружил, который час, у него сжалось сердце. Нина уже не вернется, это ясно. Нужно ей позвонить.

Она взяла трубку почти сразу и, узнав его голос, вяло поинтересовалась, не случилось ли чего. Почему он вдруг забеспокоился? Олег понял, что она давно ждала его звонка.

— Я думал, ты вернешься, — признался он.

— Нет, зачем же. Нужно привести квартиру в порядок, убраться. Коля скоро вернется.

— Только не бери туда ребенка, слышишь? — виновато попросил Олег. Он чувствовал, что не вправе давать ей какие-то указания.

Нина ответила, что Диана прекрасно проведет время у бабушки. А за нее саму Олег пусть больше не переживает. Она запрется на все замки, закроет задвижку. И газ тоже перекроет. У нее был усталый, равнодушный голос, и судя по всему, она уже ничего не боялась.

— Хочешь я приеду? — неожиданно предложил Олег, представив при этом, как он в таком состоянии поведет машину. Но Нина наотрез отказалась. Она ответила, что это классика — приводить домой любовника, когда муж в командировке, а она не хочет превращать свою жизнь в пошлый анекдот. И повесила трубку.

«А вот теперь действительно конец. — Олег подошел к столу, закрыл книги, тщательно все прибрал. Он делал это, чтобы хоть чем-то заняться. И сам не ожидал, что ему будет так горько, как сейчас. — Она больше не вернется. Слишком гордая. Пошлый анекдот? Наверное, со стороны это так и выглядело. Но мне так не казалось».