Вспомнить будущее - Литвиновы Анна и Сергей

– Мы говорим не про тебя – про Сулимову, – напомнила Кононова.

– Да, – еще больше помрачнела Оля-Настя. – Только под протокол не повторю, у меня все равно никаких доказательств нет. Всеми делами с независимыми ювелирами ведала Мика. И товар им на реализацию давала она. Я точно знаю, потому что всегда лично ей отчитывалась: направила сегодня клиентов такому-то и такому-то. А месяц назад в одной из мастерских кража случилась. Вынесли украшений на сто тысяч долларов. Мика рвала и метала, вызвала мастера этого сюда, на разборку. Я подслушала, как он каялся, в грудь себя бил, клялся: хотя не виноват ни в чем, все деньги вернет. Но не сразу. Неоткуда ему такую сумму взять. Но Мика сказала: ждать не будет. Продавай, мол, квартиру. Он начал: не могу, помилуйте, двое детей маленьких, где мы жить будем? А она: ничего не знаю, твои проблемы. До чего договорились – не знаю. Но через неделю ювелира этого машина сбила. Насмерть. Тоже, скажете, понт? И совпадение?

– Я проверю, – сухо откликнулась Варя.

А псевдо-Малеванная вздохнула. Добавила задумчиво:

– Знаете, я даже рада сейчас, что все про меня открылось. Больше не надо от каждого телефонного звонка вздрагивать.

Варя не удержалась от небольшой морали:

– Сама жизнь свою угробила. Кто заставлял банк грабить? А уж от следствия скрываться – вообще глупее не придумаешь.

– Зато на свободе. Целых два года, – нервно облизнула губы, спросила: – А… вы про Анатолия… друга моего… не знаете? Где он, что с ним?

– Понятия не имею, – не стала врать Кононова. И заверила: – Но ты зря надеешься, что он о тебе хотя бы помнит. Ты для него – отработанный материал. Наверняка уже другую дурочку сейчас обхаживает.

– Ну, все-таки он помог мне. Паспорт сделал, – убежденно произнесла девушка.

– Медвежья услуга. Именно по этому паспорту – давно аннулированному – мы тебя и нашли, – пожала плечами Варвара.

Грустно ей было – передавать властям это одинокое, запутавшееся создание. Но что оставалось делать?! Девчонка сама выбрала свою судьбу.

А Варя сама выбрала судьбу свою.

Спешила вечером на свидание с Лешей, и сердце трепыхалось у нее, словно у неразумной четырнадцатилетней Джульетты. Стоило только представить, как окатит ее сейчас Данилов своим взглядом пронзительным, сразу на душе так легко становилось, так радостно! И непонятно: то ли действительно настигла любовь – настоящая, та, что из книг. То ли Данилов с помощью своих умений паранормальных просто приворожил ее. Из интереса. И чем больше она – сотрудница спецслужб! – в нем растворяется, тем Алексею веселее.

А что будет, если об ее безответственном поведении узнает начальник, полковник Петренко?

Пока на службе, к счастью, было тихо.

Варин шеф не заподозрил истинных причин и дал добро на проверку убийства Нетребина. Но если он когда-нибудь узнает, что у его подчиненной к этому делу личный интерес! Больше того: что она – фактически через Данилова! – оказывает частные услуги вдове! Петренко – не Мика Сулимова. Бандитов на нее не нашлет, и даже кричать не будет. Но одного его презрительного взгляда Варя боялась сильней, чем любых кар.

Однако от встречи с Даниловым отказаться не могла.

И знала, – у нее теперь тоже что-то вроде сверхъестественных способностей проявилось, – что сегодня, на третьем свидании, она не устоит. Сколько ни хмурься, ни ершись, ни ставь экстрасенса на место, все равно судьба ее – оказаться в его постели.

И если следствие, что она вела совместно с паранормальными силами, полковнику еще можно как-то объяснить, – проверяла, мол, возможности Данилова, – то вступить с ним в интимную связь означало нарушить все инструкции и наставления.

Но Варя знала: она пойдет на первое в жизни должностное преступление.

И когда Леша вечером взял ее за руку и шепнул в ушко: «Поедем ко мне?», только покорно кивнула.

…Потом, когда, два часа спустя, валялась в его постели изможденная и бесконечно счастливая, промурлыкала:

– Слушай, Данилов! Хорошо-то мне как!

Он взглянул благодарно, чмокнул ее в разрумянившуюся щеку:

– Спасибо.

– Мне-то за что?

– За правду. А то я привык, – улыбнулся весело, по-мальчишески, – что ты все время сердишься на меня, ворчишь.

Обнял ее еще крепче. Но рука его – лежавшая на ее сердце – дрогнула. Данилов произнес почти сердито:

– Что ты теперь-то нервничаешь?!

– Слушай, прекрати мои мысли читать! Ты сейчас не на работе.

– Чтобы чувствовать любимую девушку, экстрасенсом быть необязательно, – парировал Данилов.

– Но ты прав, – вздохнула Варя. – Полчаса назад мне было просто хорошо. А теперь я опять начала ругать себя, что связалась с тобой. Гадать, как у нас все будет. Потом. Когда ты, – она иронично улыбнулась, – раскроешь дело Нетребина и получишь свой гонорар.

– Слушай, за кого ты меня принимаешь? – возмутился Данилов. – Я тебя вызвал, сох по тебе – еще до того, как это дело вообще возникло!

– Ну, это ты так говоришь, – усмехнулась она.

Встретила его хмурый взгляд и примирительно произнесла:

– Ладно, не злись. Лучше доложи, что тебе удалось выяснить? По своим магическим каналам?

Пусть Лешина информация являлась совершенно бездоказательной, но интерес представляла.

Он утверждал, что владелец компании «Бриллиантовый мир» Михаил Нетребин и директор по развитию Мика Сулимова были любовниками. Что ж, такие пары образуются частенько. Он – человек неглупый, но, похоже, безынициативный и мягкий. И она – резкая, безжалостная, беспринципная.

– Ты точно знаешь, что они спали? – задумчиво произнесла Варя.

– Я не могу требовать у своих источников абсолютной достоверности, – улыбнулся он. – Секретарша, с которой я говорил, могла, конечно, напутать. Или придумать.

(Вероятности, что мог ошибиться сам, Алексей явно не допускал.)

– Но мне кажется, она говорила правду, – закончил Данилов.

– Допустим. Они были любовниками. Но разве из этого следует, что Нетребина убила Сулимова? – пробормотала Варя.

– Я могу попробовать с ней встретиться. И выяснить.

– Спугнуть всегда успеешь, – отмахнулась Кононова. – Давай прежде обсудим. Зачем Мике его убивать? Да, они – не только любовники, но и деловые партнеры. Могли не поделить прибыль? Или он – чистоплюй – поймал ее на каком-нибудь явном криминале? Или…

– Она убила его из ревности, – подсказал Данилов.

– Брось, – отмахнулась Кононова. – Я догадываюсь, что за типаж Сулимова. Machine for making money[12]. Любовь, ревность, чувства – вообще не ее.

– А ты знаешь, как она выглядит? – осторожно произнес Данилов.

– Видела в рекламном буклете, – кивнула Кононова. – Демонический такой, весьма эффектный профиль.

– Вот именно, – непонятно отреагировал Данилов. И протянул ей конверт: – Посмотри. Я сегодня вечером ее рассмотрел со всех ракурсов – когда она из офиса выходила.

Варя вытряхнула из конверта несколько фотографий.

На первой из них – боком к объективу – стояла интересная, черноволосая дама. Точеный носик, волевой рот, тщательный макияж. А дальше – Варя прищурилась – та же самая женщина была снята анфас. И было что-то в ее лице… непонятное – но очень отталкивающее…

Кононова с нетерпением схватила следующую фотокарточку. Тут Сулимова была снята крупным планом. Глаза – красивые, но уголок у левого странно опущен. Левая щека – будто впалая, и левый же уголок рта – очень неприятно, негармонично приподнят.

– Пластику, что ли, неудачно сделала? – пробормотала Варя.

– Не знаю, – отозвался Данилов. – Но я ее не только фотографировал – еще рассмотрел, очень внимательно. Знаешь… странное впечатление, на пленке не передать. У нее половина лица – словно мертвая. Говорит, улыбается только правой стороной. А левая… Сулимова была накрашена, но мне показалось, вторая половина ее лица даже цвета немного другого. Бледнее.

– Но что нам это дает? – произнесла Варя в пространство.

Леша усмехнулся:

– Ты дальше слушай. Я, конечно, не удержался. Проводил эту Мику до дома – квартирка у нее, между прочим, совсем не элитная, в девятиэтажке в Беляево. Гаража нет – машину поставила под окнами. А тут я. Вроде мимо прохожу. Спросил: «Вы, простите, из этих краев? Как в стоматологическую клинику пройти?» Она объяснила – неприветливо, но толково. И знаешь, Варечка… думала она в тот момент о ерунде, что хлеба дома нет… Обычно поле у человека в такие моменты совершенно нейтральное. Но я все равно уловил: Сулимова чего-то боится. Ее просто на части разрывает какой-то страх, очень сильный.

– Уважаемый суд, приобщите показания паранормальных источников к делу, – хихикнула Варя.

– Да понимаю, понимаю я: никаких доказательств у меня нет, – досадливо произнес Алексей. – Но ощущение есть. За что она его убила.

– И за что же?

– Ни при чем здесь любовь, ревность. И деньги тоже. У Мики этой к Михаилу Юрьевичу был какой-то счет. Очень давний. И связан он – только не спрашивай, как, все равно не знаю – с роковыми датами в семье Нетребиных.