Опасайся взгляда Царицы Змей - Солнцева Наталья

– Могу я тоже посмотреть на то, что покупаю?

– Разумеется…

Алена полезла в ящик кухонного стола, звякнула вилками. Наконец, подняла руку. У Ерофеева загорелись глаза.

На руке девчонки висел тот самый флорентийский медальон! Он не ошибся! Та самая подвеска! Невероятно! В каком-то Харькове! На паршиво обставленной кухне! У деревенской девицы в засаленном фартуке! Воистину, неисповедимы пути провидения…

«Экстрасенс» весь задрожал.

– Дайте сюда!

– Нет! – она усмехнулась. – Сначала деньги!

Опустив руку, она уронила медальон обратно в ящик, который со стуком задвинула.

– Ах ты, дрянь! – подумал господин Ерофеев, вежливо улыбаясь. – Маленькая дешевая потаскушка! Погоди у меня!

Его водянисто-прозрачные глаза, горящие недобрым огнем, уставились на Алену. Девушка покачнулась… ее тело обмякло и опустилось на пол, оставаясь неподвижным.

Ерофеев бросился к ящику, открыл, – медальона не было! Мельхиоровые вилки, ножи, столовые и чайные ложки лежали ровными рядами, каждые в своем отделении. Кроме них в ящике ничего не оказалось. Не может быть! Он сам видел, как проклятая дура бросила сюда подвеску! Он видел!

«Экстрасенс» с грохотом вывернул содержимое ящика на пол. Медальон исчез! Испарился!

Ерофеев начал вытряхивать из ящиков на пол все подряд. Он не заботился о шуме, который мог привлечь внимание соседей. Он не думал ни о чем, кроме подвески! Покончив с ящиками, он принялся за шкафчики, опустошая их столь же методично и безжалостно. Посуда с грохотом летела, билась, обильно устилая пол осколками. Сыпались крупа и сахар, раскалывались стаканы и чашки, – все, кроме амулета!

– Проклятие!

Ерофеев наклонился над бездыханным телом Алены. Что? Быть этого не может! Неужели он убил ее?! Дьявол! Он начал трясти Алену, бить ее по щекам, брызгать водой. Бесполезно! Он не рассчитал!

В эту минуту отчаяния и обманутых ожиданий раздался звонок в дверь. Господин Ерофеев швырнул тело Алены, которое со страшной силой ударилось головой о железную окантовку мойки. Оно отскочило, как резиновая кукла, и снова обмякло, расположившись на полу. Если не присматриваться – обычный обморок. Так ей и надо! Эта мерзавка обманула Азария, нарушила договор!

В дверь снова позвонили, на этот раз долго и настойчиво. «Экстрасенс» скользнул в коридор, открыл замок и притаился сбоку у стены, готовый выскочить, как только в квартиру войдут.

Уже спускаясь по лестнице, он услышал истошные вопли женщины, которая помешала ему отыскать нужную вещь. Любопытная курица! Из тех, что любят всюду совать свой нос! Такие всегда лезут и мешают! О, бестолковый суетный мир!

Азарий Ерофеев вздрогнул. Что-то заставило оглянуться назад. За его машиной, прямо по разделительной полосе, мчался мотоцикл. Следовало принять меры предосторожности. Нет, господин маг не боялся одинокого мотоциклиста. Он просто привык быть аккуратным в делах…

Водителю внедорожника не понравилось, что угрюмые пассажиры велели свернуть в сторону леса. Ночь сырым покрывалом лежала над пропитанной дождем землей, над черными шумящими елями.

– Парни, мы так не договаривались…

– Не бойся! – ответил Богдан. – Довезешь куда надо, и свободен. За неудобства доплатим.

Водитель ничего не ответил. Слова пассажира его не успокоили.

Горский молча смотрел в окно, на выхваченные светом фар голые кусты по обочинам.

Отец Вассиан, который по такому случаю прихватил с собой старую, изрядно попорченную ризу, притих на заднем сиденье. Судя по всему, – если ребята над ним не подшутили, – его пригласили отпевать покойника. А где это делается? Известно где, – в храме. На худой конец на кладбище. А куда они едут? В лес! Какое в лесу кладбище? Вот в том и вопрос!

– Ребятки, – прокряхтел он, беспокойно ерзая. – Далеко еще?

– Не дальше, чем надо, – мрачно отозвался Сергей. Он напряженно всматривался в дорогу, в темный ельник, боясь пропустить нужное место. – Кажется, здесь! Останови, – похлопал он водителя по плечу. – Дальше пешком пойдем.

Отец Вассиан переминался с ноги на ногу, испуганно вращая глазами. Никакого кладбища видно не было. Откуда ему взяться посреди леса? Он хотел спросить об этом своих спутников, но передумал. А ну, как они на него рассердятся? Место глухое, поблизости ни души…

Он незаметно перекрестился и, вздрагивая от холода, поплелся вслед за Горским и его другом. Длинные полы его одеяния цеплялись за кусты, и ему то и дело приходилось останавливаться. Как приятно все начиналось! Пришел Сергей, привел друга, принес водки. Какой мог получиться праздник! А вместо этого лазай теперь ночью по лесу… Хорошо, что его надоумили сапоги обуть. Ноги так и вязнут в грязи…

Троица долго брела по раскисшей грунтовке, освещая путь фонарем, потом свернула на тропинку.

– Богдан, подожди, – негромко сказал Горский, оглядываясь в поисках «батюшки». Не сбежал бы святой отец! Впрочем, куда? В лесу темно, дороги он не знает. Никуда не денется!

Свет фонаря упал прямо на поляну перед сторожкой деда Ильи. Они пришли. Сергей и Богдан вздохнули с облегчением, поджидая Вассиана. Тот перекрестился, увидев домик. Неужто покойник здесь?

– Посиди тут пока, – сказал ему Богдан. – Мы тебя позовем, когда надо будет.

– Нет! – взвизгнул отец Вассиан. Перспектива остаться одному в пустом домике посреди леса привела его в ужас. – Вы меня не бросайте! Я с вами! Как договаривались! Где новопреставленный?

– Чего? – не понял Богдан.

– Где усопший? Я желаю исполнить свой христианский долг!

Высоко в ветвях закричала ночная птица. «Батюшка» так смешно подпрыгнул от страха, что Сергей не выдержал и захохотал. Обстановка совершенно не располагала к веселью, но напряженным нервам нужна была разрядка. Богдан тоже прыснул со смеху, а отец Вассиан обиженно поджал губы и отвернулся.

– Ладно, пошли с нами!

Они взяли в сторожке лопату, керосиновую лампу и направились в глубь чащи. Пещеру, которую в ту роковую ночь показала им Алена, нашли не сразу. Заваленный камнями вход оставался нетронутым.

– Лампа-то зачем?

– Вдруг батарейка в фонаре сядет…

Сергей вспомнил, как они несли завернутое в покрывало и брезент тело Лиды, и содрогнулся. Труп положили в пещере, завалив вход, чтобы не добрались дикие звери или, не дай бог, не учуяли собаки, сопровождающие грибников.

– Помоги мне! – Богдан начал разбрасывать камни.

Отцу Вассиану поручили держать фонарь. Руки у него ходили ходуном, то ли от пьянки, то ли от страха, так что свет все время колебался.

– Подними повыше! – обернулся Горский.

Из пещеры потянуло сыростью, землей и тленом. В дальнем углу лежало что-то длинное, завернутое в брезент.

Никто не решался переступить порог пещеры. Хорошо, что они взяли с собой бутылку водки.

– Давайте выпьем, – прошептал Богдан. Ему было не по себе.

– Почему ты шепчешь? – так же тихо спросил Сергей.

– Жутко что-то…

На небе в разрыве облаков появилась полная желтая луна. Ветер шумел в чаще, плотной стеной обступившей незваных гостей.

– Так это и есть усопший? Почему в пещере? – дрожащим голосом спросил «батюшка», наливая водку в стакан, который всегда носил с собой в кармане.

Ему никто не ответил. Бутылка быстро опустела. Сергей с ужасом думал о том, что ждало их в пещере. Богдан понял его состояние, поднялся.

– Я пойду первым. Молись, чего сидишь? – гаркнул он на Вассиана, который вскочил как ужаленный и забормотал непонятное, осеняя крестом окружающее пространство и вход в пещеру.

Мужчины подошли к темному свертку, лежащему на усыпанном сухими листьями земляном полу, подозвали «батюшку».

– Иди сюда! Читай за упокой души!

– Так нельзя, – засуетился Вассиан, крестясь и опасливо поглядывая на сверток. Выпитая водка придала храбрости всем троим, но все же… – Покойника открыть надобно. Миррой[32] помазать! – он вытащил из кармана замусоленную склянку с каким-то маслом.

Богдан и Сергей спорить не стали, они в подобных обрядах не разбирались.

– Ладно!

Преодолевая страх и отвращение, Богдан потянул за угол брезента, стараясь не смотреть. Возглас Сергея заставил его перевести глаза на то, что… Он невольно отпрянул: шерсть, козлиные ноги, копыта, рога…

– Дьявол! Демоны! Сгинь, нечистый! – истошно завопил Вассиан и опрометью кинулся вон из пещеры.

Богдан и Сергей, не сговариваясь, бросились вслед за «батюшкой» и опомнились только у двери в сторожку.

– Ч-что это было? – заскулил Вассиан, озираясь по сторонам и нервно почесываясь. – Нечистая сила балует? Что за козлище вместо покойника?

– Какое козлище? Это у тебя, брат, белая горячка! – строго сказал Богдан, открывая дверь в сторожку. – Пить меньше надо!

– А… где же усопший? – не отставал «батюшка», которого пережитый испуг сделал неразумно настойчивым.

– Какой усопший? Ты о чем?