Первая жена Иуды - Данилова Анна

– Ну что? – Павел тронул ее за локоть, и она вздрогнула так, словно ее коснулся липкой мертвой ладонью один из находящихся в морге мертвецов.

– Я узнала, это она. Зося. Судя по тому, что в списке пассажиров поезда, следовавшего в Москву, значится в эти дни лишь одна женщина с этим именем, и вот она сейчас лежит передо мной, значит, фамилия ее Мушта. Убили Зосю Мушту. Домработницу моей приятельницы Тамары Рындиной. Женщину, которая без предупреждения выехала из Саратова в Москву, даже не поставив об этом в известность своих хозяев. Паша, пойдемте отсюда…

Ее показания были оформлены должным образом. Она вышла на свежий воздух и глубоко вздохнула.

– Ну и дела… Представляете, Павел, так получилось, что стоило нам с Марком встретиться, как у моих родственников и подруг сразу стали возникать проблемы, связанные с криминалом. Сначала погиб мой зять, Марк как раз занимался этим делом… Вы не знаете, где находится ресторан «Коломба»?

– Вы проголодались? Господи, это моя вина. Вы – с поезда, а я не предложил вам даже позавтракать, сразу повез в морг… Вас не тошнит? Может, вам нехорошо?

– Я думаю, что мы без проблем купим какой-нибудь московский путеводитель по ресторанам и найдем эту «Коломбу»… Поедемте, я по дороге расскажу вам, почему мы будем завтракать именно в этом ресторане…

Ресторан «Коломба» располагался на одной из тихих, спрятанных в зелени древних тополей и каштанов, центральных улочек со старинными опрятными домами, микроскопическими, но претенциозными теннисными кортами, поблизости от мощного и шумного шоссе, где бурлила деловая московская жизнь, мчались машины, шуршали нежно по теплой мостовой медлительные троллейбусы, сверкали витрины огромных, европейского происхождения, магазинов, чистенькие, украшенные кадками с цветущими деревцами или миниатюрными клумбами с бархотками или цинниями офисы, кафе быстрого обслуживания, высились как глыбы синего или белого льдистого стекла новоиспеченные банки…

Павел, посвященный в историю обнаружения записки с названием ресторана (и восхищенный тем способом, которым она была добыта), входя в ресторан, был готов психологически представить себя на месте убийцы, заманивающего свою жертву для исполнения последнего, но верного ритуала…

И Рита и Павел, едва оказавшись в просторном, заставленном кадками с пальмами и фикусами холле, сразу сориентировались: в ресторане имелись два зала. Один, слева, – явно банкетный. Прямо на их глазах его готовили к какому-то торжеству. Девушки-официантки стелили скатерти на узкие, вытянутые вдоль стен столы, на полу томились хрустальные вазы с гладиолусами, ящики с шампанским и пивом… Справа же в зальчике за столиками сидели посетители, пили пиво и кофе.

Рита потянула Павла за собой, в правый зал, и, сделав буквально несколько шагов, они увидели, что зал поворачивает влево, где на полукруглой площадке стоят, скрытые тенью пальм, три круглых столика – очень тихое и уединенное место.

– Идеально для убийства… – прошептала Рита. – Если она сидела вон за тем, последним столиком, то их – Зосю и ее убийцу – практически никто не видел.

К ним бесшумно подошел официант: холодные глаза, дежурная улыбка.

– Мы рады, что вы зашли в наш ресторан, – сказал он, склонив голову набок. Рита подумала, что он наверняка ненавидит всех своих посетителей уже за то, что вынужден прислуживать им. Но эта мысль как появилась, так и исчезла, уступив место другим, более важным…

– Скажите… – Она быстро прочла имя официанта на пластиковой карточке, приколотой к куртке. – … Дмитрий… Вы смотрели французский фильм «Обжора»?

– Что?! – удивился Дима такому вопросу. – Какой фильм?

– Фильм называется «Обжора», – объяснил Павел Смирнов, беря Риту под локоть. – Главный герой – инспектор полиции, он – прирожденный обжора. Смысл его жизни и одновременно болезнь – обжорство. Он очень любит покушать и кушает, если так можно выразиться, с чрезвычайным аппетитом, так, как ему хочется, а не так, как это принято в том обществе, где он живет… Официанты ресторана, которые знают его и обслуживают много лет, отгораживают его от остальных посетителей тонкой деревянной перегородкой, чтобы ему никто не мешал…

– Да… да… что-то припоминаю… И что? Вам тоже нужна такая перегородка?

– Понимаете, мы очень голодны, – улыбнулась Рита, делая вид, что страшно смущена, – и нам бы не хотелось, чтобы кто-то видел, как мы будем завтракать…