Любовь.ru. Любовь и смерть в прямом эфире - Андреева Наталья

Потом Зося садится на кровать, закрывает руками лицо и негромко, но долго плачет. Потом надевает наушники и нажимает на кнопку перемотки. Жаль, что не слышно, что это за музыка. Но она производит на девушку необыкновенное впечатление. Зося словно на что-то решается. Она снова кружит по комнате, потом вдруг непонятная пауза в несколько минут. Срыв изображения. Должно быть, среди операторов «Игры» легкая паника. Что, техника вышла из строя? Но камера включается вновь. Зося лежит на кровати, накрывшись с головой одеялом. Никакого движения. Пять минут, камера отключается. В особняке полная тишина.

Как обычно, начинают транслировать повтор, сцены из жизни обитателей особняка, записанные на пленку днем. Но здесь тоже ничего интересного. Люська вяло переругивается с Виолеттой, Алексей Градов сидит на диване и о чем-то напряженно думает. Потом они ходят, едят, раздеваются, одеваются, разговаривают, зевают. Спят.

Люба просыпается поздно. По привычке нажимает кнопку на пульте, но на канале ММ-2 уже только музыка и реклама. Скоро начнутся субботние сериалы, а смотреть их никакого желания у Любы нет. У Стаса сегодня должен быть выходной. Давно они уже не обсуждали судьбу Любиной лучшей подруги.

— Извините, Станислав Владимирович еще спит? — очень осторожно спрашивает Люба у его сестры.

— Сейчас позову, — сердито говорит та. Должно быть, Стас действительно еще в постели или его маленький племянник дал наконец маме поспать. Любе неловко: опять она не вовремя.

— Да. Капитан Самохвалов слушает.

— Это я, — робко говорит Люба.

— О черт! А я уж подумал, что с работы.

— Спишь?

— Пытаюсь.

— Если хочешь, можешь сегодня переночевать у меня. Клянусь, что завтра не буду тебя будить. И даже обещаю приготовить завтрак.

— Упаси боже! — пугается Стас. — У тебя все время чего-нибудь пригорает.

— Так ты не придешь?

— Я только от завтрака отказался. Но от всего прочего…

— Так ты придешь?

— Ну, надо подумать…

— Слушай, ты…

— Пошутил. Кстати, а твоя подруга молодец. Не она их там всех, часом? А?

— Стас!

— А что? Выбор-то теперь небольшой.

— Сегодня ночью я не спала, смотрела телевизор и видела, как Зося пошла в ванную комнату Кучеренко и взяла там опасную бритву.

— Не может быть! Они должны немедленно прекратить «Игру». И чего она сейчас делает?

— Трансляция в прямом эфире уже закончилась!

— Ах да…

— Но я сейчас в Интернет залезу.

— Сделай одолжение. Ее бы прямо из особняка да в тюрьму. Люба, я часикам к двум подъеду.

— Хорошо. — Люба вздыхает с облегчением: она сегодня не будет ночевать одна. Интересно, где еще можно познакомиться с мужчиной? Нормальные женщины знакомятся на работе, а у нее не коллеги — пациенты. Завести с таким роман, так потом не расхлебаешь. Вспомнить Алексея Градова. Да и со Стасом познакомилась не где-нибудь, а в больнице, когда тот расследовал убийство ее мужа. Нет, надо оставить все как есть. Ну не умеет она привлекать к себе мужское внимание! Не дано.

Десять часов утра. Блок музыкальных клипов. Реклама. Еще один блок. Наконец на экране оживленная дикторша:

— Просим наших телезрителей не волноваться. Возможно, что прямого включения «Игры на вылет» сегодня вечером не будет. В программе вместо «Игры» замечательный художественный фильм «Пятый элемент», в главной роли Брюс Уиллис. Об изменениях будет сообщено дополнительно.

Люба догадывается: что-то произошло. Все видели, как Зося взяла опасную бритву. Почему не остановили «Игру»? Почему?!

Хорошо, что у нее есть еще деньги на банковском счету. Прямую трансляцию на сайте прервать не решились. Все правильно: в Интернете нет никакой цензуры. Смотрите, граждане, сколько душе угодно, только денежки платите. Люба, торопясь, набирает на клавиатуре компьютера свой пароль и логин.

…Алексей Градов, прикрыв дверь Зосиной ванной комнаты, тихо говорит Апельсинчику и Виолетте:

— Вам сюда лучше не входить.

— Что… что… что там? — шепчет блондинка, по-гусиному вытягивая длинную белую шею.

— Она умерла. И, кажется, камера в ванной комнате испорчена. Глазок не светится. Но это и не надо показывать. Это страшно.

— Как? Как Зося умерла? — всхлипывает Люська.

— Перерезала себе вены. Опасной бритвой. Кажется, ночью я видел ее в ванной у Кучеренко.

— Но почему?! — кричит Люська. — Почему?!

Тут только Люба обращает внимание на то, что на кровати лежит сверток из одежды. Одеяло откинуто, а под ним Зосины тряпки, закрученные в плотный кокон. Значит, не она лежала на кровати ночью, накрывшись с головой одеялом? Но как же так? А камера?

— А что мы будем делать? — спрашивает Виолетта.

— Во-первых, ничего не трогать, — говорит Градов. — Это конец.

— То есть? — Виолетта испуганно округляет глаза.

— А ты что думаешь? Что мы будем все это продолжать?

— А деньги? — спрашивает блондинка. — Мои деньги?

— Нет, я больше так не могу! — Люська рыдает. — Не могу!

— Тише! — Градов подталкивает ее к дверям. Потом смотрит прямо в камеру и говорит: — Похоже, что сегодня ночью Зося Смысловская испортила видеокамеру в своей ванной и покончила с собой. Ее никто не увидит.

Блондинка все еще в растерянности стоит на пороге Зосиной комнаты.

— Выходи отсюда, — трогает ее за плечо Алексей Градов.

— Но… Я этого не ожидала.

— Я так и думал, что это твоих рук дело.

— Моих?! Да ты что?! Она же сама! Сама!

— Но что-то же перед этим случилось.

— А записка? Есть какая-нибудь записка?

— Похоже, что нет. Не все люди оставляют предсмертные послания.

— И Залесская… Та тоже… Ничего…

— Пошли, Вета.

— Да-да.

Градов тщательно закрывает дверь в Зосину комнату. Камера настойчиво показывает то, что осталось внутри: кровать со свертком Зосиной одежды, откинутое одеяло, плотно прикрытую дверь ванной. Да, заигрались.

Люба чувствует, как быстро утекает время. Сколько у нее еще осталось? Надо взглянуть на статистику. А меж тем неизвестно, когда появится хоть какая-нибудь информация на канале ММ-2.

…Трое оставшихся в «Игре» сидят в гостиной. Проходит несколько долгих минут напряженного молчания, и Люська взволнованно задает все тот же вопрос:

— Что же теперь делать?

— Надо во всем разобраться, — слишком уж спокойно говорит Алексей Градов. — Во-первых, отчего она умерла.

— Как это — отчего?! Как это?! — визжит вдруг Виолетта. — Ты же сам сказал, что перерезала себе вены в ванной! Ха-ха! Классика! Ха-ха! Вены в ванной!

— Но что-то же этому предшествовало?! Вены себе так просто не вскрывают. Кто-то из нас совершил не что, повлекшее за собой Зосину смерть. Никто ничего не хочет сказать?

— Я? — удивленно смотрит на всех Люська. — Да вы что?!

— А я при чем?! — кричит Виолетта. — Она сама! Сама!

— Я тоже за собой ничего такого не заметил, — говорит Алексей Градов. — Значит, никто. Столько трупов, и никто из нас не хочет признаваться.

— Ты первый вошел утром в ее комнату. — Виолетта зло смотрит на программиста.

— Ну и что? Дверь была не заперта.

— А вдруг ты ее просто утопил? Ты же не пустил нас в ванную?

— Ты хочешь это увидеть? Иди!

— Ну и пойду!

— Иди!

— А почему ты дверь в ванную закрыл? Почему не показал, что там, в ванной?

— Потому что она не хотела умирать публично. Это что, не понятно? Она просто хотела умереть! А я не хочу, чтоб это кто-то видел. Это зрелище… Словом, лучше не надо. Я даже не хочу ее оттуда вынимать. Из ванной. У меня тоже нервы не железные.

А вот у Виолетты они, похоже, не такие уж и слабые. Она идет к лестнице наверх. Алексей Градов вдруг поднимается с дивана:

— Я тебя одну туда не пущу!

— Это еще почему?

— А вдруг ты улики идешь уничтожать?

— Какие еще улики?

— Не знаю, тебе видней.

— Я просто хочу убедиться, что ты не врешь. А вдруг вы с Зосей договорились и она спокойно отсиживается в ванной? Или ты на самом деле ее просто утопил?

— Ладно, поднимемся. Люся, а ты мне веришь?

— Да, — безразличным голосом говорит Люська. — Холодно мне что-то. Может, выпить немного вина? Чуть-чуть?

— Выпей, — кивает Алексей Градов и вместе с Виолеттой поднимается наверх.

Телезрители приникли к экранам: в самом деле, что там? Виолетта настойчива. Она решительно толкает дверь в комнату Зоси. Алексей Градов следует за блондинкой по пятам.

— Может, и в туалет за мной пойдешь? — зло говорит Виолетта.

— В этот да. Пойду.

Блондинка заглядывает в ванную комнату. Дверь только приоткрыта, и видно очень немного, но то, что ванная полна крови, Люба успевает заметить. И то, что Зося в самом деле мертва. Виолетта же громко визжит и шарахается от двери прочь.