Любовь.ru. Любовь и смерть в прямом эфире - Андреева Наталья

Но есть еще и женская половина населения. И вот вам, пожалуйста: Семен Сайкин, двадцать один год, демобилизованный из десантных войск, а ныне пока безработный. Будет у тебя работа, Сеня, теперь будет. Ты молодой, красивый и не глупый, если сумел пройти отборочный тур. «Если я выиграю миллион, то потрачу его на учебу». Да вы с гражданкой Виолеттой Палкиной прямо как сговорились!

Люба расстроилась и покинула сайт. Остальных смотреть не хотелось. Может, не захочется и потом. К тому же удовольствие это не из дешевых. Реклама «Игры» бесплатная, краткая информация об участниках, прошедших отборочный тур, — тоже. Приманку бросили, а за остальное надо будет платить дополнительно, перечисляя деньги на банковский счет телеканала. За пикантные подробности биографии, возможность пообщаться, получить адресок электронного почтового ящика интересующего персонажа и, разумеется, за то, чтобы круглосуточно наблюдать за «Игрой» on line, то есть в прямом эфире. Использование новейших электронных технологий должно как-то окупаться. Прямой эфир на канале запланирован только с восьми до одиннадцати вечера, зато в Интернете, за деньги, без всяких ограничений. Время там убегает быстро, а денег у Любы не слишком много. Три дня в неделю — прием пациентов — психотерапевтические сеансы. Никаких сложных случаев, только бытовые проблемы: от жены ушел муж, теща не ладит с зятем, дочка терроризирует папу, Маша мыла раму, но не выпала из окна. Все. Прошли времена, когда Люба оплачивала неограниченный доступ в Интернет, теперь по мере необходимости покупает пяти- и десятичасовые интернет-карты.

«Позвонить, что ли?»

— Станислава Владимировича можно?

— А кто его спрашивает? — Голос женский, молодой.

— Люба.

— А фамилия?

— Просто Люба.

— Минуточку.

— Алло. — Похоже, он что-то дожевывает, маленький мышонок. Может быть, заветный кусочек сыра где-то сцапал?

— Не помешала?

— Вообще-то, они кушают. — Когда Стас был сильно недоволен, он говорил о себе в третьем лице.

— А кто тебя кормит?

— Ноги.

— Я не в том смысле. К телефону кто подошел?

— Сестра.

— А-а… Я просто хотела спросить: ты что-нибудь слышал об «Игре на вылет»?

— Да кто ж о ней не слышал! Если кто-то хочет затолкать нам в глотку «Дирол» и, извиняюсь, продать всем женщинам мира «Тампакс», путем рекламы он этого добьется. Знаешь, я теперь вместо стелек использую прокладки на каждый день.

— И что?

— Ноги не потеют, — невозмутимо сказал он. — Так что будем смотреть. Кстати, очень удобно: с восьми вечера до одиннадцати. Засыпать будем вместе. Черт возьми, сколько людей осознает наконец прелести коммунальной квартиры! Может быть, они станут немного добрее к ее обитателям? Ко мне, например?

— А ты разве в коммуналке живешь?

— Милая, в любой большой семье как в коммунальной квартире: все друг другу мешают и канаются, кому в конце месяца платить за свет. А у тебя отдельная квартира — счастливица. Осознаешь?

— Однако как тебя достали! Ты злой, Стас.

— Будешь тут злым! Полный дом народа, а так хочется пару часиков поспать в тишине после тяжелого рабочего дня! Цени свое одиночество!

— Я не шучу.

— Тебе и не дано.

— Хам. Когда тебе нужно…

— Извини. Это в самом деле была шутка. Чес слово! Просто думаю, что приятно за тем, за кем подглядываешь, узнавать себя.

— Люська будет в этом доме. То есть в «Игре».

— Апельсинчик?! С ума сойти! Вот это женщина! Смелая!

— Стас, я за нее боюсь.

— Да ну? По-моему, ей просто здорово повезло!

— Знаешь, с точки зрения психологии… В каком-то доме, телекамеры, на глазах миллионов зрителей. На человеческой психике это может сказаться с отрицательной стороны.

— Люба, сказать честно, за миллион я бы и сам… Но не возьмут. Чего во мне интересного?

— Извини, что оторвала тебя от ужина.

— Я тут забегался, прости. Преступность растет, кадры тают. Но я к тебе завтра непременно зайду. Или послезавтра. Или…

— Спокойной ночи. — Люба положила трубку, почувствовав то же, что и на днях после разговора с лучшей подругой. Ну как они все не понимают?! И не надо ей делать одолжение. Если она нужна — пусть приходит. Сама звонить не будет.

А пока ничего не случилось. Вернее, случилось чудо: Люська вытащила в лотерею счастливый билет. Бьют барабаны, трубят трубы. Скоро посыплются письма от поклонников с объяснениями в любви, исповеди женщин с похожей судьбой, наставления заботливых старушек-пенсионерок. Все население Москвы и Московской области будет принимать участие в судьбе Людмилы Ивановой (по последнему мужу). Ибо предсказать, как будут развиваться события, не может никто. И рейтинг порой преподносит самые неожиданные сюрпризы.

Кто знает тайну человеческих симпатий?

Вечернее время, так называемый прайм-тайм, самое востребованное телезрителем. Тем более конец зимы, воскресенье, когда перед началом новой рабочей недели люди отдыхают и расслабляются на диванах у телевизоров. Начало «Игры на вылет» было именно в воскресенье вечером, не в понедельник. Восемь недель плюс один день. На притирку, по замыслу организаторов проекта, участники «Игры» друг с другом не знакомы. Да, виделись мельком на собеседованиях отборочных туров, но никто из них не знал, пройдет ли сам и кто будет конкурентом в борьбе за главный приз. Приз зрительских симпатий, равный миллиону.

Люба включила телеканал ММ-2. Рекламный блок перед началом «Игры» едва не заставил ее выключить телевизор. Рекламная пауза длилась минут десять, не меньше! Но не выдержала, смотрела, как микроавтобус везет участников «Игры на вылет» к коттеджу.

Особняк — строение кирпичное, двухэтажное, с множеством пристроек. Какой же миллионер, интересно, пожертвовал для съемок особняк? Не сам ли Август Янович? Огороженная территория не меньше сорока соток! Сразу же за воротами — одноэтажный дом, сложенный из бруса, от него широкая асфальтированная дорога ведет к роскошному особняку. В нем все готово для приема гостей.

Вот выходят из микроавтобуса участники «Игры»: девять человек. Родственники и болельщики остались в городе и за кадром. Конечно, Люба следит только за лучшей подругой. Люська — молодец! Как колобок, катится по снегу в своей смешной бирюзовой шубке из искусственного меха. Держится так, будто родилась перед камерой. Машет ручкой в пушистой белой рукавичке: «Привет! Всем привет!» Да, камера Апельсинчика любит, но не забывает и Виолетту.

Блондинка в короткой дубленке и высоких кожаных сапогах-ботфортах. Без шапки: длинные белокурые волосы падают на синий мех, которым оторочен капюшон. Глаза глубокие, круглые, похожие на две лужицы фиолетовых чернил. Восемь часов вечера, освещение искусственное: вокруг особняка многочисленные прожектора. Да их как космонавтов провожают! Да здравствуют наши герои!

Семен Сайкин в короткой черной куртке и джинсах. Тоже без шапки, и Люба со вздохом отмечает, что он эффектный голубоглазый блондин. Любят же кого-то такие мужчины! С Сениными волосами, видимо, поработал хороший парикмахер: зимой не бывает выгоревших белесых прядей. А ему идет. Они с Виолеттой отличная пара. Держатся вместе, наверняка по замыслу режиссера. Девочки у экранов почувствовали сладкую дрожь. Милый мальчик, двадцать один год. Уж больно губы у него красивы. Когда говорит, очень выразительная аффектация. Звук не нужен, пусть только рот открывает. «Привет! Всем привет!» До-ми! Си-до-ре! Будущий солист будущей поп-группы, даже если и не выиграет главный приз.

Все понимают, что кроме главного приза в миллион рублей есть еще и множество других. Слава, внимание и поклонение толпы, а главное, сильных мира сего… Что это за бабулька? Она-то как сюда попала? Сплошное ретро: поверх зимнего драпового пальто с узеньким норковым воротником старинная шаль, на голове шляпка-таблетка с крохотной вуалью, сморщенные лапки в перчатках-митенках теребят серебряную бахрому. Но перед камерой держится очень уверенно. Актриса? Если бы Люба не знала подробностей отбора «игроков» от Люськи и ее мужа, она бы заподозрила, что все участники «Игры» — специально подобранные профессиональные актеры. Но она в курсе: все честно.

Рядом с бабулькой держится мужчина пенсионного возраста. Лицо простое, одет непритязательно. Как говорят: человек из народа. Вот он-то камеры здорово стесняется. И как собирается протянуть восемь недель? Нет, этот — первый кандидат на вылет. Должно быть, по замыслу режиссера, между ним и бабулькой в первую же неделю должен завязаться изящный роман. Нежный, трогательный, какой бывает у людей пожилого возраста. Все благородно, возвышенно и прекрасно: возраст осени, последняя в жизни страсть. На это и рассчитано. Пары Виолетта — Сайкин и бабулька — пенсионер.