Enigma - Харрис Роберт

Он загладит свою вину. Извинится. Все будет хорошо.

Но Джерихо не везет. Он становится жертвой собственной удачи. Одной из расшифровок Акулы установлено, что подводный танкерU-459 под командованием корветтенкапитана фон Вильямовица-Моллендорфа с семьюстами тоннами топлива на борту должен встретиться для заправки с итальянской подлодкой «Калви» в трехстах милях к востоку от острова Сент-Пол-Рок, в центре Атлантики. И один дурак в Адмиралтействе, забыв, что как бы ни было соблазнительно, нельзя предпринимать каких-либо действий, которые угрожали бы раскрытием секрета Энигмы, посылает на перехват соединение эсминцев. Налет проваливается.U-459 ускользает. А Дениц, этахитрая лиса, в своей парижской норе тут же подозревает неладное. В третью неделю января восьмой барак расшифровывает целый ряд депеш, приказывающих подводному флоту ужесточить секретность. Радиообмен по шифрам Акулы сокращается. Для дешифровочных машин едва хватает материала. В Блетчли отменяют все отпуска. Восьмичасовые смены растягиваются до двенадцати часов, до шестнадцати… Ежедневная битва за раскрытие шифров становится почти таким же кошмаром, как в самый безнадежный период десятимесячного отсутствия информации, передаваемой по Акуле. Скиннер без конца подстегивает всех и каждого.

За какую-то неделю мир Джерихо из бесконечной солнечной весны превращается в унылую зиму. Его послания Клэр, полные мольбы и раскаяния, остаются без ответа, проваливаются в пустоту. У него нет возможности выбраться из барака, чтобы ее увидеть. Он не в состоянии работать. Не может спать. И не с кем поговорить. С Логи, утонувшим в табачном дыму? С Бакстером, для которого флирт с такой особой, как Клэр Ромилли, выглядит изменой мировому пролетариату? С Этвудом — Этвудом! — чьи сексуальные похождения до сих пор ограничиваются поездками по выходным в Бранкастер с новичками мужского пола якобы для игры в гольф, где те быстро обнаруживают, что со всех дверей в душевых сняты замки? Можно было бы излить душу Паку, но Джерихо заранее знает, какой получит совет, — «Мой дорогой Томас, пригласи какую-нибудь другую и трахай ее» — и как воспримет эту истину: ему не хочется «трахать» кого-то еще, и до этого он ни с кем не «трахался».

В последний день января, покупая «Таймс» в газетном киоске Бринклоу на Виктория-роуд, он замечает ее идущей неподалеку с мужчиной и прячется, чтобы избежать встречи. Кроме этого случая он больше ее не видит: персонал Парка заметно разросся, к тому же сильно поменялись смены. В конце концов он доходит до того, что выслеживает ее, лежа в кустарнике у ее дома. Но, кажется, она перестала здесь бывать.

И затем он неожиданно сталкиваетсясней лицом к лицу.

Это происходит в понедельник, 8 февраля, в четыре часа. Он устало возвращается из столовой в барак и видит ее в потоке служащих, спешащих к выходу в конце дневной смены. Он репетировал эту встречу великое множество раз, а в результате лишь жалобно выдавливает из себя:

— Почему ты не отвечаешь на мои письма?

— Здравствуй, Том.

Она хочет идти дальше, но на этот раз он не даст ей сделать это. На столе гора радиоперехватов Акулы, но ему наплевать. И он хватает ее за руку.

— Мне надо с тобой поговорить.

Они загораживают тротуар. Людской поток обтекает их, как река камень.

— Смотрите, где встали, — замечает кто-то.

— Том, — шипит она, — ради бога, ты же устраиваешь сцену.

— Ладно. Давай уйдем отсюда.

Он тянет ее за руку. Тянет настойчиво, и она уступает. Толпа вытесняет их за ворота и несет по улице. Его единственное желание — уйти подальше от Парка. Он не знает, сколько времени они идут — минут пятнадцать, может, двадцать, — пока наконец на тротуаре не остается людей, и они шагают по старым улочкам города. Холодный ясный день. По обе стороны за живыми изгородями, забрызганными грязью, прячутся спаренные провинциальные домишки с участками, в военное время застроенными курятниками и наполовину углубленными в землю полукруглыми бомбоубежищами из гофрированного железа. Клэр освобождает руку.

— Нет необходимости.

— Ты встречаешься с кем-нибудь еще? — Джерихо с трудом осмеливается задать этот вопрос.

— Я постоянно с кем-нибудь встречаюсь.

Он останавливается, но она идет дальше. Уходит шагов на пятьдесят, тогда он торопится ее догнать. Теперь домов больше нет, они на своего рода нейтральной земле между городом и сельской местностью, на западном краю Блетчли, где сваливают мусор. Словно подхваченные ветром клочья бумаги, с криком поднимается стая чаек. Дальше начинается колея, проходящая под железной дорогой к заброшенным старым печам для обжига кирпича. На фоне неба, напоминая крематорий, на пятьдесят футов поднимаются три красных кирпичных трубы. Клэр, дрожа, поплотнее запахивает пальто.