Вспомни обо мне - Данилова Анна

– Так почему вы поверили в то, что Алексей убьет вашего мужа?

– Однажды я возвращалась домой вечером. Да, надо сказать, что Анатолий, муж мой, много раз встречал меня после школы и, как нарочно, никого не видел. Алексей, вероятно, прятался, чтобы не попасться ему на глаза. Так вот, в тот вечер я возвращалась одна. Вошла в лифт, следом – этот ненормальный. Он снова начал говорить мне о своей любви, я попыталась объяснить, что это невозможно, но он стал настаивать, чтобы я объявила мужу, что переезжаю к Алексею. Вы понимаете, какой бред я услышала?! Так вот… Дверь лифта открылась, вошел наш сосед… И Алексей убил его. Зарезал на моих глазах. И спокойно так сказал: я не шучу, то же самое будет и с твоим мужем, если ты не согласишься жить со мной.

– Послушайте, Вера, то, что вы рассказываете, очень страшно!

– Теперь вы понимаете, каково мне? Когда я вернулась домой, у меня была истерика, я рассказала мужу все, что случилось, но он (и на этот раз) не поверил! Да потому что в это поверить невозможно! И тогда я сказала ему, что уеду от него к тетке в Подлесное. У меня не было выхода.

– И что было потом?

– Да ничего особенного… Вернее, тогда-то мне и стало плохо, и меня привезли к вам.

– Почему вы не согласились лечь в больницу?

– Он пришел бы сюда, и мои кошмары бы продолжились. Вы поймите, он выглядит, как обыкновенный парень. У него богатое воображение, и он нашел бы способ, как сюда пройти… К тому же это больница, а не закрытое заведение. Я боюсь. Я очень боюсь.

– Ну, хорошо. Чем я могу вам помочь? Хотите, поживите у меня…

Она от удивления, кажется, онемела. Потом слабо улыбнулась.

– Нет, что вы. Все гораздо сложнее. Сегодня он появился у меня в квартире в тот момент, когда я собиралась уезжать в Подлесное. Представляете, он забрался по дереву и запрыгнул к нам на балкон, мы живем на втором этаже.

– Господи, какие ужасные вещи вы мне рассказываете!

– Да. Муж мой в командировке. Алексей об этом знал. И я.. я… У меня был один препарат… Я мало что о нем знаю. Разве что он не растворяется в воде и еще… это какое-то успокоительное, для психически больных людей, кажется. Я запекла этот порошок в бутерброде с сыром и дала Алексею. Я отравила его. Я убила его. Вот теперь все.

Она встала и подошла к окну. Нольде слышал, что она плачет.

– Вера… Вы уверены, что он мертв?

– Он долго пролежал на полу. Я подносила к его лицу зеркало – оно не запотевает. Он не дышит, понимаете? Он – мертв. Думаю, что когда он пришел ко мне, он был пьян. Возможно, произошла реакция с алкоголем. Может, у него с мозгами что… с сосудами… Я не медик, я не понимаю…

– Какой препарат вы ему дали?

– Азалептин. Целый пузырек.

– Вероятно, вы дали ему смертельную дозу. – Нольде почувствовал себя загнанным в тупик. Он многое мог предположить, но только не то, что его пациентка убила человека и теперь пришла к нему просить о помощи. Он мог бы дать ей денег, позволить пожить у себя в квартире, сделать операцию бесплатно, даже попытаться помирить, к примеру, с мужем… Но ей нужно от него что-то другое чего же она хочет?

– Мне надо избавиться от тела. Нужно, чтобы кто-то подъехал ночью к моему дому, вытащил его из квартиры и отвез куда-нибудь подальше. Вернее, нет. Машина у меня есть, но я не могу тащить тело… Да и страшно одной. А сообщать в милицию – это все равно что сесть в тюрьму. Меня посадят. Ведь я убила человека. Помогите мне.

– Помилуйте, Верочка, но как я же могу пойти туда… с вами…

У него не хватало слов, чтобы объяснить, что он не готов совершить столь рискованный поступок. Ведь если он попадется на месте преступления, то даже если он и не убивал этого Алексея, то, во-первых, ему будет трудно доказать свою невиновность, а во-вторых, он в любом случае пойдет как соучастник… Промелькнула даже мысль: а что, если эта ненормальная (да, он допустил и такое, и это оказалось очень удобным!) решила подставить его?! Предположим, он соглашается, и они вместе появляются в квартире, где находится труп, и в случае, если они будут пойманы, Вера свалит всю вину на него, на своего безотказного идиота-доктора?

Он не допустит, чтобы его жизнь закончилась таким вот ужасным и недостойным образом.

– Но вам же только надо будет выполнить мужскую работу – перетащить тело в машину… Ведь я не смогу это сделать… Даже если бы у меня не было живота. Вряд ли я бы смогла тащить труп… Там же лестница… А так, вдвоем… Мы бы могли завернуть его в ковер или уложить в какую-нибудь большую коробку, или… Я не знаю… Я ничего не знаю… Мне страшно… Я не хочу в тюрьму!