Небесный остров - Литвиновы Анна и Сергей

– Обопрись на меня. Быстрей, быстрей, пожалуйста!

Перекинула его руку через свое плечо, попыталась приподнять. Охнула, присела.

– Н-надя, о-оставь. Бесполезно, – одними губами выдохнул Полуянов.

И щеку вдруг ожгло. Она ударила его! И крик, болезненно громкий, отдается головной болью:

– А я говорю, вставай! Ты можешь!!!

И безжалостно стянула его с кровати, потащила… Улица, ночь, влажный, напоенный солью воздух. Трава под ногами, темнота, он оступился, чтоб не упасть, навалился на Надю еще больше – она охнула.

И с каждым шагом все тяжелее, перед глазами ярко-желтые пятна. В ушах странная музыка, похожая на тяжелый рок: рев моторов, плеск волн, Надино дыхание, и все в одном ритме…

Больше он не мог. Выпустил ее плечо, опустился на землю.

– Господи, Дима-а… – простонала она.

Волоком потащила его, по лицу захлестали ветки. И дальше все – провал.

Рев моторов утих.

В то же мгновение вспыхнул яркий свет фонарей.

В звенящей ночной тишине отчетливо прозвучал приказ:

– В котельную! Прямо!

Топот ног.

Пять – нет, кажется, даже шесть человек. Ворвались. Короткая пауза. Вот снова показались на пороге. Тот же голос командует:

– Они где-то здесь! Осмотреть территорию! Быстро, быстро!

Надя усмехнулась про себя. И с неожиданным спокойствием подумала:

«Да, мы здесь. Всего-то – в ста метрах».

– Савельев, ты дурак. Кто он тебе?

– Друг.

– Ну и езжай к своему другу. Сам. Машину могу выделить.

– Я тебе уже говорил: не проедешь туда на машине!

– Ну до Приморска езжай. А я туда ребятам позвоню. Квадроцикл тебе найдут.

– Когда?!

– Завтра утром – вообще без вопросов.

– А мне нужно сейчас. Понимаешь – немедленно!

– А ты понимаешь, что час работы вертолета стоит сорок две тысячи?..

– Хорошо, я оплачу.

– Из чего ты оплатишь? Из своей зарплаты ментовской?!

– Ты что, не понимаешь? Человека ночью или убьют, или он сам кони двинет?

– Да ладно. Журналисты – они живучие.

В университете они проходили экзистенциализм, Камю, Сартра. Когда на пороге смерти перед тобою вся жизнь пролетает. И правда ведь: яркие картинки поплыли последовательно. Вот он, еще мальчик, с мамой на море. Мама гонит его в волну, а маленький Дима застрял на мелководье, вцепился в надувной круг… А потом уже студенческий лагерь, и он сам уговаривает в пятибалльный шторм купаться девчонку – свою тогдашнюю мимолетную любовь.

Сейчас рядом тоже море. И тоже женщина. Надька. Уютная, любимая, добрая. И бестолковая. Начала в кои-то веки собственную игру – и тут же ее проиграла.

А голоса мужские все ближе.

Люди вооружены. Отчетливо слышно: вот передернули затвор. Прозвучала команда:

– Разойтись! Стрелять без предупреждения!

Яркий свет фонарей пробивается сквозь кусты.

А почему вдруг ему рокот вертолета померещился?.. Романтик потому что. Много американских фильмов с обязательным хеппи-эндом за свою жизнь посмотрел. Когда герои в абсолютно отчаянном положении – к ним обязательно приходят на помощь.

Но то сказки.

А он умирает – по-настоящему.

Выстрелы, крики, вспышка яркого света – почему-то с неба.

Он с усилием вскинул голову. Действительно, предсмертный бред. Вертушка – «Ми» восьмой, знакомый по армии – зависла метрах в двадцати над землей. Тросы. По ним скользят темные мужские фигуры. Звучит усиленная мегафоном команда:

– Бросай оружие!

Выстрелы. Крики. Почему-то вдруг рядом знакомое, очень знакомое лицо. Майор Савельев. Точно глюк.

А дальше все. Чернота. Провал.

Звонок от майора Савельева поступил в 19.58 и подтвердил уже имевшуюся версию: товар идет именно из Приморска. А производят его в месте совершенно неожиданном – на территории научного института.

Четыре часа ушло на согласования, вызов личного состава, разработку плана и дорогу.

В Институт моря наркополицейские прибыли в полночь.

Охрана, дежурившая у корпуса, попыталась оказать сопротивление, однако после нескольких предупредительных выстрелов сочла за благо сдаться.

В лабораторном помещении, на которое указал москвич Савельев, произвели обыск, и версия полностью подтвердилась. Характер оборудования, а также большое количество ангидрида уксусной кислоты и других прекурсоров для производства наркотиков не оставляли сомнений в том, какого рода опыты здесь проводили. Также было изъято семь килограммов героина и девятнадцать – опия-сырца.

Эдуарда Смолянинова – майор Савельев утверждал, что руководит лабораторией именно он, – на месте не оказалось. Не нашли его ни по месту прописки, ни в местах вероятного появления, после чего объявили в розыск.

Однако через два дня труп молодого человека был найден в полосе отчуждения трассы Новороссийск – Сочи. Характер телесных повреждений свидетельствовал: Смолянинов стал жертвой разборок между мафиозными кланами.

Директор Института моря Вадим Андреевич Ларионов глубоко переживал случившееся. От занимаемой должности он был отстранен, в отношении него также возбудили уголовное дело по подозрению в пособничестве производству наркотиков. Однако до суда господин Ларионов не дожил – причиной смерти явился инфаркт.

Евгений Соловец, сотрудник газеты «Приморский вестник», числится без вести пропавшим. Однако оперативники не сомневаются: если и смогут найти, то лишь его труп.

Бриллианты чрезвычайно идут к загорелой коже. Впрочем, к бледному лицу тоже будет неплохо. И даже к морщинистому. Молодость они не вернут, но раз дама в драгоценностях, значит, уже не старуха.

Виолетта Ларионова бережно сняла с шеи ослепительно сверкающее ожерелье. Траур, чтоб его! Только втайне от всех можно брюликами любоваться. А на людях – покрывать голову кружевным черным платком, опускать глаза долу и напускать на себя скромный и скорбный вид. Спасибо хоть девятнадцатый век давно миновал – а то бы пришлось по правилам хорошего тона еще лет десять от мужиков шарахаться.

Ну, ничего. Немножко потерпеть и в наше время можно. К тому же ей никто не мешает отпускать пораньше прислугу и, вместо печального уединения и скорбных мыслей, заниматься тем, что ей нравится. Валяться с бокалом шампанского в ванне с пеной. Создавать с помощью новой коллекции теней себе очередной образ. Часами висеть на форумах (Виолетта себе и ник придумала соответствующий – Весёлая Вдова). Примерять бриллианты, наконец, вон, полная шкатулка у нее, муж, царствие ему небесное, на дорогие цацки не скупился.

И пусть брат каждый раз, когда видел на ней новое украшение, ее подкалывал: «Мелко плаваешь, сестричка! Лучше б «Ламборджини» себе выпросила. Или хоть студию в Монте-Карло» – сама Виолетта считала: все эти камушки-колечки-сережки тоже пригодятся. Если носить их умеючи, всегда будешь выглядеть дамой из высшего общества. А наступит, не дай бог, черный день – и продать можно. Быстро и незаметно. А попробуй, если припрет, в один день получить деньги за «Ламборджини»!

Брат Эдик всегда считал ее дурочкой, мотыльком, куколкой. Его послушать – так она все в своей жизни неправильно делала. Не там училась, не тех любила. Стремилась к примитивному, мещанскому счастью.

«Где твой полет, Виолка? – пенял ей Эдичка. – Где великие цели?»

Если б имел над ней полную власть – обязательно запихнул бы в институт, отправил в Москву (а то и в Лондон), мучил бы иностранными языками, гольфом каким-нибудь или лошадьми – что там еще положено, чтоб войти в высшее общество?

Только ей на все выси заоблачные всегда плевать было. Иметь бы крышу над головой и деньги. И еще чтобы делать можно что хочется.

В итоге она своего и добилась. Дом есть, машины – две, цацек – шкатулка. Да еще и, красота, от мужа-старика освободилась! Вадим, конечно, неплохим мужиком был. Боготворил ее, баловал. Но слишком уж противно было, изображая страсть, целовать его морщинистые, с неприятным запахом руки. Да и скандалы его ревнивые ее достали. Чего хотел-то? Будто сразу догадаться не мог, что женушка на сорок лет моложе от него погуливать будет.

Сдох – и хорошо. А вот братишку жаль. Хотя Эдик сам, конечно, виноват.

Виолетта, когда узнала, что за лаборатория у брата на территории института была, за голову схватилась. Всегда, конечно, знала, что Эдик безбашенный, но не до такой же степени!

Кем он себя воображал, интересно? Изобретателем, который колдует в гордом одиночестве над эликсиром бессмертия? Или профессором Кентом, оживляющим голову профессора Доуэля?!

Ловко, конечно, придумано. Хитро. Но будь на месте Эдика сама Виола – никогда бы не бралась за наркотики. Мало, что ли, другого, куда более безопасного бизнеса?! Да если в твоих руках десять гектаров государственной земли, да еще на берегу Черного моря, сколько всего можно наворотить! В тех же лабораториях, допустим, водку делать. Или, раз на изобретательство тянет, прорубить скважину и продавать из нее воду по цене французской минералки. Коттеджи с девочками для забавы власть имущих поставить. Да хоть казино подпольное – и то риска меньше.