Вспомни обо мне - Данилова Анна

– Рита, что ты хочешь конкретно?

– Поехать туда, пока там нет хозяина.

– А ключи?

– Я возьму ключи. К тому же, а вдруг к нему придет очередной призрак с газовым баллоном? Марк, поедем вместе, а?

– Рита, на что ты меня толкаешь? Это же преступление!

– Мы действуем лишь в интересах Концевича. Он спит, он знает, что здесь ему ничего не грозит, и будет спать еще долго. Мы оставим ему записку, что поехали к маме, но скоро вернемся.

– Но ведь ты уже осматривала вещи. Что ты хочешь там найти?

– Что-нибудь, что связывало бы Веру с Нольде, – сдалась Рита. – Вот чувствую, что они были раньше знакомы или их что-то связывало. А еще… Марк, поедем, я должна кое-что проверить.

… В аптечке они нашли сверток с капсулами азалептина.

– Вот, видишь?! Я так и знала, что найду его здесь.

Марк разложил пузырьки на столе и рассматривал их с интересом.

– Но здесь довольно много капсул. Откуда они здесь? Смотри, все просрочены.

– Вера, будучи беременной, не могла их принимать. Концевич? Надо будет у него спросить. Но если бы он их принимал, это свидетельствовало бы о душевной болезни, и тогда в аптечке была бы целая коллекция подобных препаратов.

– Она где-то раздобыла азалептин, может, увидела у кого-то. В свободной продаже, я думаю, этого препарата нет. Хотя у нее могли быть знакомства среди врачей.

– Нольде? Но он гинеколог!

– Она могла обратиться к нему за помощью, а он уже, в свою очередь, нашел бы препарат. Но только как она могла ему объяснить, зачем ей именно азалептин, это же не яд какой-нибудь. И если она задумала кого-то отравить, то можно было бы придумать средство поэффективнее, чем это.

– Тоже правильно. Однако и Веткин, и Лариса Боткина были отравлены именно так. Вероятно, это один источник. Поскольку мы нашли эти капсулы здесь, то можно было бы предположить, что Ларису убил Концевич. Но я сам лично сидел с ним в ресторане в то время, как Лариса принимала эти капсулы. Вернее, она выпила снотворное, только вместо него в капсулы кто-то насыпал азалептин, причем лошадиную дозу. Так что у Анатолия есть алиби. Ну, что-нибудь еще или тебя интересовала одна аптечка?

– Еще кое-что не идет у меня из головы, хотя, возможно, это не имеет отношения к Вере.

В спальне на столик Рита выложила содержимое коробки из-под обуви – разного рода записочки, счета, визитки магазинов. Судя по всему, Вера планировала заняться ремонтом квартиры, и ее интересовали цены на обои – она записала размер комнат и количество рулонов; цены на краны и ванны, занавески (опять же, метраж) и много другой информации, которая могла бы пригодиться во время ремонта.

– Ремонт она так и не сделала, да и Концевичу было не до ремонта… Вот, подожди…

Она отложила в сторону небольшой листок, истрепанный, старый, видно было, что его часто брали в руки, возможно, носили в сумке или кошельке.

– «Светлана Агренич. Тел. 24-76-99».

Марк взглянул на листок.

– Какая-нибудь знакомая. Может, портниха.

– Я тоже так думала, но когда просмотрела вещи Веры, те, которые Концевич по каким-то причинам не раздал, поняла, что Вера пользовалась готовой одеждой. Если бы она шила у портнихи, то среди ее бумаг мы обязательно нашли бы зарисовки модели, записки с указанным количеством ткани, поверь мне. Когда женщина имеет свою портниху, то она находится в постоянном поиске, ее интересуют новые фасоны. Предположим, она увидела на ком-то понравившуюся вещь, пришла домой и зарисовала…

– Рита, как-то неубедительно все это звучит, – Марк зевнул.

– Просто ты – не женщина. Марк, выясни, кому принадлежит этот телефон и кто такая Агренич.

– А ты позвони да спроси…

Рита набрала номер. Послышались длинные гудки.

– Видишь, бумага пожелтела… Этот номер, вероятно, уже не существует. Вспомни, как часто нам меняли номера.

– Хорошо, я постараюсь выяснить для тебя, кто такая Агренич. Возьми этот листок. Ну что, теперь все? Рита, я спать хочу…

– Вот, смотри… еще кое-что и очень странное. Список продуктов. Когда я иду на рынок или по магазинам, то пишу список.

– Это я знаю, у меня полные карманы этих записочек.

– А теперь обрати внимание, откуда я вынула эту записку. Видишь, старый журнал «Пари Матч». Сложенный вдвое. А в нем – записка. Причем она вложена давно, потому что та часть, которая оставалась снаружи, истрепалась и потемнела. То есть этот журнал давно никто не открывал. Думаю, Вера какое-то время держала его, поскольку он красивый, яркий, французский, где-нибудь на телефонном столике, и использовала вместо телефонной книги. Видишь, как много самых разных номеров?