Игры с темным прошлым - Данилова Анна

– Машенька, как ты тут?.. – раздался голос, от которого на голове у меня зашевелились волосы, а по спине побежали мурашки.

Игорь стоял спиной к двери, в проеме которой появился кто-то, кого я еще не видела, а потому попросила Ольгу включить свет в прихожей. Вспыхнул свет, и я увидела… маму! Это ее голос, неожиданный и такой родной, вызвал у меня внутреннюю бурю эмоций. Вздох облегчения вырвался у меня, и я из одних объятий попала в другие… Слава тебе господи, еще один родной человек пожаловал…

– Мама… – Я обняла ее и замерла на ее груди. – Как же от тебя хорошо пахнет…

Я оторвалась от нее и стала ее рассматривать. С мороза, розовощекая, свежая, помолодевшая, какая же она была красивая! Мягкий мех шубы щекотал мне ноздри.

– Да ты помолодела лет на двадцать… Где же вы с Игорем встретились? – Я никак не могла взять в толк, как и где Игорь нашел мою маму, да еще и догадался привезти ее сюда?!

– В лифте… Но я тогда не знала, что он едет… к тебе… Я ничего не знала… Боже мой, Оля, доченька… Как ты изменилась, стала совсем взрослой, не то что Маша… Как была девочка, так и осталась…

Они обнялись с моей сестрой.

– Игорь, это моя мама… – Я зачем-то представила маму, когда и так из моих возгласов было все ясно. Встреча вышла на удивление радостной.

В прихожую вошел красивый молодой человек и сдержанно улыбнулся.

– Маша, Оля, знакомьтесь, это Герман… Мы с вами долго не виделись, за это время многое произошло в моей жизни… Вы же ничего не знаете… Словом, мы с Германом собираемся пожениться… С папой вот только официально разведусь… Жаль, конечно, что редко виделись… ведь мы скоро уезжаем… Вот так, девочки…

Она так разволновалась, что я поспешила ее взять за руки, успокоить, поцеловать.

– Мама, да проходите же вы… Герман, не стойте… – Ольга на правах хозяйки дома приглашала всех войти. Она, как мне думается, обрадовалась тому, что я все же осталась, да и мама все-таки приехала, может, я на радостях забуду причиненную мне боль и снова прощу ее?

– Гера, что же это мы с тобой приехали с пустыми руками… – вдруг засуетилась мама. – Поди, милый, сходи в магазин… или сходите вместе с Игорем, купите что-нибудь к столу… Если честно, я загадала: если купим вина и торт, то дома никого не окажется… По закону подлости. А если придем с пустыми руками, то обязательно кого-нибудь да застанем… А мы, оказывается, ехали в одном лифте с твоим женихом, Машенька… Вот подарок так подарок…

Герман посмотрел на Чаплина, тот кивнул головой, и они ушли.

– Как же я соскучилась по моим девочкам. – И мама, обняв нас обеих, заплакала.

24

Уже на улице Чаплин дал волю своим чувствам:

– Твою мать! А я-то думаю, что это с ней стало, как только мы подъехали к дому… Притихла, онемела… Ты же тоже не мог не заметить, Герман!

– Да, ничего себе… – Герман достал сигареты и протянул одну Чаплину. – Представляю, что она испытывала, поднимаясь в лифте, наверное, молилась… Чего только на свете не бывает…

– Слушай, Герман, я понимаю, что ты влюблен в нее, что совсем ничего не соображаешь, что вокруг тебя происходит… Ты хотя бы знал, куда и зачем мы ехали?

Снег сыпал на их темноволосые головы, плечи. Они курили, стоя близко, и говорили, не глядя друг другу в глаза.

– Чего молчишь? Ты понимаешь, что сейчас произошло?

– Да понимаю… Разве могла она предположить, что ты привезешь ее к ее же дочерям?! Ты – Чаплин. Одна девчонка сохнет по тебе… Ее мать пришла к Вике, Нина ничего не знала… – осторожно произнес Герман. – Вика решила обойти Нину, действовала самостоятельно, параллельно другому делу, вот что я знаю…

– Значит, ты все знаешь… И это мать той самой Анжелики или Вероники заказала мою Машку… Нет, у меня в голове не умещается весь этот бред… Ведь я только что готов был твою Нину разорвать на куски, я еле сдерживался, чтобы не заорать на нее, когда мы ехали в машине… А теперь оказывается, она моя будущая теща!

– Да, ты хорошо держался, – заметил с усмешкой Герман. – Я бы на твоем месте не знаю что сделал… У тебя хорошая выдержка…

– Издеваешься, да?

– Нет, просто я обо всем этом узнал недавно и еще не могу привыкнуть к тому, что Нина… Я понимаю, что такое нельзя простить, но я люблю ее и ничего не могу с собой поделать… Она передает свой бизнес той, что была на кладбище…

– А ты дурак, Герман, так спокойно говоришь со мной о таких вещах…

– Я не дурак, просто я владею ситуацией. Говорю же, Нина решила все бросить, мы с ней уезжаем, но перед этим надо же все как-то завершить, раздать долги, наконец… Вот и твое дело тоже. У Нины была эта Плыс… Скандалила.