Узы крови - Шелдон Сидни

Когда он заговорил, голос его прерывался от внутреннего напряжения.

– Давай вернемся в гостиницу, – сказал он.

Она же вообще не могла извлечь из горла ни звука. Когда он помог ей набросить на плечи накидку, его пальцы обожгли ей кожу. В лимузине они далеко отсели друг от друга, боясь даже малейшего прикосновения. Элизабет чувствовала, что тоже вся горит. Ей казалось, что они никогда не доберутся до своего номера. Ждать больше не было никаких сил. Не успела за ними закрыться дверь, как они тотчас оказались в объятиях друг друга, снедаемые диким, необузданным желанием, как вихрь подхватившим их души и бросившим их навстречу друг другу. Он поднял ее на руки и отнес в спальню. Они едва успели сорвать с себя одежду. Мы словно маленькие, нетерпеливые дети, мелькнуло в голове у Элизабет, и ей было невдомек, почему Рис так долго боялся к ней подступиться. Но теперь это уже было неважно. Главное, что они ощущают тела друг друга, и это ощущение дарит им томительную сладость. Элизабет мягко высвободилась из его объятий и стала целовать его сухопарое, напряженное тело, обнимая его губами, ощущая во рту его бархатистую твердость. Руки его перевернули ее на бок, и тотчас его рот приник к ее бедрам, раздвигая их, освобождая место языку, скользившему в их упоительную сладость, и, когда оба уже были больше не в состоянии вынести переполнявшее их блаженство, он лег сверху и мягко вошел в нее, глубоко-глубоко, медленно вращая бедрами, и она ощутила его ритм, их ритм, ритм вселенной, и неожиданно все завертелось и закружилось вокруг, задвигалось все быстрей и быстрей и, вырвавшись на свободу, разразилось упоительным взрывом, и мир и спокойствие вновь установились на земле.

Они лежали в объятиях друг друга, и Элизабет блаженно-счастливо подумала: «Миссис Рис Уильямз».

– Простите, миссис Уильямз, – раздался по селектору голос Генриетты, – вас хочет видеть инспектор Хорнунг. Говорит, что это очень срочно.

Элизабет недоумевающе взглянула на Риса. Они только вчера вечером вернулись в Цюрих из Рио и буквально несколько минут тому назад приехали на работу. Рис пожал плечами.

– Скажи, пусть его впустят. Посмотрим, что это за срочность такая.

Несколькими минутами позже они уже втроем сидели в ее кабинете.

– По какому поводу вы хотели меня видеть, инспектор? – спросила Элизабет.

Макс Хорнунг не умел вести светские разговоры. И потому без обиняков сказал:

– Кто-то пытается вас убить.

Глядя на ее сразу побледневшее лицо, Макс почувствовал угрызения совести, мысленно обругав себя за свою бестактность и неумение найти нужный подход в таком деликатном вопросе.

– Что за чепуху вы мелете, инспектор? – взорвался Рис Уильямз.

Макс, глядя прямо в глаза Элизабет, продолжал:

– На вашу жизнь уже покушались дважды. Возможна и третья попытка.

– Я… вы… – заикаясь сказала Элизабет, – вы, наверное, ошибаетесь.

– Нет, мэм. Поломка лифта была преднамеренной.

Она молча глядела на него, и глаза ее выражали какое-то потаенное чувство, настолько глубокое, что даже Макс был не в состоянии определить его.

– Равно как и авария с джипом.

Элизабет наконец обрела голос.

– Вы ошибаетесь. То был явно несчастный случай. Джип был в полном порядке. Сардинская полиция может подтвердить это.

– Нет.

– Я видела джип собственными глазами, – настаивала Элизабет.

– Нет, мэм. Вы только видели, как при вас проверяли какой-то джип. Но это был не ваш джип.

Рис и Элизабет в полном недоумении уставились на него.

Макс продолжал:

– Ваш джип в том гараже никогда не был. Я нашел его на автосвалке в Олбии. Болт главного цилиндра тормозной системы был свинчен, и тормозная жидкость вытекла. Вот отчего вы не смогли затормозить. Левое переднее крыло было смято в лепешку, и на нем до сих пор отчетливо видны зеленые потеки живицы от деревьев, на которые вы налетели. Лабораторные анализы подтвердили то, что я вам сейчас говорю.

Былой кошмар со всех сторон снова обступил ее. Элизабет почувствовала, как все глубже окунается в него, словно шлюзы памяти, раскрывшись, разом обрушили на нее потоки ужасных мгновений леденящего душу воспоминания о том смертельном спуске с горы.

– Не понимаю, – вмешался Рис. – Как же никто?..

Макс обернулся к Рису.

– Джипы все на одно лицо, как близнецы. На это они и рассчитывали. Когда она врезалась в дерево, вместо того, чтобы упасть в пропасть, им пришлось сымпровизировать. Главное было не допустить, чтобы кто-либо увидел джип. Происшествие должно было выглядеть как несчастный случай. Они предполагали, что джип утонет в море. И несомненно, прикончили бы ее на горе, когда она врезалась в деревья, но их опередили ребята из бригады техобслуживания, которые увезли Элизабет в больницу. Тогда они быстренько отыскали другой джип, немного его помяли и подменили им джип мисс Элизабет Рофф до того, как на место аварии прибыли полицейские.

– Вы все время говорите «они», – заметил Рис.

– Тот, кто стоял за всем этим, имел сообщников.

– Но кому надо убивать меня? – спросила Элизабет.

– Тому, кто убил вашего отца.

На какую-то долю секунды ее охватило чувство нереальности происходящего, словно все это происходило не с ней. Словно кошмар вот-вот рассеется как дым.

– Вашего отца убили, – продолжал Макс. – Ему подсунули провожатого, который и убил его. Ваш отец поехал не один в Шамони. С ним был еще кто-то.

Когда Элизабет заговорила, голос ее звучал глухо, как из гроба.

– Кто?

Макс взглянул на Риса и сказал:

– Ваш муж.

Слова, казалось, долетали до нее откуда-то издалека, звуча то громче, то угасая совсем, и ей показалось, что она сходит с ума.

– Лиз, – сказал Рис, – в день смерти Сэма меня там не было.

– Вы были в Шамони вместе с ним, господин Уильямз, – настойчиво повторил Макс.

– Это правда, – Рис теперь обращался только к Элизабет. – Но уехал я до того, как они двинулись в горы.

Элизабет взглянула на него.

– Почему ты мне не говорил об этом?

Он засмеялся, но затем, казалось, приняв какое-то решение, продолжал:

– Я ни с кем не решался говорить об этом. В течение последнего года кто-то целенаправленно и упорно саботировал «Роффа и сыновей». Делалось это весьма хитроумно и на поверку выглядело как цепь случайных инцидентов. Но мне показалось, что за всем этим просматривается определенная система, и я поделился своими соображениями с Сэмом, и он решил нанять частного сыщика для проведения независимого расследования.

Элизабет знала, что последует за этими словами, и одновременно с чувством невероятного облегчения к ней пришло чувство глубокой вины перед Рисом. Оказывается, ему все было известно о тайном отчете. Ей надо было сразу ему все рассказать, а не таиться.

Рис повернулся к Максу.

– Сэму был предоставлен отчет о расследовании, который подтвердил мои подозрения. Он попросил меня приехать в Шамони, чтобы обсудить план действий. Я поехал. Мы решили, что, пока не найдем виновника, будем все держать в тайне, – в его голос закралась горечь, – однако кому-то, очевидно, что-то стало известно об этом. Вероятнее всего, Сэм и погиб, потому что этот «кто-то» понял, что мы вот-вот доберемся до него. Отчет же исчез.

– Он попал ко мне, – сказала Элизабет.

Рис вопросительно посмотрел на нее.

– Он был среди личных вещей Сэма, – ответила она на его немой вопрос, затем сказала, обращаясь к Максу: – В отчете утверждается, что этот «кто-то» являлся одним из директоров Совета «Роффа и сыновей». Но ведь у каждого из них большой пакет акций концерна. Никак не пойму, зачем же ставить палки в собственные колеса?

– Затем, миссис Уильямз, – пояснил Макс, – чтобы спровоцировать панику, которая заставит банки затребовать обратно свои кредиты. Тем самым они хотели заставить вашего отца решиться на свободную продажу акций. Тот, кто стоит за всем этим, пока так и не достиг желаемого результата. И потому ваша жизнь все еще находится в опасности.

– Тогда необходимо, чтобы полиция охраняла ее днем и ночью, – потребовал Рис.

Макс захлопал глазами и ровным голосом сказал:

– На вашем месте я не стал бы так беспокоиться, господин Уильямз. С тех пор как она вышла за вас замуж, полиция не спускает с нее глаз.

Боль была невыносимой, и в течение месяца он стоически переносил ее.

Доктор оставил ему какие-то таблетки, но Вальтер боялся их принимать. Он должен все время быть начеку, чтобы Анна не попыталась вновь убить его или сбежать.

– Вам необходимо лечь в больницу, – сказал ему врач. – У вас большая потеря крови…

– Ни в коем случае!

Вальтер не мог позволить себе лечь в больницу. Ведь тогда о характере его ранения станет известно полиции. Он вызвал на дом врача своего филиала, зная, что тот все сохранит в тайне. Полиции в его доме делать нечего! Во всяком случае, не сейчас, еще не время. Доктор, внутренне сгорая от любопытства, молча зашил зияющую рану. Кончив свое дело, спросил: