Я буду просто наблюдать за тобой - Кларк Мэри Хиггинс

Мак с головой ушел в утреннюю газету.

— Не всегда. — Он с отсутствующим видом взглянул на часы. Время приближалось к полудню.

— Переключи на третий канал. Я хочу посмотреть новости.

— О'кей, — щелкнул пультом Кайл. — Посмотри, там Мег!

Мак бросил газету.

— Прибавь громкость.

— Ты всегда велишь мне убавить.

— Кайл!

— О'кей, о'кей.

Мег стояла в вестибюле больницы:

— У истории с клиникой Маннинга появилось пугающее продолжение. Вслед за убийством Элен Петровик и вскрывшимся обманом в ее автобиографии появилась озабоченность тем, что покойная могла допустить серьезные ошибки в работе с законсервированными эмбрионами. Час назад здесь, в медицинском центре Данбери, родился ребенок, развившийся из эмбриона, который считался клоном его трехлетнего брата.

Угол захвата камеры увеличился.

— Со мной находится доктор Аллан Найтзер, акушер, только что принимавший роды у Дины Андерсон. Доктор, расскажите нам, пожалуйста, о ребенке.

— Это здоровый и симпатичный мальчик весом около восьми фунтов.

— Но он не является близнецом трехлетнего сына Андерсона?

— Нет, не является.

— Дина Андерсон приходится ему биологической матерью?

— Это можно установить только с помощью ДНК-анализа.

— Сколько на это потребуется времени?

— От четырех до шести недель.

— Какова реакция Андерсонов?

— Они очень расстроены и очень обеспокоены.

— Здесь находился доктор Маннинг. Он поднялся наверх, прежде чем мы смогли побеседовать с ним. Он встречался с Андерсонами?

— Я не могу комментировать это.

— Благодарю вас, доктор. — Меган повернулась прямо к камере. — Мы будем держать вас в курсе развивающихся событий. До встречи в студии новостей.

— Выключи телевизор, Кайл.

Кайл нажал кнопку на пульте, и экран погас.

— Что это означает?

«Это означает крупные неприятности, — подумал Мак. — Сколько еще ошибок сделала Элен Петровик у Маннинга? Сколько бы их ни было, ответственность за них в равной степени будет, несомненно, возложена и на Эдвина Коллинза».

— Все это довольно сложно, Кайл.

— Означает ли это какие-нибудь неприятности для Мег?

Мак посмотрел в лицо своего сына. Пшеничные волосы, подобно его собственным, никак не хотели лежать на своем месте, и все время норовили свалиться ему на лоб. Карие глаза, унаследованные им от Джинджер, утратили свой обычный озорной огонек. За исключением цвета глаз, Кайл был вылитый Макинтайр. «Каково было бы, — думал Мак, — смотреть на своего сына и сознавать, что он появился не от тебя».

Он обнял Кайла.

— Мег приходилось нелегко последнее время. Вот почему она выглядит такой обеспокоенной.

— После тебя и Джека она мой лучший друг, — глубокомысленно произнес Кайл.

При упоминании его имени Джек навострил уши. Мак устало улыбнулся.

— Уверен, что Мег была бы польщена, услышав это. — И уже не в первый раз за последние несколько дней подумал, а не скатился ли он в глазах Меган до положения ее вечного дружка из-за своего глупого нежелания понять свои чувства к ней.

Меган с оператором сидели в вестибюле медицинского центра Данбери. Стив, казалось, чувствовал, что ей не хочется говорить. Ни Дональд Андерсон, ни доктор Маннинг еще не спускались.

— Посмотри, Мег, — сказал вдруг Стив. — Ведь это ребенок Андерсонов.

— Да, это Джонатан. А это, должно быть, его бабушка рядом с ним.

Они вскочили, пересекли вестибюль и догнали их возле лифта. Мег на ходу включила магнитофон. Стив начал перематывать пленку.

— Не задержитесь ли вы на минутку, чтобы поговорить с нами? — спросила Меган женщину. — Вы мать Дины Андерсон и бабушка Джонатана?

— Да, это так. — В ее хорошо поставленном голосе звучали нотки отчаяния. Убеленные сединой волосы окаймляли встревоженное лицо.

По выражению ее лица Меган поняла, что ей известно о случившемся.

— Вы разговаривали со своей дочерью или с зятем после того, как родился ребенок?

— Мой зять звонил мне. Пожалуйста, нам надо подняться наверх. Я нужна моей дочери. — Она шагнула внутрь лифта, крепко удерживая за руку внука.

Меган не пыталась задержать ее. На Джонатане была надета голубая курточка, как раз под цвет его глаз. Розовые щеки подчеркивали белизну его кожи. Капюшон был откинут назад, и капли дождя искрились на его белокурой головке, подстриженной под Бастера Брауна. Он улыбнулся и помахал им рукой. «Бай-бай», — прозвучал его голосок, когда двери начали закрываться.