Время действовать - Сурандер Буби

Она засмеялась еще раз, так же механически.

— Спросили, как меня зовут. Я сказала — Агнета Эрикссон.

— Ух ты, — выдохнул я. Это имя я видел на двери.

— А потом скрутили меня, отняли ключи, все обыскали, перевернули, а потом... он сделал... это.

Зверь заерзал у руля.

— Но когда они уходили, — сказала она, — то попросили передать привет...

Машина катилась прямо на слепящий закат. Мы ждали окончания фразы. И она сказала медленно:

— Кристине Боммер.

14

— А теперь полиция ищет и меня, — сказал я.

В большом зале воздух был едкий от пыли. Я укрывался в глубине архива «Утренней газеты», за тоннелями без потолка, выстроенными из металлических ящиков. Коммутатор обещал перевести разговор на аппарат, любезно установленный на один из столиков, к которым обычно присаживались посетители. Дирекция тоже приложила старание — позвонить из редакции на этот аппарат в тот вечер было нельзя.

— Мне нужен твой номер, — потребовал я.

Она была пунктуальна, позвонила точно в тот момент, когда изо всех радиоприемников в архиве зазвучали звонкие позывные последних известий. Мою манеру разговаривать она не одобряла.

— Послушай, ты, красотка, — сказал я. — Убили моего товарища по работе. Изнасиловали мою подругу. За мной гонятся с двух сторон: банда преступников и легавые. А я еще ломаного гроша не получил даже от тебя.

— Ах, так ты стараешься ради денег?

Это она произнесла автоматически. Любимое оскорбление богатых дураков. Я не отвечал. Дурой она не была.

Она помолчала. А потом прошептала:

— Почему полиция тебя ищет? И кого изнасиловали?

Я вздохнул. День выдался долгий. Так осторожно люди играют, когда уже не полагаются на свои козыри.

— Нам надо встретиться, — сказал я.

Ничего другого не оставалось.

— О'кей, встретимся еще раз. — Ее голос звучал решительно. — Завтра, рано утром.

— Погоди, — сказал я. — Если мы встретимся, я хочу получить ответ на один вопрос. Скажешь мне, кто сообщил насчет ограбления броневика.

Она ответила мгновенно:

— Не могу.

— Ты забываешь об одной вещи. За мной гонится полиция.

Долгое молчание. Потом вдруг:

— О, черт, ну и натворил же ты делов!

Я засмеялся. И сразу все лицо прошило болью.

— Это я сделала.

И нервно хихикнула.

— Дорогая фрекен Привыкшая-что-капризы-исполняются, милейшая избалованная лапочка! Это не я натворил дел. Это ты и такие, как ты, десятилетиями орудовали в нашем обществе, защищали его ползучие капиталистические ценности. А теперь сваливаете на меня? Я ничего не натворил! Я только что тут появился!

— Ладно, — сказала она ясным голосом. — Мы оба устали. Увидимся завтра. В восемь? Это не рано?

— Где?

— То же место, что и в прошлый раз.

— Какое из них?

— Не прикидывайся, там, где мы встретились.

— Ладно. Но только... Не бери с собой Гугге. Оставь его дома, в его колыбельке.

Она фыркнула и положила трубку.

Тарн стоял на темной улице. Он только повязался шарфом. Шляпа была на затылке. Может, он был не Богарт из «Касабланки». Может, он был Алан Лэдд из «Наемного убийцы».

— Привет, — сказал он, еле двигая губами.

Обычно он стоял у бокового выхода после работы и ждал — ребята в репортерских машинах подвозили его домой. У него, как правило, не оставалось денег на месячный автобусный билет.

— Гм-м, — отозвался я, и мне стало стыдно.

— Они...

— Знаю, — сказал я. — У моего домашнего подъезда стоят трое и наблюдают.

Он неуклюже поправил шляпу на встрепанных волосах. Он выпил чуть лишнего и очень старался, чтобы не было видно.

Вечер был теплый, темный и теплый. Слабо пахло горячим асфальтом и бензином.

Долго он не продержится, подумал я. Начал он еще подростком. Работает журналистом четверть века. И до пятидесяти не дотянет.

— У тебя есть где переспать?

— Устроюсь, — сказал я.

— А то можешь...

— Спасибо, Тарн, не надо.

Он кивнул.

— Ты и я, — сказал он, — завтра вместе обедаем.

Мне скоро потребуется блокнот, по часам дела записывать.

— Завтра у меня день трудный.

— Ты и я... завтра вместе обедаем. Это приказ. Побеседуем с одним парнем, который все знает об охранном бизнесе.

Еще один?

— Тебе нельзя ночевать в Старом городе, — хрюкнул Тарн. — Еще долго.