Жертвенный агнец - Шефер Карло

— Дело сдадут в архив, испытав легкую неудовлетворенность, — кивнул Лейдиг. — Ведь что Денцлингер действительно не мог провернуть, так это вылазку в Эре. Там действовал кто-то умный.

— Ловкий и умный незнакомец, который, по нашему мнению, заодно с пастором, — поддакнул Штерн и взглянул на своих коллег, на Тойера, который хоть и отдохнул, но очевидно был вне себя от злости. На Хафнера, для которого ярость была естественным состоянием, на Лейдига — тот был одет небрежней, чем обычно, но все же подтянут, под глазами темные круги, возле губ горькая складка. — Мы купим Денцлингера. Сегодня. Это для нас единственный шанс. — Он и сам удивился собственной решительности. Тойер был поражен.

— Насколько я понял, дорогой Вернер, ты сам только что согласился с неутешительной оценкой наших шансов…

— Нет, — возразил Штерн, — это у других шансов никаких, а у нас все-таки… в общем, — он взглянул на шефа, — вы должны пойти туда. Вы должны вытащить у него признание, если ему есть в чем признаваться.

Тойер наморщил лоб:

— Я? Почему?

— Потому что вы умеете это делать. Вы можете заставить человека поверить, что черное — это белое, а белое — черное. Вы способны выбить из равновесия любого…

Штерн потянулся к хафнеровским сигаретам.

— Я дам тебе одну, — серьезно сказал тот. — Но предупреждаю, что ты можешь втянуться. Вот так все и начинают — поначалу стреляют у других, подражая им… нет, нет, бери, пожалуйста…

— Ладно, все-таки не надо… Если вам удастся сбить его с толку… Тогда он не выдержит и признается, и мы его сцапаем. Либо откажемся от дальнейшей игры.

— Он признается мне в чем-то без свидетелей, и это мало что даст. Вот если мы официально доставим его в Центр, тогда я могу не волноваться за свое будущее. Шильдкнехт надолго оставит меня в покое.

— В правовых вопросах он не рубит, поэтому должен поверить, что его уже разоблачили. Если это удастся, заберете его с собой, и мы закончим дело уже у себя. — Штерн встал. — Конечно, все будет непросто. Ясно как день.

— Ладно, попробую, — услышал Тойер собственный голос. — Ведь мы не должны промахнуться. Не должны.

— Мы ни в коем случае не должны промахнуться, — вмешался Хафнер. — У старого осла, возможно, немало жертв на совести. А вы хотите вот так просто пойти к нему.

— Он способен на риск, — подтвердил Тойер. — Но если я явлюсь к нему среди бела дня, да еще объясню, что дом под наблюдением, он ничего не предпримет, это точно. Сам он убил девчонок, с Нассманом скорей всего разделался его умный сообщник. Да и выгляжу я еще достаточно крепким. Если Денцлингер «наш кадр», тогда он наверняка живет в искаженной реальности, но на рожон все равно не полезет. Пока еще не полезет.

— Пенсионер, который лезет на рожон. — Хафнер покачал головой и недвусмысленно показал на ширинку. — Вот это новости. Внизу мочесборник, наверху «Калашников».

— Подождите пять минут, — вдруг сказал Лейдиг. — Я как раз открыл сайт церкви Святого Духа… Ага… Слушайте! В семьдесят четвертом году был обновлен пол, плитки частично вынуты… Может, Сара там… — Лейдиг содрогнулся.

— Я пойду. — Тойер решительно встал со стула. — Теперь я знаю достаточно. И в то же время мало что…

— Может, Хафнер прав… — Штерн уже пошел на попятную.

— Ты тоже прав. Теперь вперед. Будем надеяться, что Кремер не станет его опять выгораживать.

— Я тоже пойду, — заявил Зенф. — Тут у меня появилась идея…

Тойер уже не слышал его. Он двинулся в дорогу. Медленно, тяжело, размеренно. Ему предстояло проявить те свои качества, которые он обычно подавлял.

Он поехал на такси, чтобы ни на что не отвлекаться.

— Высадите меня, пожалуйста, возле ратуши.

— Вы же хотели на Хаспельгассе.

— Это важно для моего настроения, понимаете?

— Нет, не понимаю.

Перед «Макдоналдсом» клоун в соответствующем наряде раздавал пестрые листки с рекламой новых салатов к тефтелям. Не поворачивая головы, Тойер нахально ущипнул его за ягодицу.

Возле церкви Святого Духа появились крутящиеся стенды с почтовыми открытками — их выставили владельцы лавок, когда потеплело. Тойер сильно раскрутил все три поочередно.

К удивлению известного всему городу старого трансвестита, который пьяной походкой плелся навстречу, Тойер послал ему воздушный поцелуй. Комиссар повернул вправо и миновал центральный портал, поразившись контрасту между каменными готическими сводами, устремленными в небо, и толстыми, почти круглыми американскими туристами. Теперь надо взять себя в руки, стать Тойером. Гнев, сомнения и мечты — все отбросить и вести допрос так, словно ты музицируешь.