Этюд в розовых тонах - Данилова Анна

Рядом с ней затормозила машина, чуть не сбив ее. Она замерла, ожидая услышать ругань. Но вместо этого в глубине салона появилась голова мужчины, пожелавшего взглянуть поближе на ту, которая едва не попала под колеса его машины.

– Вы идете по проезжей части, – напомнил он ей довольно сухим, серьезным тоном. – Еще немного, и я наехал бы на вас. С вами все в порядке?

– Извините.

– Хотите, я вас подвезу?

Теперь уже была ее очередь разглядывать мужчину. Она, словно испытывая его терпение, почти просунула голову в окно и теперь смотрела ему прямо в глаза. Ей надо было разрядиться, сбросить с себя электрический заряд раздражения и злости, направленный против самой же себя. И вот теперь перед ней появилась мишень. Совсем близко.

– Вы убийца? Маньяк? Вы сначала изнасилуете меня, затем расчлените мой труп и закопаете в лесу?

– Нет, я покатаю вас на машине по солнечному городу, затем мы пообедаем в ресторане, вы расскажете мне, почему я похож на маньяка, а потом, если захотите, отвезу вас домой. У меня сегодня куча времени, и я в вашем распоряжении.

– Но ведь вы же совсем не знаете меня…

– Вот и познакомимся.

Больше всего ей понравились его слова про солнечный город, и она села в машину. Ей надо было как-то убить время до приезда Теслина. А потом начнется новая жизнь, все будет по-другому.

28. Ангел-хранитель

Маша вернулась домой вечером. Уставшая, голодная. И, не обнаружив Али, удивилась. Она уже настолько привыкла видеть ее рядом с собой все время, что та тишина, в которую она вошла, прикрыв за собой дверь, вызвала странный звон в ушах. Такое случалось нечасто, и потому возможности, чтобы оценить присутствие Али в Машиной жизни вообще, было довольно мало. Аля повсюду сопровождала Машу. Красивая и умная Аля, по мнению Маши, стала ее ангелом-хранителем. Маша блефовала, когда говорила ей, что она, как и ее мать, заговоренные. Матери уже давно не было в живых. Она сгнила в тюрьме, умерла от туберкулеза в тюремной больнице. Ни за что. Украла ящик водки на складе. И тогда Маша внушила себе, что раз матери так не повезло, то должно повезти дочери. Вот и придумала байку про заговоренных. Придумала, а потом поверила сама.

Маша поставила чашку с куриным супом в микроволновку и, усевшись на подоконник, закурила. За стеклом зеленел уютный двор, откуда доносились голоса сидящих на скамейках женщин, визг детей, шелест листвы и отдаленный гул дороги. Маша оглянулась. Вот уже два года как она жила в этой квартире, стены которой видели и слышали многое; у нее появилось много денег, очень много денег, но счастья по-прежнему не было. Было лишь его ожидание. Кондитерская скоро откроется, и это будет одна из самых лучших кондитерских в городе. Там будут столики и стулья, а не неудобные стойки, и вместо картонок пирожные будут подаваться на красивых блюдцах. На столиках будут стоять вазочки с живыми цветами, и кофе будет не из желудей, а настоящий, как и чай. Склад, пекарня и сама кондитерская расположены в одном здании. Замкнутое производство. Идеальный вариант.

Маша загасила сигарету и взглянула на часы. Али нет, и делать ничего не хочется. Даже ужинать. И куда она могла пойти? В кино? Она не имеет права никуда уходить без меня. Она – моя. Она принадлежит мне. Это я сделала ее. И это благодаря мне кожа ее такая гладкая и розовая. Это на мои деньги она ест масло и мясо, покупает себе красивые вещи и духи. Она – это я. Я. Я.

Она закрыла глаза и увидела дом. Тот самый дом, который вот уже полгода принадлежал ей. Он находился неподалеку от моста, на тихой зеленой улице. Старинный двухэтажный особняк. Через месяц, когда уберутся леса и зеленая сеть, под которой строители-волшебники проработали почти пять месяцев, этот дом воскреснет из мертвых. Он будет сиять свежей кремовой краской и кружевными чугунными решетками. Прозрачный стеклянный купол, заменивший крышу, позволит солнечным лучам прогревать тропические растения зимнего сада, играть на лепестках пышных экзотических цветов, переливаться в струях фонтана. И вся эта роскошь, весь дом с мебелью и коврами, дорогими люстрами и посудой, все это будет принадлежать лишь им двоим. И тогда Аля поймет, что такое настоящее счастье. Счастье в их единении, в их все большей схожести, родственности душ.

Она закрыла глаза и увидела Алю обнаженной, стоящей под душем, – стройную и прекрасную. Длинные волосы змеятся по груди, почти до самой талии. И эта красивая женщина еще два года тому назад зарабатывала себе на хлеб и крышу над головой, отдаваясь грязным клиентам грязной старухи? Да Аля должна Маше пятки лизать за то, что та вырвала ее из той вонючей жизни. Маша не верила в существование загадочного друга, который якобы выкупил Алю у Софьи Андреевны. Она была уверена, что Аля просто-напросто отработала у нее все то, что успела задолжать за то время, что жила у старухи. Она не верила в бескорыстие людей…