Святой нимб и терновый венец - Леонтьев Антон

– И отец Букрэ преуспел на вверенном его заботам поприще! – продолжал между тем свой рассказ профессор. – Сохранились фотографии, которые он сделал по приезде в Кренн-де-Шато: крыша церкви прохудилась, стены покрыты плесенью и трещинами, с потолка осыпалась штукатурка. Но откуда в здешнем приходе деньги? Жители еле сводили концы с концами, разводя коз и делая сыр, не пользующийся большим спросом. Земледелием заниматься было сложно, места для виноградников, как видите, нет. Никого, а в последнюю очередь местных жителей, не волновали проблемы церкви: на дворе стоял конец девятнадцатого века, и прежнее благочестие после четырех революций давно исчезло. Отец Букрэ наверняка впал в отчаяние, когда понял, где оказался. Ему предстояло долгие годы, возможно, до конца дней своих торчать в крошечном, затерянном среди гор бедном селении и вести полунищенский образ жизни.

Дорогу путникам перегородили козы, спускавшиеся с горного перевала. Бренча колокольчиками и мекая, животные ловко перепрыгивали с камня на камень. Их сопровождал старик-пастух с большой лохматой собакой.

– Однако всего через несколько лет приход нельзя было узнать: архиепископ, прибывший с пасторским визитом в Кренн-де-Шато, был поражен произошедшими переменами. На месте старой полуразрушенной церкви возникла новая и большая. Отец Букрэ, обитавший в первые месяцы в крошечном домике, полном крыс, переехал в роскошный особняк, выстроенный лучшими парижскими архитекторами, специально выписанными падре из столицы. Даже у самого архиепископа не было такого особняка, обставленного с почти вызывающей роскошью! Падре финансировал строительство в Кренн-де-Шато больницы, школы и приюта для бездомных, никогда не отказывал страждущим в подаянии и обрел в здешних краях ореол святого.

Козы исчезли, освободив дорогу, и охотники за сокровищами двинулись в путь.

– Но если падре Букрэ попал в нищий приход, то откуда у него взялись деньги, причем в столь короткий срок, для таких проектов? – спросила Виктория.

Профессор рассмеялся:

– Этим же вопросом задался и снедаемый завистью архиепископ. Падре обвинили в хищении церковных средств и едва не лишили сана. Но затем все разительно переменилось – вмешался Ватикан, и отец Букрэ снова получил свой приход. Спрашивается, почему кто-то в Ватикане (говорят, что сам папа!) встал на сторону обычного священника? И как он разбогател в течение нескольких лет? Обвинения в хищении церковных средств были надуманные – красть падре было попросту нечего. Источник его неожиданного благосостояния кроется в чем-то другом!

– Так в чем же? – спросила, задыхаясь, Виктория. Подъем становился все круче.

– Ответ один – он нашел сокровища тамплиеров! – заявил профессор. – Во времена существования ордена в Кренн-де-Шато, на утесе, где сейчас находится церковь, возвышался монастырь, являвшийся одним из стратегических центров рыцарей-храмовников. Напомню, что тамплиеры были самой богатой организацией Средневековья. Когда король и папа отдали приказ конфисковать все их имущество, то здешний монастырь, более походивший на крепость, осадили солдаты короны. Тамплиеры могли бы держать оборону годы, у них было предостаточно провианта и оружия, однако они почему-то очень быстро сдались. В монастыре особых сокровищ не обнаружили – несколько золотых крестов, дароносицы, небольшой сундук с серебром и второсортными драгоценными камнями. По повелению короля монастырь был разрушен, а через какое-то время на его месте возвели церковь. Куда же делись сокровища тамплиеров, так никто и не знает. Кто-то уверен, что храмовники успели их вывезти в неизвестном направлении, я же думаю, что они спрятали их где-то в монастыре. Точнее, в подземельях под монастырем, вход в которые обнаружили всего несколько десятилетий назад. Они уводят в глубь скалы и засыпаны камнями и песком. И сделали это не французские солдаты, а сами тамплиеры до того, как сдались на милость короля Филиппа.

Подъем закончился, и Виктория увидела большую церковь из светлого камня, выстроенную в псевдоготическом стиле. Место для храма было выбрано идеальное – здание, казалось, парило между небом и землей.

– Ходят слухи, что во время затеянного новым кюре ремонта ветхой церкви один из рабочих обнаружил под алтарем металлическую шкатулку, которую тотчас передал отцу Букрэ. И тот, вскрыв ее, нашел план, разъясняющий, как добраться до сокровищ ордена тамплиеров. Что, вероятно, падре и сделал, чем и объясняется его внезапное богатство, которое он обрел буквально в течение одной ночи. Да, он отыскал сокровища тамплиеров, но не все, какую-то их часть, находившуюся в монастыре и спрятанную позднее в подземельях. Кюре еще много лет оставался в Кренн-де-Шато, и все знали, что молодая девица, являвшаяся в его доме экономкой, мадмуазель Луиза Пушон, сожительствует с ним. Слухи опять же дошли до архиепископа, который имел зуб на падре, но странное дело – никаких мер принято не было! Иного священника за нарушение целибата лишили бы сана или сурово покарали, а падре, не таясь, появлялся всюду в сопровождении Луизы, которая вела себя как его законная супруга. Отец Букре скончался в 1916 году, в разгар Первой мировой войны, и его состояние оценивалось на момент смерти в девять с лишком миллионов франков золотом. Колоссальная сумма! Он отписал все свое имущество Луизе Пушон, которая в мгновение ока превратилась в одну из самых богатых женщин тогдашней Франции. На погребение съехались чрезвычайно известные и богатые люди, многие из Парижа. Спрашивается – зачем? А вот еще одна странность: Букрэ, говорят, за несколько дней до кончины, словно предчувствуя смерть, заказал гроб и завещал закопать себя вертикально.

Они медленно приближались к церкви, разглядывая ее. Архитектор явно стремился придать деревенскому храму сходство с собором Парижской Богоматери: с высоты на путников взирали каменные чудовища и монстры, словно охранявшие тайны священника-миллионера, по чьему заказу воздвигалось здание.

– Луиза, которой к тому времени было под пятьдесят, всего лишь через два месяца после кончины падре вдруг родила, и все были уверены, что ее ребенок – отпрыск умершего священника. Женщина вышла замуж за какого-то своего кузена, и тот назвался отцом мальчика, крещенного в этой церкви и нареченного Алоизом. И бывшая экономка падре, и ее сын, который, кстати, умер всего пару лет назад, обладали, подобно падре Букрэ, поразительными финансовыми способностями. Они многократно приумножили миллионы, оставленные священником, а после Второй мировой Алоиз-младший основал частный банк, который является одним из ведущих в Европе. Сама Луиза скончалась в 1937 году и велела похоронить себя рядом с могилой падре Букрэ. Вот, кстати, здесь они и лежат.

Профессор указал на два скромных надгробия из серого камня. «Падре Алоиз Букрэ. 1836 – 1916», – прочитала Виктория надпись на одном и: «Луиза Мария Катарина Савизьен, урожденная Пушон. 1861 – 1937» – на другом.

– Так это и есть мать основателя банка Савизьен? – воскликнула Виктория. – Они считаются одним из самых богатых французских семейств!

– Именно так, – подтвердил Джек. – А восхождение к деньгам и могуществу началось с наследства падре Букрэ.

Рональд Каррингтон, стоявший уже на пороге церкви, поманил их. Первое, что бросилось Виктории в глаза, когда она вошла в храм, была морда застывшего в неестественной позе беса.

– Демон Асмодей, – пояснил профессор, – покровительствующий, помимо всего прочего, финансовым махинациям и кладоискателям. Странный выбор для церковного интерьера, не находите?

– Да здесь больше бесов, чем святых! – сказала с испугом Виктория, осматриваясь по сторонам.

– Дорогая моя, вы не первая, кто это заметил, – похвалил девушку профессор. – Взгляните, что написано под изображением демона? Ах, вы не владеете латынью в совершенстве... Тогда я вам переведу: «То, что скрыто, станет однажды явным». Каково? Падре обнаружил сокровища тамплиеров, это и обеспечило ему покровительство со стороны Ватикана. Но Алоиз Букрэ не мог удержаться, чтобы не оставить в новой церкви разнообразные намеки и, возможно, прямые указания к тому, где спрятаны сокровища. Или вот взгляните на каменный алтарь. Прямо под изображением распятого Христа выбита надпись: «Terri– bilis est locus iste» – «Ужасно место сие». Как это понимать? Похоже, падре был в курсе того, что Христос не умер – подтверждение тому вы найдете на фреске: Иисуса заворачивают в плащаницу, но глаза у него открыты, а на губах играет улыбка, что не соответствует хрестоматийным представлениям. Да и кровь у Христа потоками льется не из ладоней, а из запястий, что идет вразрез со всеми догмами!

– Чем могу вам служить? – раздался неприятный, каркающий голос.

Профессор Каррингтон, изучавший фреску, застыл в неудобной позе.

На пороге церкви возвышался худой темноволосый субъект, облаченный в черное. У него было костистое лицо и пронзительный взгляд глубоко посаженных карих глаз.