Остатки былой роскоши - Соболева Лариса

Так вот, едва они со всей энергией людей, воспрянувших духом, сбросивших тяжелый груз с плеч, принялись за дела, как позвонил Фоменко. Он просил бросить все и срочно приехать. Причину срочного вызова не раскрыл, только сказал, что детали обговорят при встрече. Не подозревая, что их ждет, троица села в служебный автомобиль мэра и отправилась к приятелю-банкиру.

Банк был окружен милицейскими автомашинами и толпой вкладчиков, которых внутрь не пропускали. Почетных гостей встретили милиционеры и проводили в здание банка. Все бы ничего, но милиции было необычно много. Тройка поторопилась к кабинету директора. Фоменко, Куликовский, Степа и еще двое в штатском с озабоченным видом восседали кто где. И прозвучала фраза, от которой конечности у тройки занемели, пульс участился, дыхание сбилось с ритма. Это была настоящая катастрофа.

– Я банкрот, – сказал Фоменко. – В банке нет денег – ни ваших, ни моих, ни...

Он не договорил, прикрыл глаза ладонью, глубоко дышал. Немая сцена длилась минут пять. Милиции сказать было нечего, пострадавшим тоже. Зиночка худела на глазах, заметно опали наливные щечки, задрожали губки. Она первая и выдавила:

– Как – нет денег? А где они?

– Исчезли со счетов, – пояснил Куликовский. – Их перевели в четверг...

– Не понимаю, кто перевел? Куда? – интересовалась потрясенная Зина.

– Хакеры, – развел руками немногословный Куликовский, и вдруг его прорвало: – Я не разбираюсь в компьютерах, мне тоже не все понятно. Но, как объяснили спецы, это возможно. Хакеры взломали систему, получили полный доступ к управлению и перевели деньги в банки столицы нашего края, так что ваши деньги недалеко. Я лишь поражаюсь беспечности хакеров – оставили хвосты. Причем счета, на которые переведены деньги, стали известны только сегодня ночью. Система дала сбой в четверг. Когда начали отлаживать систему, часть информации о переводах была повреждена. Понадобилось время, чтобы восстановить ее. Мало того! Вам не сообщали, дабы не беспокоить, но кто-то пустил в городе слух, что у Фоменко нет денег. Еще с пятницы в банке наблюдается наплыв людей, желающих получить вклады. В пятницу и понедельник запросы удовлетворяли, так как сначала потянулись в банк те, у кого суммы на вкладах небольшие. Но с сегодняшнего дня ситуация похожа на панику. Деньги требуют многие вкладчики, досаждают звонками. Черт знает что творится! Банк же не безразмерный, частный, а тут еще со счетов деньги уплыли. Тронуты счета только богатых людей, а это крупная сумма в целом, очень крупная. Мы сделали запрос в центр, ждем ответ. Думаю, вскоре узнаем имена преступников, так как деньги посланы на счета нескольких фирм и в разные банки. Действуют там оперативно, и скоро мы узнаем судьбу денег.

Ждали целый день. Звонили. В центре отвечали, что работа идет. Шла работа и в городе, где не одни только главы администрации живут – еще и обычные люди, которых время от времени трясут всяческие катаклизмы и которые имеют более устойчивую нервную систему, потому что привыкли к потрясениям. На уши подняли всю милицию, однако там не понимали, кого же все-таки искать. Главы города сбивчиво рассказывали о покойном, пришедшем с того света. Разумеется, рассказы их воспринимались как фантазия больных людей, на которых подействовала пропажа денег. Только статус потерпевших не позволял открыто посмеяться над ними. Несолоно хлебавши тройка поехала в администрацию.

А у белого дома их ждал... пикет. Нет, это уже невозможно было перенести. Надо же такому случиться! В городе, где никогда и ничего подобного не бывало, молодые люди из организации под названием «СМ» выставили пикет, размахивали газетами и держали в руках плакаты: «Долой варваров!», «Не сметь стрелять на кладбище!», «Сегодня в часовню, завтра в нас!», «Сабельникова в отставку! Туркину в отставку!», «Осторожно, ежовщина грядет!». Мэр и замы под улюлюканье и свист побежали к дверям белого дома сквозь пикетчиков, втянув голову в плечи. В холле Сабельников налетел на милиционера:

– Это что такое?! Там, на улице... Что это?

– Пикет, – выпучил на него глаза дежурный мент с откровенным безразличием.

– Убрать! Немедленно!

– Так не имеем права. Это же пикет, по закону можно...

– По закону? – окрысились все трое. – Заявок на пикет не поступало. Нас публично оскорбляют, и по закону вы должны нас защищать. Разогнать демонстрацию!

– Да мне что, начальство скажет разогнать – разгоним.

Тут Туркина приобрела стойку разозленной кобры в террариуме. Стеклянная двойная стена отделяла ее от молодых людей с плакатами, которые очень забавлялись, выкрикивая гадости. Зиночка прошипела, глядя на пикетчиков за стеклом: