Три ступеньки в небо - Андреева Наталья

– И какой облик вам желательно наблюдать?

«Аля!» – чуть не крикнул он, но вовремя спохватился. Нет, такая Аля ему не нужна. Но постоянно видеть это… существо? Лысого старика в шлепанцах с длинными загнутыми носами и в грязном халате? Для истрепанных стрессом и беспробудным пьянством нервов это слишком.

Он кидается к шкафу и торопливо ищет в его пыльных недрах фотоальбом.

– Вот! – альбом лихо приземляется на стол рядом с пивной лужей.

– И… кто?

– Этот, – он тычет пальцем в улыбающееся Женькино лицо.

– Хм-м…

– Что, не нравится?

– Почему не нравится? Смазливый отрок, – джинн с приторной улыбкой на устах оглаживает жидкую бороденку.

Орлов и впрямь недурен собой, и в Женькиных глазах, бронзовых, тигриных, есть некая чертовщинка.

– Вот и действуй.

Щелчок длинных желтых пальцев с загнутыми, давно не стриженными ногтями – и перед ним стоит улыбающийся Женька! В джинсах и футболке, точь-в-точь как на фото!

– Можем, значит? Материализация-то, выходит, не такая уж большая проблема? А чего ж ты мне тогда мозги парил, почтенный?

– Так для себя ж, не для кого-нибудь, – нагло, совсем как Женька, улыбается джинн.

– Может, теперь и за пивом ходить не надо?

– Надо, – вздыхает Женька-джинн и идет к двери.

Бу-бух! Да джинн не только Женькину внешность подтибрил, но еще и его привычки! С другой стороны, это ведь неплохо? Если к нему каждый день будет шататься лысый дед в халате и шлепанцах, соседи подумают: Туманов стал сектантом. А это гуру, его идейный вдохновитель. Они, пожалуй, вызовут милицию или потребуют пригласить и их на шабаш. А то, что к нему каждый день ходит лучший друг, а иногда и остается ночевать, вполне нормально. Даже более чем нормально!

– Что, Женя вернулся? – будут спрашивать у него.

– Да. Вернулся, – ответит он.

И все. И никаких вопросов.

– Уф!

Туманов идет в прихожую, включает свет и смотрит на себя в зеркало. Что-то не так. Но что?

– Я сошел с ума, – вслух говорит он и пытается себя ущипнуть. – Ой!

Больно. Ему больно, значит, все в порядке. Это не сон и не бред. Но это же черт знает что такое! Он понимает: с ним что-то не так, но не может объяснить что именно.

У него раздвоение личности? Шизофрения? Чушь! Какого черта ему раздваиваться в лысого старика! Или в Женьку! Зачем, если есть Женька живой, настоящий, стоит только набрать телефонный номер, и через пару-тройку гудков услышишь его голос. Нет, это не шизофрения. Белая горячка? Похоже, но не она. Не так уж долго он пьет, а до несчастья, случившегося с Алей, не употреблял вообще. Для «белочки» рановато. Известно одно: это состояние прежде ему незнакомое. Он в таком еще ни разу не был. А в каком таком?

У него есть время побыть одному и обо всем подумать, пока джинн… то есть Женька, ходит за пивом. А если принять правила игры? Как далеко это может зайти?

Принять правила игры. Тогда есть шанс увидеть свет в конце тоннеля. Или не увидеть. Но ведь шанс есть! Это нужно сделать ради Али. Надо напрячься…

Бу-бух! Дверь с грохотом отлетает к стене. Женька стоит на пороге, в одной руке огромная сумка, доверху наполненная банками с пивом, а в другой – ящик от него же.

– Ящик-то зачем? – бурчит Алекс.

– Ты как сказал? Ящик пива. Или я ослышался?

– Нет, не ослышался. Но я имел в виду количество. И не баночное, а в бутылках.

– Я так и знал! – сердится Женька-джинн. – Не в первый раз меня кидают. Так мне и надо, лошаре! – он бросает ящик на пол и хлопает себя по лбу. – Сколько раз давал зарок: желания принимать только в письменном виде! Чтобы можно было подать на апелляцию! А так попробуй докажи, кто из нас прав? Что, будем торговаться?

– Скажи честно: ты можешь вернуть мне Алю?

– Нет, не могу. Поэтому бери пиво, – Женька пытается всучить ему набитую банками сумку.

– Ладно, давай.

Алекс берет сумку и идет на кухню.

– И что, все? – удивленно говорит его спине Женька.

– Ты о чем?

– Э-э-э, постой…

И как у него это получается? Женька уже материализовался на кухне! По своей дурацкой привычке раскачивается на табурете и хамит:

– Лошара не я, а ты. Если в законе есть дыра, то надо в нее лезть. Вот и лезь!

– Чего ты от меня хочешь? – устало спрашивает Туманов, опуская на пол тяжелую сумку.

– Ты разве не будешь пытаться оспорить свое желание? Ведь я и в самом деле не уточнил, в банках или в бутылках тебе требуется пиво? Холодное или теплое? Так что ты можешь оспорить.