Вся правда о небожителях - Соболева Лариса

В кабинете она открыла настежь окно – стояло прекрасное, летнее утро, поэтому на работу София надела стильный бежевый костюм, поднимающий настроение; и помидоры по дороге купила, и появилось желание закончить роман. Началась новая жизнь. Она села за компьютер, ноутбук теперь не надо таскать за собой, Борька же в него не залезет, открыла файл… И тут Инесса!

– Ну, была у врача? Какой срок?

– Срок у зэков, а у меня девять недель, – призналась София, все равно скоро заметят, но напоминание не будет лишним, вдруг у Инессы проснется совесть: – Ты помнишь, что беременных нельзя расстраивать?

– Не, не, я никому. Рожать будешь, да? Правильно. Ты Артему скажи, пусть делает выбор…

– Отстань, Инесса. Выбор сделала я, на этом точка.

– Из-за Лики расстались! – Инесса сканер, рентген, нет, медиум! – Зря. С мужем останешься? А вдруг он догадается? Народ у нас ушлый, сообразят, от кого ребенок, и доложат мужу.

Вот пристала! Однако ее оптимистичному расположению духа никто не мог помешать, поэтому София усмехнулась:

– Ну и флаг им в руки, барабан на шею.

– Понятно. Ой! Меня же просили передать, чтоб ты срочно к Денисовичу зашла, в его прежний кабинет.

– Иду. Разве он не в новом кресле?

– Не знаю, я сама только приехала.

София захватила папку для бумаг, авторучку и – бегом к начальству, вошла в кабинет да застопорилась. Артем – чтоб ему! – в кресле Денисыча. Настроение резко понизилось к нулю. Стоп, она слово себе давала, что проявит силу воли и независимость от этого баобаба – именно таким было ее первое впечатление от него, когда он гнался за маньяком, а София помешала ему. И произошло это в книжном магазине, где она работала продавцом, а устроилась туда, чтоб избавиться от тоски. Тогда же начала писать первый роман, романтический, о загадочной ночной принцессе, в мистическом ореоле. Со второго (или даже третьего) взгляда София влюбилась в Артема без памяти, но только когда уже писала «Злодеев-чародеев», с трудом преодолев внутренний запрет (как-никак оба были не свободны), кинулась, что называется, в водоворот страстей. И зря. Страсть автоматически отключает мозг и вот расплата: ее ребенок будет расти в неполной семье. Но София с бесстрастным лицом подошла ближе к столу Артема и холодно поинтересовалась:

– Где Денисович? Он меня вызывал.

– Теперь я начальник уголовного розыска, я тебя вызывал.

Торжествуя, баобаб улыбался, но он же начальник, имеет право вызвать, однако вместо поздравлений София свела брови и выразительно сопела, что не сулило мира. Артем поспешно подвинул на край стола бумаги:

– Вот сводки из райотделов за выходные дни.

– А почему ты даешь сводки мне, а не…

– Теперь работа с пресс-службой полностью лежит на моих плечах. Как всегда, дай количество преступлений в газеты, в основном это кражи, можешь подробно остановиться на убийстве – это бытовуха, преступник найден по горячим следам и… София, ты не соскучилась?

– Некогда скучать, товарищ майор. – Она цапнула листы, но чтоб самодовольная рожа Артема не светилась, как маяк в ночи, тоже надела улыбку, мол, мне по барабану, с кем работать. – Вы забыли, я еще и писатель, а на написание книги уходит много времени, которое вы у меня незаконно отнимали. Разрешите идти?

Не понравилось ему, как она с ним! Во дает, бабник паршивый! Теперь только так: товарищ майор, на «вы» и по всей форме. Софии пришлось пропустить двух оперативников, шли они целенаправленно, видимо, у них срочное дело.

– Есть, Артем! – сказал Славик, придвигая ближе стул, и, не дожидаясь, когда тот закидает его вопросами, начал сам: – Вчера нам подсказали, где находится еще один кабак. Недавно открыт. Честно скажу, не хотелось туда идти…

– Кабак находится недалеко от дома убитой, – перебил Гоша, – и в таком месте, что хрен его найдешь. На задворках переулков, маленький, но уже имеет своих клиентов, в основном из диаспор – кухня там кавказская, а хозяин армянин…

– Отставить кухню, – сказал Артем. – По существу давайте.

– В общем, свидетеля нашли, – продолжил Славик. – Официант по имени Рустам, именно он их обслуживал и, поскольку зал маловат, а он любопытный, многое услышал из разговоров двух дам. Мы когда показали Камиллу, он ее сразу узнал…

– Еще бы не узнать, – вставил Гоша.

– Митягину по нашим описаниям признал, но сомневается. Говорит, Камилла здорово ее прижала, условия выдвигала, Рустам сам расскажет. Имен он не слышал, кроме одного – Эрик. Расстались девушки около половины двенадцатого, идти до дома Камиллы где-то полчаса, а это как раз время преступления. Короче, нет у Митягиной алиби на момент убийства, следовательно, его нет и у Рогозина.