Дворец со съехавшей крышей - Донцова Дарья

– Катя? Ира пришла с ней? – удивилась я.

– Нет, Фурсина просто проходила мимо, – объяснила Альбина.

Я, старательно удерживая на лице улыбку, внимательно слушала Альбину. История оказалась простой, как веник.

Вчера вечером Иришка поднялась в отдел и сказала Альбине:

– Подруга пригласила меня на новоселье. Есть что-нибудь красивое?

Продавщица показала пару хрустальных канделябров и начала нахваливать товар, рассказала о его превосходном качестве и эксклюзивности. Розовой подсвечники понравились, но она захотела изучить весь ассортимент и наткнулась на набор: зеркало, мыльница, подставка для зубных щеток, коробочка с ватными дисками, – и засомневалась. Цена у обеих наборов была примерно одинаковой, но Альбина активно советовала взять подставки под свечи. Ира никак не могла сделать выбор. Тут в отдел заглянула Екатерина и сразу включилась в беседу. Вдвоем продавщицы быстренько уломали Розову купить канделябры. Альбина тщательно запаковала товар, и все.

– Извините, Степанида, – смущенно завершила рассказ девушка, – набор подсвечников был в единичном экземпляре. Если он вам очень понравился, можно еще заказать, но получим его лишь через месяц. Обратите внимание на вазу с серебряным напылением.

– Спасибо, – покачала я головой. – Ира так восторгалась своей покупкой, что мне захотелось такие же канделябры. Заказывать не стоит, я иду на свадьбу завтра. Ваза не подходит. А что купила Фурсина? У нее хороший вкус, может, мне собезьянничать?

– Она хотела взять вон тот поднос, но я ее предупредила, что он с браком, уценен на тридцать процентов, – ответила Альбина. – А Екатерина воскликнула: «Тогда не надо!» Я предложила ей чашки из серебра, но она отказалась, потому что хотела исключительно тот поднос, сказала: «У меня есть подруга, которая собирает подобные, хотела ей на именины подарить». Я даже удивилась: в моем отделе вещи дорогие, они Фурсиной вроде бы не по карману. Кстати, Степанида, может, те чашки подойдут вам? Очень элегантные!

Я посмотрела на круглый поднос с красивым орнаментом в виде фруктов.

– Эту вещь хотела купить Катя?

Альбина кивнула.

– Да, но там вмятина, ее не исправить. Себе еще можно оставить, а дарить неприлично.

Альбина совершенно права, каждый товар в ее отделе украшен ценником с хорошей суммой. Ирина дочь высокооплачиваемой мамы, и оклад у нее значительно выше, чем у Фурсиной. Розова может себе позволить потратить немалые деньги на презент. А откуда средства у Кати? И она ушла с пустыми руками.

Я отказалась смотреть на серебряные чашки и направилась к эскалатору. Ой, какая некрасивая вырисовывается картина… Екатерина следила за Ирой, а когда увидела, что та приобретает подарок, подменила упаковку с товаром и настучала Звягину. Но теперь возникают вопросы. В чем смысл этой акции? Как Фурсина узнала, что приз пропал? И, главное, где она его взяла?

Я спустилась на первый этаж, вышла на улицу, вдохнула то, что москвичи называют свежим воздухом, и пошла в «Башмачок». У меня есть ответы на все вопросы. Екатерина очень хотела стать ассистентом Арни, вот и придумала, как избавиться от Ириши, занимавшей вожделенное место. Профессиональный вор в бутик не заглядывал, Фурсина все организовала сама: договорилась с какой-то бабой, и та толкнула меня, я упала, выронила коробку. Подменить ее дело пустячное. Еще легче подставить Розову. Раз, два, три, елочка, гори! «Воровку» Ирину без шума выгоняют вон, Катюша оказывается в подручных гуру макияжа. Осталось уточнить крохотную деталь, кто сообщил красавице, что приз находится в магазине?

Я вошла в «Башмачок», выбрала самый маленький столик в углу, села и начала перелистывать меню, продолжая размышлять. Нет, ни одна душа не рассказывала Катеньке о кубке. Наверняка представитель ювелирной фирмы совершенно открыто появился в бутике, да еще небось громко спросил у кого-нибудь из сотрудников: «Где у вас сидит Козлова? Я должен ей посылку передать!»

Коллектив который день подряд обсуждал предстоящий праздник, все знали, что состоится вручение кубка. Ясное дело, упаковка с надписями «Самойлов и сыновья» вызвала бурю эмоций. Звягин хотел сохранить тайну и наивно полагал, что ему это удалось. Но знаете, все тайное часто становится явным из-за какой-то мелочи вроде фирменной коробки от ювелира.

– Извини, задержался чуток, – произнес мужской голос.

Я положила меню, увидела Артема и ответила:

– Правда? Я сама только-только пришла.

Томилин сел, положил руку на стол и скороговоркой произнес:

– Привет. Как дела? Спасибо, мои прекрасно. Что будешь? Чай, кофе, ну и так далее… Давай опустим вводную часть и сразу приступим к делу. Зачем я тебе понадобился?

– Где Ирина? – прямо спросила я.

– Не знаю, – солгал Артем.

– Не верю, что она воровка! – вспыхнула я. – Сейчас кое-что расскажу…

Томилин молча выслушал меня, лицо его слегка расслабилось.

– Хочешь помочь Розовой? – спросил он.

– Не желаю сидеть рядом с Екатериной! – взорвалась я. – Насколько я поняла, ты следователь?

– Работаю в системе, – ушел от прямого ответа Артем.

– Колье и кольцо унесли, подменив пакет, и в случае с Розовой была упаковка с канделябрами, которую кто-то заменил фирменной коробкой с кубком. Странное совпадение, – усмехнулась я. – Катя регулярно оказывается где угодно, но не за своим прилавком. Например, я видела, как она шмыгнула на склад, а там ей вообще делать нечего. Пожалуйста, скажи, где Иринка? Хочу с ней поговорить, успокоить. Ей сейчас очень плохо. Ты дружишь с Анфисой Альбертовной?

– Мы в хороших отношениях, – поправил Артем, – пересекаемся по службе.

– Она обратилась к тебе за помощью, узнав о краже кубка, значит, полностью тебе доверяет. Приз обнаружился, но на Иришу свалилась беда, необходимо ей помочь. И я уверена, ты знаешь, куда она подевалась. Пожалуйста, скажи мне, где Ирина. Ей сейчас одиноко, ее гложет обида, так пусть не думает, что я не подозреваю ее в похищении кубка. Ира, узнав о его пропаже, сразу встала на мою сторону, а теперь я хочу помочь ей.

Артем достал телефон, посмотрел на него и положил на стол.

– Вы сколько работали вместе?

– Недолго, но подчас хватает пары дней, чтобы разобраться, кто сидит за соседним столом, – с вызовом сказала я.

Артем побарабанил пальцами по столу.

– Ладно. Ира дома, она приняла успокоительное и спит. Ты ей звонила?

– Сто раз! Но только на сотовый, а там включается автоответчик, – пожаловалась я.

– Понимаешь, – вздохнул Томилин, – мы с ней решили пока ничего не сообщать Фисе. Мать должна думать, что у Иры нет ни малейших напрягов на службе.

Я навалилась грудью на стол.

– Один мой знакомый сказал сегодня очень правильную вещь: есть люди, которым всегда нужно говорить правду, потому что они друзья и постараются помочь. Анфиса производит впечатление умного и хладнокровного человека, и каждая мать любит своего ребенка. Может, не надо с ней лукавить? Истина непременно вылезет наружу, и тогда Фиса обидится. Лучше нам всем объединиться и доказать, что Екатерина махровая сволочь. Соберем факты, я положу их Роману на стол, и справедливость восторжествует, подлую Фурсину выгонят, Иринка вернется в отдел Франсуа.

– Нет, – остановил меня Артем, – старшую Розову лучше оставить в неведении.

– Почему? – рассердилась я. – У Фисы связи, их можно задействовать.

Томилин начал размешивать ложечкой пену в капучино.

– Расскажу одну историю. Никто ничего не скрывает, но ты поймешь, почему нельзя пока доводить эту неприятную новость до ушей Анфисы. Когда Иринка ходила в школу, была подростком, убили ее отца. Тело нашла она.

– Ужас! – прошептала я. – А кто его застрелил?

– Ты мыслишь штампами: если лишили жизни, то непременно из пистолета. Нет, Николая Матвеевича сначала ударили стулом, а когда он упал и потерял сознание, в грудь ему воткнули нечто острое и тонкое, – пояснил Артем. – Причем даже эксперт не смог установить орудие убийства. На нож оно не походило, скорей уж на вязальную спицу, но ни один размер спиц не подошел. И рана была странной – с неровным каналом. Криминалисты предположили, что Николая убили предметом, у которого один край имел очень мелкие зазубрины, а второй был округлым, плюс к тому он имел острый конец.

– Наверное, надо быть очень сильным человеком, чтобы воткнуть такое орудие в тело, – передернулась я. – На Розова напал мужчина?

– Преступник нанес удар в район груди, попал между ребрами прямо в сердце. Похоже, он не знал анатомию, случайно нанес такую травму, большой мощи его рукам не потребовалось, – продолжал Артем. – Но ты права, убийца мужского пола, его быстро поймали. Им оказался вор, парень чуть старше двадцати лет. Собственно, это ситуация весьма распространенная. Розовы жили в обычном, отнюдь не элитном доме. Была среда, самый разгар рабочего дня, удобное время для мелкого грабителя. Парень вошел в подъезд, позвонил в первую попавшуюся дверь, никто не отозвался, и тогда он, полагая, что хозяева на службе, вскрыл замок и начал обчищать квартиру. Как правило, такие домушники долго в доме не задерживаются, берут, что лежит на виду, сдергивают с вешалок шубы, хватают меховые шапки. Но этот пошел по комнатам – искал компьютер или видеоаппаратуру, и его застал неожиданно вернувшийся Николай Матвеевич. Завязалась драка, в процессе которой преступник убил его и удрал. Потом следствие выяснило, что соседка этажом выше праздновала день рождения. Та девушка была с выдумкой и решила устроить вечеринку в японском стиле. Гостей позвали на пять часов, но Анфиса и члены ее семьи поднялись к Ларисе Яркиной около двух. Хозяйка собиралась сделать женщинам особые прически, какие носили японки в прежние века, самостоятельно уложить волосы таким образом невозможно. А еще Розовы хотели примерить кимоно, которые им раздобыла та же Лара, работавшая в театре «Рококо» гримером. Для Николая Матвеевича она припасла наряд самурая. Короче, отец, мать и дочь предвкушали веселье, не зная, что так хорошо начавшийся день закончится трагедией. Яркина начесала волосы Фисе и тут обнаружила, что у нее закончился лак, которым необходимо фиксировать прическу, иначе она развалится. Анфиса Альбертовна попросила Николая Матвеевича спуститься в их квартиру и принести из спальни баллончик. Муж отправился в родные пенаты и столкнулся с вором, который убил его. Ничего не подозревающие мать и дочь остались с соседкой. Потом Фиса отправила вниз Иришу, сказав: «На что угодно готова спорить, Коля включил телевизор, уставился в экран и забыл про все на свете. Хуже ребенка, право слово!»