Медовый месяц с ложкой дёгтя - Луганцева Татьяна

Макаров мысленно плюнул и отошел.

Маруся — голубоглазая дама среднего роста, худенькая, пышноволосая, с тонкой талией и стройными ножками, имела мечту — досконально изучить все компьютерные программы. И она не собиралась так вот, запросто, распрощаться со своей этой заветной мечтой. Так что шансов у преподавателя, что Маруся бросит эту затею, не было никаких.

С внешностью у Маруси всё было в порядке. Проблема была в другом — в характере и максималистском подходе ко всему на свете. Она была прямолинейна, честна, верна, резала правду-матку в глаза, что не добавляло Марусе друзей. Но несколько подруг у нее все-таки было, и самую близкую звали Антонина Нефедова. Эта переводчица с английского и немецкого языков — особа весьма говорливая и впечатлительная — в отличие от Маруси трещала все время без умолку, постоянно всех поучая и наставляя.

Однажды подруги болтали у Маруси дома за ужином и бутылочкой красного вина. Квартирка у Маруси была так себе, хотя и двухкомнатная, но находилась в такой близости от станции метро, что ощущался не только подземный гул, но слегка тренькали подвески на люстре — имитации чешского хрусталя. Маруся давно порывалась заменить люстру с подвесками на более стойкую конструкцию, но не смогла. Эта люстра была памятью о давно почившей матери, а жила Маруся со стареньким отцом Александром Ивановичем. Жили они очень дружно, вот и сейчас старичок решил составить подругам компанию за дружеским ужином.

— Ой, как у вас тут все вкусно! — обрадовался старик, усаживаясь у накрытого стола.

На столе красовались блюдо картошки с грибами, банка с солеными огурцами и горка котлет из покупного фарша.

— Присаживайтесь, Александр Иванович, присаживайтесь! Давайте я за вами поухаживаю, — засуетилась Антонина.

— Давайте выпьем! За все хорошее! — предложила Маруся и разлила по бокалам красное вино.

— Ох, девчата! Какие вы славные — и без мужиков! Куда только они смотрят? — Александр Иванович поднял свой бокал.

Маруся красноречиво закатила глаза, давая подруге понять, что отец сел на своего любимого конька.

— Так мы же были замужем! — улыбнулась Антонина. — Но нас с Марусенькой не оценили! Счастье было так недолго.

— Ох, паразиты! Не оценили! — согласился Александр Иванович, качая головой и пытаясь поймать вилкой в банке соленый огурец.

Маруся, будучи ещё студенткой журфака, выскочила замуж за однокурсника, Олега Терехова, темноглазого брюнета, вкусила свободной студенческой жизни, перебралась даже из дома в общежитие. Брак, заключенный на первом курсе по причине гормонального взрыва, как пояснила сама Маруся, на пятом курсе распался. Однажды в общежитии она застукала своего муженька в постели с Тонькой Нефедовой, задушевной подружкой, и застыла на пороге каменной статуей. Тонька вскочила с кровати и, прикрываясь простыней, заметалась по комнате, а Олег словно оцепенел, не в силах поднять на жену глаза. Оценив комедийность ситуации, Маруся неожиданно для всех согнулась от смеха. Она смеялась так заразительно, что Олег встал и, натягивая брюки, буркнул:

— Извини.

— Я так понимаю, что сейчас должна выбрать: муж или подруга? — хохотала Маруся, вытирая слезы.

Змея-подружка тем временем оделась и уселась на стул как ни в чем не бывало.

В тот день они сели за стол переговоров. Разговор дался Марусе легко — их чувства с Олегом Наумовичем давно остыли, интерес пропал, и они уже тяготились обществом друг друга. Сожаления от расставания у Маруси не было. Она уже давно поняла, что ее муженек ходок каких мало — ни одной юбки не пропускает. Жить с мыслью, что она у Олега не единственная, было Марусе трудновато, и она быстро приняла решение расстаться. Так что Маруся, можно сказать, подарила супруга Антонине, которая тут же вышла за Олега замуж. Любовников у Тоньки было пруд пруди, а вот замуж никто не брал. А тут такой случай… Подруга корила себя всю оставшуюся жизнь, потому что Маруся так и не нашла больше своего счастья, не вышла замуж и вообще сторонилась мужчин.

— Я разрушила твой единственный брак, твое счастье! Какая же я мерзавка! — корила себя Антонина.

— Прекрати! Какое счастье? Не было у меня с Олегом никакого счастья! Что сделано, то сделано. Ты всегда мне была подругой, а с ним я все равно не осталась бы. Я же не хочу тебя терять! Не с тобой, так с другой я бы его застукала рано или поздно, и не будем больше к этому возвращаться, — успокаивала ее Маруся.

— Олег действительно подлец. Я себя не оправдываю, но он тот еще перец! Я же замуж за него пошла из-за тебя! — призналась Антонина.

— Из-за меня? Поясни!

— Хотела, чтобы ты простила меня, решила бы, что у нас не кратковременная интрижка, а сильная любовь. Я на самом деле не любила его совсем, захлестнуло, ведь он так умело обольщал, гадина, да еще мой темперамент…

— Бедная моя! Выходит, и ты пострадала зря. Жизнь с Олегом не сахар, это точно, — рассмеялась Маруся.

Маруся без обиды и злобы вспоминала измену мужа, отношения с Олегом вскоре наладились. Окончательно Маруся убедилась, что поступила правильно, когда Олег, уже женатый на Антонине, снова стал приставать к бывшей жене, предлагая по старой памяти тряхнуть стариной.

Олег Наумович Терехов сделал неплохую карьеру. Он стал главным редактором одного из многочисленных «желтых» изданий, а затем и издателем журнала для мужчин. С его приходом читатели отметили, что фотографий голых женщин стало намного больше и они теперь гораздо откровеннее, да и статьи стали эротичнее. Марусю это совсем не удивило, она же знала слабость бывшего.

Олег как был, так и остался жутким бабником. Поговаривали, что он и высот таких достиг не без помощи богатых скучающих дамочек, но делал он это с удовольствием, поэтому и вознаграждение от женщин было щедрым. Он ни одну не пропускал. Секретарши, модели, актрисы, жены друзей, партнерши по бизнесу — все нескончаемой чередой проходили через его постель.

С каждым годом подружки Олега Наумовича становились все моложе и моложе… Сейчас его, сорокалетнего мужчину, устраивали только восемнадцатилетние девчонки. Бывшая супруга Маруся Брошкина работала у него корреспондентом. Сочиняла статьи, брала интервью. Что самое интересное, писала она только от руки, а тексты на компьютере набирала за нее машинистка. Олег Наумович разрешил ей это, потому что они остались в дружеских отношениях, он ей доверял и считал близким человеком. К тому же, смеялся Олег, Маруся была его первой официальной женой, что почётно.

Коллеги, конечно, над ней посмеивались, шептались за спиной, что журналистка, не знающая компьютер, — нонсенс, но Маруся держалась стойко, а что ей оставалось делать? Работницей она была прекрасной, писала увлекательно и умело, статьи ее имели успех и очень нравились читателям. «Хоть кто-то в этом журнале пишет умно и не пошло», — говорили о статьях Маруси Брошкиной, почему-то решив, что это ее псевдоним. Но что интересно, Марусей она была по паспорту. Выбор родителей, так сказать.