Вредная привычка жить - Климова Юлия

    Развернувшись, он направился к двери, а я стала медленно подниматься на свой этаж.

    Моя квартира была нараспашку: посередине коридора стоял сейф, заботливо прикрытый Солькой моим кухонным полотенцем. Я так и не поняла – она хотела его украсить или спрятать под этим носовым платком… Альжбетка сидела на тумбочке и обмахивала лицо рекламным проспектом, а Солька, приложив ухо к дверце сейфа, крутила колесики и слушала.

    – Пока не тикает, – объявила она, – но я переберу все комбинации.

    – Все сейчас встают и быстренько отправляются по месту прописки, – сказала я, вешая сумку на крючок.

    Семенов оказывается Хрустящим Батончиком, и мне ничего не остается, как стать Сладким Персиком

    Слева лежали просто фантики, рядом красовались фантики, в которые были завернуты пережившие клиническую смерть жевательные резинки, справа – горочка мелочи и визитки, накопленные лет за пять: кафе, солярий, психоаналитик, химчистка… Все это складировалось во внутренних карманах моей сумки. Посередине возвышалась гора косметики: замусоленные тюбики с тональным кремом, зеркальце с отбитым углом, помады, пахнущие так, что их можно было спутать с гуталином, пудра, которую было страшно открывать, потому что она когда-то упала со второго этажа, карандаши и прочая ерунда, а на вершине всей этой кучи барахла лежал перстень с черным камнем.

    Пока шло совещание, я разбиралась в своей сумке. Делаю я это раз в пять лет, а сегодня был как раз подходящий день, чтобы провести достойную меня ревизию.

    Дверь открылась, и с совещания повалил народ.

    Юра кивнул мне и направился в коридор, Крошкина Людмила Григорьевна протащилась мимо меня в свой кабинет, Гребчук хлопнул стопкой бумаг о мой стол, и фантики, скучавшие по обмусоленным жвачкам, разлетелись по его поверхности.

    – Никакой у вас культуры поведения, Виталий Игоревич, – сказала я, – не видите, что ли, я прощаюсь с прошлым.

    – Прости, – сказал Гребчук, – это надо перепечатать, Воронцов велел передать.

    – А это новые заказы, – сказал Носиков, протягивая мне голубоватую папку, – надо снять копии и отдать Зориной.

    – Что еще, налетайте, не стесняйтесь, – сказала я.

    – А что ты делаешь сегодня вечером? – улыбаясь, спросил Носиков.

    – Эта дама занята, – влез непонятно откуда взявшийся волшебный Семенов.

    Вот неугомонный-то!

    – Леонид Ефимович, – всплеснула я руками, – вы только посмотрите на своего конкурента! – Я ткнула пальцем в Семенова: – Село Голубая Сорока, специалист по оздоровительной физической культуре, право, не знаю… кого выбрать?..

    Борис Александрович попятился назад. Надеюсь, он не стыдится своего прошлого, я же из самых лучших побуждений…

    В приемную вышел Воронцов, и все разбежались по своим кабинетам.

    – Ну вот, – сказала я недовольным голосом, – из-за вас у меня свидание сорвалось.

    – С кем?

    – Это было еще под вопросом.

    – А это что? – спросил Виктор Иванович, указывая на пирамиду из мусора на моем столе.

    – Это мой срез.

    – Что?!

    – Ну, вот когда дерево распиливают, то по срезу видно, сколько ему лет, когда болело и т. д., а это – мой срез…

    Воронцов подошел к моему столу и сказал:

    – Ты что, все свои двадцать восемь лет болела?

    – Дурак вы, Виктор Иванович! Гоните пятьсот баксов, вот ваш перстень.

    Воронцов склонил голову набок, взял с вершины айсберга свой перстень и посмотрел на него.

    – Смешно, – сказал он.

    – Что вам смешно?

    – Неважно…

    – Или деньги, или положите на место.

    – Не продавай его, мне нетрудно его купить у тебя, но просто хочется, чтобы этот талисман был в твоих руках.

    – Типа, он спасет меня от бед?

    – Возможно, а главное – будет напоминать обо мне.

    – А вам-то это зачем?

    – А нравишься ты мне.

    – Так чего ж целовать вчера не стали?

    – Обойдешься.

    – Хам!

    Воронцов подмигнул мне и скрылся за дверью своего кабинета, а я вышла в коридор.

    Семенов, Гребчук, Зиночка и Носиков курили. Я курить бросила, поэтому просто пристроилась рядом и стала вдыхать вредные для моего организма дымы.

    – Дать сигарету? – спросил заботливо Семенов.

    – А вы что, здесь на раздаче рака стоите или просто смерти моей захотелось?

    – Грубая ты, Анна, – дернул плечом Борис Александрович.

    – Напрасно ты так, – вмешался Носиков, – Анечка – это просто наше солнышко!

    Первый раз такое о себе слышу!

    – А я? А я? – заворковала Зинка.

    – А ты – наш бухгалтер, – сказал Гребчук.

    Зинка надулась и, надо сказать, имела на это право.

    – Пойдем, – молвила я, – отдам тебе скопившиеся за неделю шоколадки, все тащат этот горький шоколад, а я молочный люблю, – акцентировала я, подталкивая Зинку в приемную.

    – Ну, что нового? – спросила я, доставая из ящика стопку шоколадок.

    Глаза у Зиночки загорелись, а рыжие крапинки на носу запрыгали и заблестели.

    – Да что у нас может быть нового! Лариска влюбилась в Воронцова, поспорила там с одной, что за месяц его окрутит…

    – Во дает!

    Совсем Лариска обнаглела, куда ни сунься, всюду в ее грудь упрешься.

    – И я про то же, а с другой стороны, с ее-то данными – отчего ж не поваляться в свое удовольствие? Викторию Сергеевну муж бывший достает, вроде бы даже бьет, вот скотина-то, а Семенов в тебя втрескался по уши, я сама видела, как он в Интернете сидит, тему там на каком-то форуме создал: «Как соблазнить непокорную женщину».

    До чего же мужики одичали!

    – А форум как называется? – заинтересовалась я.

    – Вроде бы «Современные Казановы», я мимо проходила, через его плечо заглянула, он еще в чате все время там сидит, ну, это где болтаешь с кем хочешь.

    – Я ему покажу… Казанова одноразовый…

    – А почему одноразовый? – полюбопытствовала Зиночка.

    – Потому что во второй раз плюнуть в его сторону – и то не захочется.

    Я была зла.

    Зиночка, подхватив шоколадки, убежала, а я подумала о Ломакиной. Возможно, синяки на запястье – это дело рук ее бывшего муженька, хотя кто знает…

    Сделав всю бумажную работу, я села поудобнее перед компьютером и внедрилась в Интернет. По поиску я быстренько нашла сайт под названием «Современные Казановы», а дальше все было делом ловкости рук. Я зарегистрировалась под именем Сладкий Персик, так, мне казалось, Семенов клюнет на меня быстрее, и стала искать, где же он, мой разлюбезный… Борис Александрович не был человеком скромным, поэтому найти его в фотогалерее не составило труда. Так я узнала, что он проходит под именем Хрустящий Батончик…

    Сейчас будет небольшое отступление: ну можно ли считать нормальным человеком мужчину, который в возрасте далеко за тридцать называет себя Хрустящим Батончиком, и ладно бы прикалывался, а то ведь я знаю – он это серьезно!

    Итак, я зашла в чат и среди активных пользователей узрела Хрустящего Батончика, переливающегося синим цветом.

    – Так вот чем вы, Борис Александрович, занимаетесь в рабочее время!

    Я потираю руки и бросаюсь на амбразуру.

    «Привет, Хрустящий Батончик, я здесь в первый раз, и мне одиноко».

    «Разве может быть одиноко такой сладкой девочке?»

    Тьфу!

    «Конечно может, если рядом давно не было настоящего Хрустящего Батончика».

    «Я здесь, детка!»

    «А какой ты?»

    «Я голубоглазый блондин, все женщины мечтают обо мне!»

    Тьфу, тьфу!

    «О! Я так люблю блондинов! Они такие страстные мужчины!»

    «Я заставлю тебя дрожать, стонать…» (Здесь я вынуждена сократить текст, ибо фантазия у Семенова разыгралась не на шутку.)

    «Да ты просто зверь!»

    «Да, да, я настоящий зверь, я неукротимый Хрустящий Батончик!!!»

    Тьфу, тьфу, тьфу!

    «Я хочу поиграть с тобой в одну игру: ты будешь моей секретаршей и тебя будут звать Анна».

    Нет, я отказываюсь дальше заниматься этой лабудой, совсем он там, что ли, фундамент потерял?

    «Куда ты пропала, детка?»

    «Я здесь, мой неутомимый Хрустящий Батончик, просто устраивалась поудобнее».

    «Ты – моя непокорная Анна, сейчас ты будешь выполнять все мои желания!»

    «Чего же ты хочешь?»

    «Принеси мне чай и залезь на стол!»

    Опыта у меня в таких делах нет, и я могу лишь надеяться, что по-настоящему на стол мне сейчас лезть не надо. Я представила входящего Воронцова и себя на столе с виртуальным Семеновым… Чур меня, чур!

    «Тук-тук, я несу чай».

    «Залезай скорее на стол!»