Черт из табакерки - Донцова Дарья

– Томочка, – не выдержала я, кидаясь за ней, – стой немедленно!

Томочка резко повернулась и забормотала:

– Ой, Виолка! Откуда? А я вот тут пошла пройтись…

– Только что видела, как он целовал тебе руку, – сообщила я.

Томуся стала похожа на перезрелую морковь.

– Ну…

– Немедленно рассказывай все!

– Давай дома!

– Нет, – отрезала я, – дома слишком много народа, нам не дадут побеседовать, к тому же папулька затеял делать шкаф, лучше в метро.

Мы вошли на станцию и уселись на скамейке.

– Давай, – велела я, – в подробностях!

– Ну… ты не поверишь!

– Давай, давай.

Томуся растерянно улыбнулась и начала каяться.

Примерно месяц тому назад с ней произошла невероятная история. У нас есть такая знакомая – Соня Плетнева. Сонька работает парикмахером. Со своих берет мало, и, ясное дело, мы бегаем к ней стричься. Одна беда, находится ее салон на другом конце Москвы, в Кузьминках, правда, у самого метро.

Томочка сделала прическу и страшно довольная собралась домой. По дороге она зашла в телефонную будку, хотела позвонить мне и сообщить, что выезжает. На полочке возле телефона лежал вульгарно дорогой бумажник из натуральной кожи. Тамара открыла портмоне и обнаружила там три тысячи долларов и визитную карточку некоего Попова Семена Андреевича, естественно, на глянцевом прямоугольнике значился и номер телефона.

Подруга немедленно набрала цифры и сообщила господину Попову о находке. Тот, безостановочно кашляя, сказал, что бумажник у него украли сегодня из машины, и спросил, не могла бы Тамара доставить деньги к нему домой. Любой другой человек моментально бы парировал:

– Ваши деньги, вы ко мне и приезжайте!

Любой, но не Томуся. Подруга записала адрес. Оказался неближний свет – Митино, потом позвонила мне, сказала, будто у Сони очередь, и она ждет в парикмахерской.

– Значит, обманула!

– Только для того, чтобы ты не волновалась, – умоляюще взяла меня за руку Тамара, – ну признайся: никогда бы не разрешила мне ехать в Митино?

– Нет, конечно, господин Попов мог и сам…

– Он так кашлял, просто разрывался, а деньги ему были срочно нужны…

Я вздохнула, глупо ожидать от Томуси другого поведения.

Словом, она пустилась в далекий путь, судорожно прижимая к груди сумочку с портмоне. Ехать оказалось страшно неудобно, дом она искала добрых полчаса, плутая между новостройками. Наконец добралась до места, поднялась на двенадцатый этаж, позвонила в квартиру. Дверь распахнулась тут же. На пороге стоял довольно полный мужчина в отличном костюме.

– Входите, входите, – радушно пригласил он Томусю.

Подруга вошла в абсолютно пустую прихожую и протянула хозяину портмоне.

– Пересчитайте, пожалуйста. Попов открыл кошелек, отделил пять стодолларовых бумажек и сказал:

– Это вам за труды.

Томуся покраснела и резко сказала:

– Мне не нужны деньги.

– Ну возьмите, – настаивал Семен Андреевич.

– Простите, – категорично ответила подруга, – привыкла зарабатывать деньги, а не получать их просто так, поэтому давайте на этом расстанемся. – Она повернулась и пошла к выходу.

– Стойте! – неожиданно скомандовал Семен и крикнул:

– Давайте, ребята.

Тут же распахнулась дверь, ведущая в комнату, выскочили люди с фотоаппаратами, замигали вспышки, заработали кинокамеры.

– Что это, что… – забормотала Томуся.

– А то, – улыбнулся Попов, обведя рукой помещение вокруг себя, – а то, что данная квартира теперь ваша!

Томуся чуть не упала.

– Да объясните, в чем дело!

Семен Андреевич и еще один мужчина, назвавшийся Романом, провели Тамару в комнату и усадили на диван. Потом Роман начал рассказывать невероятные вещи. Семен Андреевич является владельцем крупной и популярной газеты “Все для вас”. Вернее, у него несколько изданий – журналы, еженедельники и даже радиопрограмма. Вот они с Романом и затеяли трюк для привлечения читателей. Суть проста. В телефонной будке оставили кошелек с крупной суммой денег и визитной карточкой. Тому, кто позвонит владельцу, а потом привезет портмоне да еще откажется от вознаграждения, подарят квартиру в Митино.

Правда, Роман говорил, что подобных ясных ангелов в Москве не водится, но Семен Андреевич велел ждать неделю.

Ровно пять дней события разворачивались по одной схеме. Люди входили в будку, брали кошелек и моментально выскакивали на улицу, пытаясь тут же поймать такси. К ним подходили сотрудники Романа, говорили, что они ведут съемку скрытой камерой, и забирали портмоне. На шестые сутки в будку зашла Тамара.

– Ага, – ликовал Семен Андреевич, – ага, а ты, Ромка, уверял, таких нет!

Замечательно, потрясающе, великолепно! Сейчас сделаем материал и завтра сразу в номер! Убойная штучка и крутой заголовок “Москвичка получает квартиру за честность”. Ну, давайте знакомиться, как вас зовут, ясный ангел?

– Никак, – сказала Томуся и встала. – Меня зовут “никак”, и квартира мне не нужна. Извините, но ваша затея выглядит гадко, и я не собираюсь в ней участвовать.

– Но, – начал Семен Андреевич, – как же, квартира!

– Спасибо, уже есть одна, – ответила Тамара и, отпихнув назойливых корреспондентов, бросилась к метро.

Домой она приехала, едва сдерживая слезы обиды.

Мне подруга ничего не рассказала, не хотела нервировать.

На следующий день, где-то около полудня, раздался звонок.

– Милая Тамара, не гневайтесь, будьте милостивы…

Это оказался Семен Андреевич, невесть откуда узнавший телефон, имя и адрес. Мужчина упросил Томусю выйти к нему на свидание, и вот с тех пор они встречаются, примерно два раза в неделю. Ходят в ресторан, в театр или в кино…

– Почему же мне ничего не сказала? Томочка потупилась:

– Прости, пожалуйста.

– За что?

Подруга покраснела:

– Он мне очень нравится, очень. Знаешь, оказался весьма приятный человек… Вдовец. Родственников никаких, был женат… когда-то, но его семья погибла. Он о ней вскользь упомянул, сказал, что вспоминать до сих пор больно.

Я молча смотрела на нее, потом промямлила:

– Ты влюбилась?

Томочка кивнула.

– А он?

Томуся вновь кивнула и быстро сказала:

– Только не подумай чего плохого, замуж зовет.

– Это же прекрасно!

– Да, – оживилась Тамара, – но я поставила условие, так напрямую и заявила: имею сестру и с ней никогда не расстанусь!

– Ну, – тихо поинтересовалась я, – а он что?

– Очень хорошо, – ответил, – квартира большая, всем места хватит. Всегда хотел иметь много родственников… Как раз сегодня мы с ним и договорились.

– Надо было его к нам привести, – начала я и осеклась.

Представляю, как господин Попов задергается – Верочка, Кристина, Ленинид, мастерящий шкаф, Дюшка, Клеопатра с котенком и я. Нет, его нельзя даже на пушечный выстрел подпускать к нашей квартире: испугается и убежит.

– А он через десять дней приедет и сразу придет!

– Откуда приедет?

– Из Финляндии, у него там журналы печатаются. Какие-то проблемы на комбинате.

Я принялась закручивать пояс от своего платья.

– Вилочка, – прошептала Томуся, – ну извини, пожалуйста. Совсем не думала, что серьезно получится. Будем жить вместе, ничего не изменится.

– Нет, Томуся, ну подумай, у нас еще Верочка, Христя, Дюшка и Клеопатра. Теперь и Ленинид…

– Семен обожает животных, – с жаром произнесла Тамара, – у него дома живет французский бульдог Мотя. А Кристина, Верочка и Ленинид не помешают.

– Знаешь, – усмехнулась я, – даже самый золотой мужчина вздрогнет от ужаса, когда узнает, что вместе с нареченной получит еще два десятка родственников в нагрузку. Нет, мы останемся дома.

– Никогда, – отрезала Томочка и бросилась мне на шею. – Или вместе, или никак!

Посидев еще минут десять, мы приняли соломоново решение. Через десять дней Семен Андреевич вернется из Хельсинки, и мы позовем его на ужин. Познакомимся, поболтаем, а там посмотрим.

– Может быть, к тому времени Верочкины родные найдутся, – вздохнула Тамара, – да и Юрка скоро из командировки прибудет, даст нам телефон этого Вадима Костылева, дяди Кристины… Все будет хорошо!

Я постаралась подавить вздох, глядя на ее абсолютно счастливое лицо. Тоже искренне надеюсь, что родственник Кристи обрадуется девочке и сумеет дать ей то, чего она так жестоко лишилась, – отцовскую любовь и материальное благополучие. Вот с Верочкой сложней, ее никак нельзя отдавать Соловьевым, по крайней мере, пока не выясню, что к чему.

Следующие два дня мы провели в печальных хлопотах. Милиция наконец-то отдала нам тело Зои. В смерти несчастной не оказалось ничего криминального: у нее случился обширный инфаркт. Мы похоронили бедняжку на Митинском кладбище и устроили скромные поминки.

Во вторник Вика встретила меня, загадочно улыбаясь.

– Смотри, – сказала она и показала дневник. В графе “Немецкий” стояла жирная пятерка.

– Молодец, – обрадовалась я. – Это следует отметить.