Всем сестрам по мозгам - Донцова Дарья

– Ложь! – гаркнула Жанна.

– Почему ты злишься? – заморгала Лиза. – Были у нас дома стеклышки. Я как-то в мамин кабинет пошла, хотела карандаши взять, и одно раздавила. Меня в угол поставили и дверь на ключ стали закрывать. Ты у нас дома никогда не бывала, а меня во вранье упрекаешь. Лежали стеклышки, точно.

– Про другое врешь! – рявкнула Реутова. – Про снимки! Неужели тебе мать о родичах так и не намекнула? Или она доченьку косорукую по сию пору в кабинет не пускает, за идиотку держит? Интересно, как ты тот разговор про женщину запомнила. Маленькие дети быстро всякую ерунду забывают. А ты у нас явно мегапамятливая, да еще в нужный момент фразу ввернула. Сдается мне, не такая уж ты идиотка, какой прикидываешься.

Лицо Лизы удивленно вытянулось.

– Кто идиотка? Я нормальная. Кретины голыми по улице ходят и руками едят. Разговор я запомнила, потому что мама меня здорово отшлепала, в угол поставила, на работу ушла, а домой уже не вернулась. Ее машина сбила, насмерть, и я осталась жить с тетей Фаиной, она меня воспитывала, пока в прошлом году не умерла. Я тетю Фаю сто раз упрашивала: «Расскажи про снимок, что в кабинете стоит». Там все оставили, как при маме, не трогали ничего, только пробирки-стеклышки убрали. А тетка отвечала: «Отстань, не знаю ту бабу, может, какая-то ее родня». Тетя Фая была сестра папы, а он давным-давно умер, я его вообще не помню. Мама работала ученым, а тетя Фая даже школу не закончила. Мама ее ко мне няней позвала, когда папочка умер. Вот.

– Бедная девочка! – с жалостью воскликнула Раиса Ильинична. – С малолетства без родителей!

– Меня тоже из золотой ложки жизнь не кормила, – отрезала Жанна, – у всех свои трудности.

От двери раздался тихий голос Карла:

– Простите, Сергей Павлович, полицейский ждет.

– Совсем забыл о нем! – опомнился Мануйлов. – Господа, вам придется ответить на вопросы дознавателя. Это и есть вторая неприятная новость.

– Долго мне тут стоять? – долетел из коридора недовольный тенор. – Я при исполнении! За проявление неуважения к представителю власти можно и наказать!

– Карл, пригласите его сюда, – поморщился Сергей Павлович.

Слуга испарился, а спустя мгновение снова материализовался в столовой, на сей раз в компании с мужчиной лет тридцати.

– Добрый день, – сурово произнес гость. И представился: – Медведев Василий Михайлович, служу в отделении полиции «Буковское». Возникла необходимость опроса всех, находившихся в доме на момент причинения Анне Хачикян травмы, не совместимой с жизнью, произошедшей вследствие несчастного случая, а именно падения в бассейн.

– В фонтан, – поправила я.

– Значит, все-таки случайность… – протянул Реутов.

– Зачем тогда нас допрашивать, раз Аня сама виновата? – нахмурилась Жанна.

Василий Михайлович чуть наклонил голову.

– У нас будет не допрос, а опрос. Можете отказаться, но я рассчитываю на вашу гражданскую сознательность. Есть инструкции, их необходимо соблюдать. Произошла смерть человека, надо составить отчет, сдать его вовремя.

– Отчет – это святое, – хмыкнул Леонид. – Ну, спрашивайте. Хотя я ничего интересного не видел, а Елизавета вообще спала. У нас Таня главное действующее лицо.

– Кто здесь Татьяна, которая участвовала в происшествии? – сурово осведомился местный Эркюль Пуаро.

Я подняла руку:

– Здесь. Но я не участвовала в происшествии, не видела момента падения Ани в фонтан. Я ее оттуда вытащила.

– Очень плохо, – осудил меня Василий Михайлович. – Нашедши тело, не трогайте его, иначе уничтожаются улики. Гражданину предписано вызвать полицию и остаться до ее прибытия, не предпринимая никаких мер.

– А если человек жив? – фыркнула Жанна.

– Звонить в «Скорую», – не дрогнул Медведев. – Гражданам не стоит активность проявлять, оставьте дело для профи. Где устроим опрос?

– Можно прямо тут. Вполне удобно – стол длинный, стульев много, – предложил Сергей Павлович.

– Не положено! – отрезал суровый Василий Михайлович. – Во время опроса прозвучит информация, раскрытие которой является нарушением секретности. Необходимо изолированное помещение, желательно на возвышении, чтоб никто незаметно не подполз и не подслушал оперативные сведения. Учитывая хорошую погоду, лучше расположиться в саду. У вас тут чума как душно, я уже вспотел.

Мануйлов сложил руки на груди, вздернул брови… Но я не дала ему высказаться от души.

– Сергей Павлович, чем быстрее начнем, тем скорее завершим. Я готова пойти с Василием Михайловичем в сад и в деталях описать то, как пыталась спасти Аню. У вас, наверное, есть беседка?

– Хорошая идея, Таня. Но в беседке провалился пол, я попросил бы вас туда не заглядывать, – вздохнул Мануйлов. – Карл, проводи господина полицейского и нашу гостью в летний павильон с пионами. Надеюсь, опрос скоро завершится, и мы спокойно займемся своими делами.

Летний павильон оказался круглым сооружением, застекленным по всему периметру, а на его двери были нарисованы два розовых махровых цветка. Мы поднялись по деревянным ступенькам, Карл открыл дверь и заботливо сказал:

– Жарко здесь, домик нагревается быстро. В нем хорошо после пяти вечера, когда солнце в другую половину сада уходит. Танечка, вам подать воды со льдом?

– Не надо, Карл, – отказалась я.

Слуга ушел, Василий поставил на стол портфель, достал оттуда какие-то бланки, пластмассовую коробочку, смахивающую на диктофон старого образца на батарейках, неожиданно приложил палец к губам, нажал какую-то кнопку и, держа прибор в руках, пошел по периметру помещения, громко и внятно говоря:

– Первым делом надо заполнить личные данные. Ваше имя?

– Татьяна, – представилась я и медленно повторила: – Та-ня! Сер-ге-ева!

Вася сел к столу и резко понизил голос:

– Нормально, прослушки нет. Тебе привет от Антона Котова. Почему ты не удивляешься?

– Ожидал, что я упаду в обморок с криком: «Вот это да, не может быть!»? – хмыкнула я. – Догадалась, что ты хочешь поговорить со мной в укромном месте.

– Я плохо сыграл тупого мента? – расстроился Василий.

– Нормально. Но слегка перегнул палку, – поморщилась я. – Сначала довольно убедительно изображал идиота, когда завел про отдельное помещение в саду, сразу стало понятно: ты хочешь сообщить мне конфиденциальную информацию. И я ждала, что Антон найдет способ связаться со мной. Ты кто? Стажер? Мы не знакомы.

– Я сотрудник отделения «Буковское», – пояснил Медведев. – Сегодня ночью ко мне домой из Москвы приехали и дали задание.

– Хачикян действительно умерла? – спросила я.

– Да, почти сразу после прибытия в больницу, – подтвердил Василий. – Удивительно, что ее вообще довезли живой. На теле две раны. Одна на спине, другая на затылке. Смертельной оказалась первая.

– Я думала, вторая, – удивилась я, – отметина с крохотной дырочкой посередине выглядела не опасной.

Василий сел боком на стуле и расставил ноги.

– Эта самая крохотная дырочка получилась от тонкого длинного, очень острого предмета круглой формы. Вероятно, чего-то вроде спицы. Извини, я в экспертизе полный ноль, из объяснений Антона понял лишь то, что орудие повредило внутренние органы. Но Анна не сразу скончалась, умирала медленно. При таких ранах человек может первое время даже двигаться. Анна, очевидно, пыталась выкарабкаться из фонтана. Но потом силы покинули ее. Это опять же слова Котова.

– Хачикян была без сознания, – грустно произнесла я, – она ничего не сказала. Я не знала, чем ей помочь.

– «Скорая», забиравшая женщину, не приспособлена для перевозки тяжелораненых, – объяснил Медведев. – Медики приехали за горничной, а тут другая беда. В машине прикатила фельдшерица, а не врач, у нее нет опыта обращения с ранениями, и с собой был лишь стандартный набор лекарств – димедрол, но-шпа, анальгин. И тем не менее Хачикян доехала до больницы живой. Организм молодой, сопротивлялся. Местные врачи тоже невесть какие мастера. Они рану на спине сочли неопасной, занялись сначала травмой головы. И только когда пострадавшую стали терять, их осенило, что надо бы между лопатками хорошенько посмотреть. Да поздно уже было. Видишь, как бывает! Небольшая дырочка смертельна, а рана на голове выглядит жутко, но от нее не умрешь.

– Ясно, – пробормотала я.

Василий переменил позу.

– В ране на затылке обнаружены микрозанозы, а в отверстии на спине частички железа и следы земли с примесью подкормки для многолетних растений, таких как флоксы, гвоздика и прочие.

– Неподалеку от фонтана высажено много цветов, – воскликнула я, – в том числе флоксов, Аня как раз с ними возилась. Я внимательно осмотрю то место. А ты запоминай, что мне нужно от Антона.

Медведев показал пальцем на диктофон:

– Он работает.

– Молодец, – похвалила я полицейского, – хорошо подготовился.

Я продиктовала свои вопросы, краткий отчет и спросила: