Клад Царя Гороха - Калинина Дарья Александровна

— А что случилось? — пожал плечами Ной. — Не отчислят же меня на последнем курсе?

— Тебе грозит куда большая беда. Тебя могут арестовать за убийство двух человек! Тебе разве не сказали?

Ной кинул растерянный взгляд на Светлану. И подруги поняли, что она ничего не сказала юноше. Ну что же, они сами ему все скажут!

— Тебя обвиняют в убийстве Юрия Боцмана и его подруги.

— Людка Стекольщица? — вздрогнул Израк. — Она мертва?

— Да. Ты ее тоже знаешь?

— Встречались.

— А теперь она мертва, убита в домике старушки Марьи Степановны. И тебя обвиняют в убийстве Стекольщицы и ее дружка. Ты хоть понимаешь, что тебе грозит?

Но Израк и тут не потерял присутствия духа. Однако, заметив смятенный взгляд Светланы, неожиданно посветлел лицом и произнес:

— Все в порядке, мама. Клянусь, я никого не убивал.

— Мама? — воскликнула пораженная до глубины души Кира, пока Леся молча таращилась на всю компанию, пытаясь осознать новые факты. — Это и твоя мама тоже? А Лана тебе кто? Сестра?

— Мы учимся вместе, и она…

Лана метнула на Израка нежный и одновременно страдающий взгляд. И под ее взглядом Израк закончил свою фразу так:

— И еще Лана — это моя невеста.

Вот почему девушка звала Светлану мамой. Она готовилась в роли жены Ноя принять Светлану как вторую мать.

— Поздравляем. Мы не знали, что у тебя есть невеста.

Израк снисходительно кивнул и сказал:

— У нас в семье все крайне запутано. Впрочем, если хотите, мы вам все объясним. Неприятно, когда тебя обвиняют в том, чего ты не делал. Тем более в убийстве. Если пожелаете, я оправдаюсь перед вами. Хотите?

Еще бы подруги этого не хотели! Да они только об этом и мечтали. И поэтому почти без колебаний шагнули следом за Израком, его матерью и тоненькой девочкой Ланой обратно в квартиру. Почти, потому что они все же не были совсем простушками и понимали, все трое — Светлана, Израк и худенькая Лана — они заодно. И войдя в квартиру, подруги моментально оказывались на территории врага. Если эти трое задумали худое и захотят сделать с ними что-то дурное, им будет трудненько отбиться от численно превосходящего их противника. Да еще противника, действующего в своих стенах, которые, как известно, одним своим видом помогают.

Впрочем, оказавшись внутри, подруги тут же забыли о своих опасениях. Израк вел себя очень тихо, Лана робко жалась к стеночке, а Светлана, растеряв весь свой боевой дух, тяжело упала на стул и заплакала от страха.

— И что теперь будет? — спросила она сквозь слезы у подруг. — Вы задержите моего… Ноя?

Светлана продолжала по старой памяти принимать их за работников следственных органов. В панике у женщины из головы вылетело, что сын уже признал в подругах вполне безопасных знакомых.

— Нет, мы даже и не думали ни о чем таком, — заверили ее Кира с Лесей. — Наоборот, мы хотим разобраться в ситуации.

— Что же вы мне сразу об этом не сказали?

— Сказали мы.

— Ну, значит, как-то не так сказали, раз я вас не поняла. Мои нервы…

— Мама! — перебил ее Израк тихим голосом. — Давай послушаем сначала, что нам скажут.

И Светлана тут же вняла его просьбе.

— Конечно, пусть говорят.

— А мы уже, собственно говоря, все вам рассказали, — развела руками Кира. — Теперь ваш черед. То есть черед вашего сына рассказывать. Мы ведь правильно поняли, Ной — это ваш сын?

Светлана кивнула.

— Да.

— А нам сказали, что его мама умерла.

— Кто вам это сказал? — вмешался Ной.

— Твоя тетка. Жена твоего дяди.

— Эта особа! — воскликнула Светлана с гневом. — Ну, она была бы рада похоронить нас всех!

Но подругам показалось, что Светлана вновь лукавит с ними. И что она сильно смущена. Впрочем, сейчас данный вопрос казался им не столь важным. Куда интереснее было услышать версию случившегося в Торфяном из уст самого главного подозреваемого — Ноя.

— Скажи, ты ведь в последнее время в усадьбе занимался тем, что искал сокровища Копкиных?

— Да.

— А Боцман тебе в этом помогал?

— Ну, я спросил у одной старухи…

— У тетушки Матроны.

— Да, у этой Матроны — лесной колдуньи — я спросил, кто тут все окрестности лучше всех знает. Ну она мне и сказала, что старожилы, которые в этом месте не одну сотню лет проживали, все повывелись. Одна только старуха и ее сын и остались. Раньше они дальше за рекой жили, в самих Копках. А потом на торфяные разработки подались, да так в Торфяном и остались.

— И что? Как у вас отношения с Боцманом складывались?

— Да нормально все было. Не сразу, но он все-таки согласился мне помочь. Сначала ни в какую не соглашался, твердил, что ничего не знает. А на другой день сказал, что поможет. И даже пообещал, что покажет один спуск в подземелье. Там еще не засыпано, так он сказал. Только идти надо было ночью.

— Ну а почему этот спуск надо было ночью осматривать?

— Так днем в лесу грибники шастают. Если увидят, обязательно подойдут, расспрашивать начнут. Запросто можно спалиться, особенно если внизу что-то и впрямь найдется.

— И ты думал, что вот так придешь ночью в лес и обязательно отыщешь сокровище, которое люди со всей округи и из других мест уже почти сотню лет ищут?

— Они не нашли, а мне должно было повезти! — упрямо произнес Израк. — У меня всегда и все получается. И тут должно было получиться.

Решив оставить это утверждение без комментариев, подруги спросили у Ноя следующее:

— Ты этому типу много денег дал за помощь?

— Отсыпал немного.

— Немного — это сколько? Пятьдесят тысяч?

Судя по отвисшей челюсти Израка и его вытаращенным глазам, такой суммы он Боцману не давал.

— Откуда у меня такие деньги? — подтвердил догадку подруг и сам Ной. — Нет, я у Ваника пятьсот рублей занял, эти деньги Боцману и отдал. Он доволен был, спасибо мне раз десять сказал.

— А почему у тебя не было денег? Я так понимаю, твоя мать отнюдь не бедная женщина.

— И что с того? — насупился Израк. — Я уже не маленький. Мы с Ланой пожениться собираемся. Я не хотел принимать от мамы подачек.

— Зачем ты так говоришь, Ной? — вскинулась Светлана. — Это не подачки… Ты же мой сын!

— Мама, мы с тобой уже об этом говорили. Мы с Ланой не хотим этих денег!

Ной выделил голосом слово «этих», и Светлана тут же замолчала. Да, между этими двумя существовала какая-то недоговоренность, подругам пока что совсем непонятная.

И поэтому они вновь вернули Ноя в русло их разговора:

— А почему никому не сказал, что в Торфяном раньше жил?

— Я там не жил! — помотал головой Израк. — Что вы! Я с мамой жил то в Москве, то в Лондоне, то на островах. А когда…

Тут он осекся, виновато взглянул в сторону Светланы и быстро заговорил о другом:

— В общем, с чего вы взяли, что я в этом Торфяном жил?

— Твоя тетя сказала.

— Врет она.

— С чего вдруг? Она заявила, что ты и твоя мать жили в Торфяном. Значит, она откуда-то должна была это взять.

Израк потер лоб. Он у него был высокий, гладкий и лишенный даже намека на юношеские прыщики. Кажется, главная заслуга в этом принадлежала худенькой Лане, жмущейся сейчас к своему Израку. Отношения между этими двумя не оставляли никакой возможности для двоякого толкования. И Кире стало откровенно жалко бедную Полинку, которая сейчас места себе не находит из-за этого избалованного маменькиного сынка, а ему и горя нет. Возомнил себя современным графом Монте-Кристо, уж никак не меньше.

Все эти мысли быстро пронеслись в голове у Киры. Но внешне она никак не дала этого понять. И очень надеялась, что по ее лицу будет трудненько догадаться, какие выводы она делает из сказанного Ноем.

— Мне кажется, я понимаю, каким образом произошла ошибка. Мой дядя старался лишний раз свою жену не посвящать в те дела, которые меня касались. Очень уж она нервно реагировала на любой пустяк. Даже когда дядя мне новые кроссовки купил, ее трясло дня два. Те, что дядя купил, дорогими ей показались. Она их в магазин отнесла, а мне взамен принесла ботинки. В таких, наверное, еще первые большевики щеголяли!

Ну, тут Израк был не совсем прав. Ведь первые большевики как раз были из хороших семей, они были людьми образованными и следящими за собой и за своей внешностью. Это уже потом они додумались до ловкого хода, что надо им простой народ задействовать в своей политической борьбе. Ну и переоделись в сапоги да косоворотки.

— Одним словом, тетка меня ненавидела лютой ненавистью. И когда дядя стал мне карту Торфяного показывать, она как раз в комнату к нам сунулась.

Ну точно Монте-Кристо. И карта у него имелась!

— Тетка и начала нас пытать, — продолжал тем временем Израк, — что за Торфяное да о чем вы тут говорите? Ну, дядя и брякнул, чтобы она отцепилась, что я в Торфяном раньше с матерью жил, снова на лето хочу туда поехать. Она и отстала. Думаю, ей все равно было, куда я поеду, лишь бы из дома свалил и глаза ей не мозолил.