Мачеха в хрустальных галошах - Донцова Дарья

– Приятно познакомиться, – кивнула я. – Но Антонина меня перехваливает.

– Рада вас видеть, – ответила Юлия. – Не спорьте с Тоней. Некоторое время назад у меня сильно заболел зуб, и я, как обычно, побежала к ней. Мы тогда еще не были близкими подругами, я ходила к Монаховой пломбы ставить. Тонечка быстро залечила кариес, но предупредила: «Юля, пройдите обследование, думаю, вам необходимо заняться своим здоровьем». Я чувствовала себя прекрасно, поэтому, наплевав на совет, улетела с мужем на Мальдивы. Через неделю мне стало плохо…

Бурякова села за стол.

– Не хочу рассказывать, как развивались события, я просто умирала. Андрюша обратился к светилам, мне кололи всякую дрянь, но становилось только хуже. Слава богу, мне случайно позвонила Антонина, она хотела пристроить сына подруги администратором на телеканал мужа. Для начала Тонечка вылечила мне очередной зуб, а потом со мной начал работать Кирилл. Через месяц я полностью поправилась. С тех пор верю Тоне, как богу. Она же говорила, что мне надо заняться своим здоровьем, а я не послушалась. Если не хотите повторить мой печальный опыт, прямо сегодня мчитесь в клинику к Тонечке.

– Степа, это совсем не больно, – засмеялась Антонина. – Ну, договорились?

– Да, – ответила я, – сразу после съемок направлюсь в вашу лечебницу.

Около пяти часов вечера мне позвонил Костя.

– Привет. Что поделываешь?

Я не захотела рассказывать ему о том, что сижу в клинике Антонины и жду результатов недавно проведенного обследования, поэтому ответила:

– Перерыв в работе, дали час на отдых.

– Здорово! – обрадовался Костя. – Давай вместе пообедаем?

– Не получится, – отказалась я.

– Тогда поужинаем, – предложил Столов.

– Не сегодня, – отрезала я, вспомнив свое испорченное желтое платье. – Ты меня вчера напоил!

– Есть интересные новости, – вкрадчиво произнес он. Но тут же добавил: – Насчет Натальи Михайловны Евсюковой. Ты вчера попросила меня найти ее сыновей, Колю и Мику.

– Не помню, чтобы мы разговаривали о Наталье Михайловне, – растерялась я.

– Я обратился к Никите Харитонову, – продолжал Константин. – Слышала о нем?

– Нет.

– Лучший следователь всех времен и народов, – пояснил Столов, – творит чудеса. И Никита кое-что разузнал. Весьма интересные данные. Неожиданные.

– Детектив не счел Наталью Михайловну сумасшедшей? – удивилась я.

– Давай поужинаем с ним, – предложил Костя, – Никита сам тебе расскажет.

– Госпожа Козлова, – громко произнесла, подходя ко мне, медсестра, – доктор просит вас принять эти таблетки.

– Эй! Ты где? – занервничал Столов. – Не на съемке ведь!

Я взяла из рук девушки тарелку с двумя пилюлями.

– Прости, солгала. Я в клинике Монаховой.

– За каким дьяволом тебя туда понесло? – заорал Столов.

Я проглотила таблетки, запила их водой из пластикового стаканчика и рассказала Косте про кванти-исследование, уточнив:

– Это для меня бесплатно.

В телефоне воцарилось молчание.

Я посмотрела на трубку. Это шуточки мобильной связи или Константин внезапно оборвал беседу?

– Посидите минут пятнадцать, – пропела медсестра. – По истечении этого времени доктор сразу вас примет.

Трубка замигала, на экране определился знакомый номер.

– Купер! – обрадовалась я. – Куда ты подевался? Обзвонилась тебе.

– Забегался, зарапортовался, – ответил Тот Кто Все Может. – Летал в другой город, в самолете отключил сотовый. Сейчас снова в Москве. Ты какая-то взволнованная. Что случилось?

Я оглянулась, увидела дверь с табличкой WC, быстро вошла в туалет и зашептала:

– Ты видел документальный фильм про маньяков, серию «Кровавые серьги»?

Купер не удивился вопросу.

– К сожалению, у меня нет времени на походы в кино.

– Где ты раздобыл подвески? – продолжала я. – Ну, те, с камерами.

– Взял у одного парня. Тебе нужны такие? Зачем?

– Потом объясню, – тихо сказала я.

– Почему ты шепчешь? – напрягся собеседник.

– Нахожусь в туалете в стоматологической клинике, – призналась я, – не хочу, чтобы посторонние меня услышали.

– Зуб заболел? – посочувствовал Купер.

Я рассказала ему про свою аллергию.

– Ты у Монаховой? – уточнил Куп.

– Ага, – прошептала я.

В этот момент из холла донесся голос Антонины:

– Где госпожа Козлова?

– В санузел пошла, – ответила администратор, – минут пять-семь назад.

– Может, ей дурно стало? – заволновалась дантист.

Через секунду я услышала деликатный стук в дверь.

– Степа, дорогая, извини за бесцеремонность, у тебя все о’кей?

Пришлось откликнуться:

– Уже выхожу, руки мою.

Засунув телефон в сумочку, я открыла дверь, прошла в приемную.

– Степа, тебе надо поставить небольшую пломбочку. Не волнуйся, это совершенно не больно, – предупредила Антонина.

– Может, отложим? – заканючила я.

– Ни в коем случае! – решительно отказала стоматолог. – Совсем недолго. Укольчика не почувствуешь.

Монахова схватила меня за руку и повела в кабинет.

Обреченно вздыхая, я подошла к креслу, шлепнулась в него и зажмурилась.

– Раскроем ротик, – пропела Монахова и провела чем-то по моей челюсти. – Опля! Как вкус?

– На жвачку похоже, – пробормотала я.

– Отлично. А теперь как самочувствие? Больно не было?

– Вы же ничего не делали, – удивилась я.

– Укол поставила. Значит, неприятных ощущений нет, – обрадовалась дантист, – у меня прекрасная аппликаторная анестезия. Теперь немного подождем, и вперед. Степа, не дрожи, хуже не будет. Катя, держи щеку. Ну, начали…

Запищала бормашина, я вцепилась руками в кресло и перестала дышать. Но через некоторое время нервное напряжение спало. Мне не было больно, голова слегка кружилась, тянуло в сон, я потеряла счет времени…

– А ну живо отошла от Степаниды! – неожиданно произнес рядом мужской голос.

Я дернулась и открыла глаза.

– Господа, у нас стерильный кабинет, нельзя без бахил и халатов вваливаться, – возмутилась Антонина. – Кто вы? Да что ж такое! Безобразие! Я не закончила!

Монахова неожиданно исчезла из поля моего зрения, вместо нее возник Костя.

– Ты как?

– Спать хочу, – зевнула я, – глаза слипаются. А ты как сюда попал?

– Виктор, действуй, – попросил кого-то Столов, и этот кто-то вдруг выключил свет.

Все звуки исчезли.

– Долго она проспит? – спросил хриплый бас.

– Уже очнулась, – ответил приятный баритон. – Степанида, хотите пить?

Я вдруг поняла, что испытываю острую жажду, и быстро ответила:

– Да.

Затем открыла глаза и увидела, что по-прежнему лежу в зубоврачебном кресле.

Вместо Антонины и ее хорошенькой медсестры в кабинете находились Виктор Николаевич Томилин в белом халате, медсестра Оля в голубой хирургической пижамке и Костя.

– Она нас слышит? – осведомился Столов. – Как-то быстро в сознание пришла. Разве так бывает?

– У Монаховой анестезия последнего поколения, – объяснил стоматолог. – Степанида, голова не кружится?

– Нет, – ответила я и попыталась сесть. – Совсем не больно было. Где Тоня? И что вы все тут делаете?

– Ну и ну, – покачал головой Константин. – Феникс в мгновение ока восстал из пепла.

– Не спешите, – предостерег меня врач.

Спинка кресла медленно приняла вертикальное положение.

– У тебя ничего не болит? – засуетился Столов.

– Нет, Антонина сказала, дырочка крохотная, – объяснила я.

– Встать можешь? – не успокаивался Костя.

– Легко, – заверила я. – Только почему-то очень есть хочется. Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? Куда пропала Антонина?

– Дайте пройти, – раздался из коридора голос Купера.

Я не поверила своим ушам. Зачем в клинику приехал Тот Кто Все Может?

– Виктор, не выпускай ее, – приказал Костя и скрылся за дверью.

Я услышала в коридоре грубые мужские голоса, потом кто-то уронил мешок, похоже, с песком…

Врач встал с белой табуретки.

– У вас теперь стоит хорошая пломба. Надеюсь, зуб в дальнейшем не побеспокоит. Каналы заделаны, опасности никакой нет.

– Так я могу идти? – спросила я.

– Надо дождаться господина Столова, – возразил Томилин.

Костя вернулся в кабинет минут через десять, вместе с ним вошел незнакомый мужчина.

– Ты способна идти? – осведомился Константин.

– У меня был кариес, – напомнила я, – ноги не сломаны.

В кафе, расположенном в соседнем с клиникой Антонины доме, я посмотрела на мужчину, который устроился на стуле напротив, и не выдержала: