Три мешка хитростей - Донцова Дарья

Оставив обиженно бубнящего приятеля, Венедиктов, кипя от негодования, отправился на работу, твердо решив вечером открутить наглому Василию голову. О том, что некоторые работники гаражей подрабатывают немалую толику к зарплате, давая напрокат автомобили, хозяева которых уехали в длительные командировки, он слышал. И то, что какой-то негодяй раскатывает на его «Вольво», взбесило Венедиктова.

Мы подошли к железным дверям. Андрей нажал на кнопку.

– Кто? – раздалось изнутри.

– Дед Пихто, – рявкнул бизнесмен, – отворяй, Василий, Венедиктов пришел.

Лязгнул замок. Мы спустились вниз и оказались перед ярко освещенным окном. Андрей постучал в стекло.

– Открывай!

Распахнулась дверца. Довольно крепкий мужик, по виду лет шестидесяти, кряжистый и массивный, старательно улыбался нам навстречу.

– Здрасьте, Андрей Савельевич. Что стряслось?

– У меня ничего, – процедил Венедиктов, – а у тебя большие неприятности!

– Что такое? – откровенно перепугался старик.

– Отвечай, падла, кому мой «Вольво» давал?

– Да вы че, Андрей Савельевич, как можно! Опять с балкона видели? Перепутали небось.

– Сейчас я тебе мозги перепутаю, – пообещал компьютерщик и начал засучивать рукава.

Василий схватился за телефон.

– Ща милицию вызову, явились, угрожаете, ерунду всякую выдумываете…

– Милиция уже здесь, – спокойно сказала я. – Майор Тараканова с Петровки. Вот что, Василий, лучше рассказать правду.

Мужик затравленно забегал взглядом по нашим лицам.

– Нечего с ним разговаривать, – взвился Андрей, – по сусалам надавать, и дело с концом.

– Погодите, гражданин Венедиктов, – остановила его я, – не горячитесь. А вы, Василий, слушайте внимательно. Завтра, прямо с утра, Андрей Савельевич пожалуется кому надо, и вы гарантированно лишитесь места, даже если ни в чем не виноваты. Знаете, как говорят: то ли он украл, то ли у него украли, но была там неприятная история! Служба у вас хорошая, работа не слишком пыльная, обидно терять. Но если чистосердечно раскаетесь и назовете фамилию «клиента», а потом пообещаете никогда ничем подобным в дальнейшем не заниматься, замнем не слишком приятную историю, похороним ее между нами!

Секунду Василий смотрел в пол, потом рухнул на стул и обнял голову руками:

– Ну было!

– Ах ты, дрянь, – не удержался Венедиктов.

Я ткнула его в бок.

– Заткнись.

Бизнесмен неожиданно послушался.

Василий застонал:

– Все бедность проклятущая! Вам хорошо, из воздуха деньги делаете, бабок девать некуда, а у меня пенсия копеечная, жена-инвалид, а дочка без мужа в подоле принесла внучка. Знаете, сколько по нынешним временам коляска, кроватка да памперсы стоят?

– Ты меня не жалоби, урод, – рявкнул бизнесмен, – дело говори, не тяни мочалку…

Сторож поднял лицо и принялся каяться. Не так давно, а именно две недели назад, пришел к нему мужик. Хорошо одетый, приятной наружности. По внешнему виду человек обеспеченный: фирменный костюм, модная рубашка, дорогая обувь…

– Слышь, мил человек, – толкнулся он к Василию, – дело к тебе есть, будь другом.

И он выложил перед мужиком стодолларовую бумажку.

– Говори, – велел сторож, пряча приятную зеленую ассигнацию.

Гость поведал свою историю. У него есть дама сердца, молодая и красивая, а дома сидит жена, старая и толстая. Словом, как в анекдоте: меняю одну супругу пятидесяти лет на двух по двадцать пять… Только вот беда, у законной жены много денег, и разводиться с ней неохота… Отсюда и любовница. Понятная всем ситуация, в которой нет ничего особенного, так живет добрая половина россиян. Но хитрая супруга что-то заподозрила и навесила на машину мужа «маячок», желая знать о передвижениях благоверного.

– Небось есть у тебя тут кабриолетик никому не нужный…

Василий, естественно, знал о том, каким образом его коллеги зарабатывают на хлеб с сыром, и не слишком удивился. Перед глазами сразу встала любимая дочь, без конца стирающая и наглаживающая пеленки, потому что на памперсы денег в семье не хватало…

– Есть один, «Вольво», – пробормотал сторож, – хозяин на другой катается. Только ничего криминального, да?

– Я похож на братка? – рассмеялся клиент. – Показывай тачку, да не дрожи, часто она мне не понадобится.

– Он и впрямь брал ее всего несколько раз, – вздыхал Василий, – назад возвращал аккуратно и даже за мойку платил. Велел качественно чистить, да я и сам знаю, что к чему. Салон пылесосил, пепельницы вытряхивал…

– И как не побоялись, что настоящий хозяин увидит по спидометру, сколько машина без него накатала, – удивилась я.

– Так скрутить можно, – бесхитростно пояснил Василий, – элементарно, бац, и нет километража.

– Фокусник чертов, – хмыкнул Андрей, – говори, как зовут «любовничка»!

– Иван Иванович, – сообщил сторож.

Я тяжело вздохнула. Это было бы смешно, если бы не оказалось так печально.

– Машину уже вымыл?

Василий покачал головой:

– Радикулит схватил, ну, прямо, не разогнуться, завтра хотел почистить.

– Пошли, – велела я, – где «Вольво»?

Следующий час мы обыскивали автомобиль. Установить удалось мало. Мерзавец курил тоненькие вонючие коричневые сигарки… Собственно говоря, делала все я сама: вытряхнула коврики, осмотрела пространство под креслами, прощупала складки на сиденьях, засунула руку между спинками, перерыла «бардачок». Последним обыскивали багажник. Около домкрата валялся скомканный, испачканный грязью носовой платок.

– Твой? – спросила я у Андрея.

– Нет, – помотал головой компьютерщик, – у меня все сделаны на заказ, только белые с монограммой, подобным говном не пользуюсь!

Я хмыкнула и осторожно развернула кусок тонкого батиста. Похоже, что «Иван Иванович» обтер испачканные ладони и машинально швырнул измазанный платок в багажник. Наверное, привык так поступать. Под платком обнаружился смятый листок бумаги. Я развернула его. Талон! Вернее, телеграфная квитанция!

Неразборчивым почерком на желтоватой бумажке стояло: «Принято от Сироткина, сумма 17.35, город Москва, на поздравительном бланке». Приглядевшись повнимательней, я сумела разобрать и штамп: «Центральный телеграф».

К зданию, стоящему в ста метрах от Кремля, Андрей подвез меня в момент. Влетев в зал, я бросилась к окошку и забормотала, просовывая квитанцию:

– Девушка, поглядите, можно узнать, кто отправлял эту телеграмму?

– Не положено, – ледяным голосом ответила девица с каменным выражением на лице.

Все мои просьбы и уговоры разбились о стену равнодушия. Не помогла даже душещипательная история о неверном муже, общающемся со своей любовницей при помощи телеграфа. Даже наоборот, девчонка подняла тонюсеньские бровки и процедила сквозь зубы:

– Гадко это – не давать жизни мужу. Если не хочет с тобой спать, разведись, не мешай другой около него счастье строить.

Я только вздохнула. Подобные рассказы следует вешать на уши дамам за сорок, а эта девица небось сама живет у кого-то в полюбовницах, ишь как обозлилась.

– Ну что? – поинтересовался Андрей, сидевший в центре зала у большого стола.

– Полный облом!

– Дай сюда, – решительно сказал бизнесмен, выдергивая из моих пальцев бумажку. – Вон та как раз подойдет!

Широким шагом он двинулся к окошку, где восседала девица с чрезмерно «намакияженным» лицом, оперся на прилавок, и потекли минуты ожидания.

Время позднее, и на телеграфе было совсем мало посетителей. Девица, возле которой стоял Андрей, время от времени глупо и довольно громко хихикала. Служащая с каменным лицом, та самая, что не захотела мне помочь, хмурилась, другие девушки с интересом поглядывали на ловеласа. Наконец Андрей выпрямился и вернулся ко мне с довольным лицом.

– Ну?

– Очаровашка, симпомпончик дала свой телефончик!

– Слушай, – обозлилась я, – кадриться потом будешь. Что с телеграммой?

– Отлично, – усмехнулся Андрей, – телеграммку отправил некто Сироткин Яков Петрович.

– Там должен быть его домашний адрес, – подпрыгивала я от возбуждения, – иначе телеграмму не примут!

– Ага, – хмыкнул бизнесмен, – есть адресочек. Центральный телеграф, Сироткину, до востребования.

Я приуныла.

– Зато координаты дамы указаны точно, – как ни в чем не бывало продолжал Венедиктов.

– Какой дамы? – не поняла я.

– Милая, – сочувственно сказал Андрей, – ты уверена, что правильно выбрала профессию? Той женщины, которую дражайший Яков Петрович поздравлял с днем рождения: «Дорогая Люсенька, желаю здоровья, счастья, успехов. Яша». Надо же, она почти твоя тезка.

– Почему?

– Ну ты же у нас Людмила-Виола, – заржал компьютерщик.

Я тяжело вздохнула:

– Зачем нам координаты этой тетки?

– Душенька, – захрюкал Венедиктов, – это клофелин так повлиял на твой рассудок или у тебя всегда с головой беда? Пошли.